спасибо. Вот блин, что значит "в нужном месте, в нужное время".
Хотя остается не ясным почему танк не смогли ухловать в течении нескольких часов.
Дорога лесистая, за деревьями уже в пределах 30 метров ничего не видно. Выслать три-четыре группы саперов, отвлечь экипаж встречной стрельбой и вуаля....

в течении нескольких часов
да больше суток вообще-то

Дорога лесистая, за деревьями уже в пределах 30 метров ничего не видно
не факт, что на фото именно тот КВ

TrashTank, просто ситуация следующая (на сколько я понимаю):
1. на лесной дороге стоит КВ-1;
2. танк не в окопе, а на простреливаемой местности;
3. командир бригады целый ДЕНЬ не мог взять танк с фронта;
4. только ночью предпринята ОДНА попытка минирования, ОДНОЙ ГРУППОЙ сапёров;
5. отвлекающего манёвра с боку немцев не было;
6. на второй день внимание экипажа ОДНОГО танка противника стали отвлекать 50 танков и лишь тогда сумели подбить.

за ТАКОЕ "УМЕЛОЕ КОМАНДОВАНИЕ" миниум погоны срывать надо....

командир бригады целый ДЕНЬ не мог взять танк с фронта
Да потому что это КВ, а у него - "Шкоды" и "Праги"

ночью предпринята ОДНА попытка минирования, ОДНОЙ ГРУППОЙ сапёров
у КВ три пулемета - лобовой, курсовой и сзади башни, опционально возможен зенитный. Плюс бойницы для стрельбы из наганов. Не так уж просто к нему подойти.

отвлекающего манёвра с боку немцев не было
так лес же, сам говоришь

внимание экипажа ОДНОГО танка противника стали отвлекать 50 танков и лишь тогда сумели подбить
теоретически могли отвлечь и 10 или 20, но видимо решили перебздеть

за ТАКОЕ "УМЕЛОЕ КОМАНДОВАНИЕ" миниум погоны срывать надо
Ты правда думаешь, что ты умнее, чем немецкий генерал???)))

TrashTank, Ты правда думаешь, что ты умнее, чем немецкий генерал???))) нЭт!
а кстати, что с ним сделали за такое планирование боя?

N.K.V.D., ты не поверишь, но после того как Колобанов знатно проредил боевые порядки 6-й дивизии под Гатчиной, ее отдали именно Раусу...)))

TrashTank, понятно. Как обычно списали на "азиатское коварство русских"

Э. Раус "Танковые сражения на Восточном фронте"
"...единственная дорога, ведущая к нашему плацдарму, заблокирована танком КВ-1. Русский танк вдобавок сумел уничтожить телефонные провода, связывающие нас со штабом дивизии. Мы начали опасаться атаки с тыла. Я немедленно приказал батарее лейтенанта Венгенрота занять позицию в тылу возле плоской вершины холма поблизости от командного пункта 6-й моторизованной бригады. Мне пришлось развернуть на 180 градусов находившуюся рядом батарею 150-мм гаубиц. Рота лейтенанта Гебхардта получила приказ заминировать дорогу и ее окрестности.
Время шло, но вражеский танк, заблокировавший дорогу, не двигался. В полдень 24 июня вернулись разведчики, которых я отправил уточнить обстановку. Они сообщили, что кроме этого танка не обнаружили ни войск, ни техники, которые могли бы атаковать нас. Офицер, командовавший этим подразделением, сделал вывод, что это одиночный танк из отряда, атаковавшего боевую группу «фон Зекендорф».
Своим огнем он уже поджег 12 грузовиков со снабжением. Мы не могли эвакуировать раненых в боях за плацдарм, и в результате несколько человек скончались. Все попытки обойти этот танк оказались безуспешными. Машины либо вязли в грязи, либо сталкивались с разрозненными русскими подразделениями, все еще блуждающими по лесу.
Я приказал батарее лейтенанта Венгенрота, недавно получившей 50-мм пушки, пробраться сквозь лес, подойти к танку на дистанцию эффективной стрельбы и уничтожить его. С командного пункта на вершине холма мы следили за ними пока они аккуратно пробирались среди деревьев от одной лощины к другой. Неожиданно кто-то предположил, что танк поврежден и брошен экипажем. Внезапно грохнул выстрел первой из наших противотанковых пушек, мигнула вспышка, и серебристая трасса уперлась прямо в танк. Расстояние не превышало 600 метров. Прямое попадание! Затем последовали второе и третье попадания.
Танк никак не реагировал, пока наши пушки не добились 8 попаданий. Затем его башня развернулась, аккуратно нащупала цель и начала методично уничтожать наши орудия одиночными выстрелами 76-мм орудия. Две наших 50-мм пушки были разнесены на куски, остальные две были серьезно повреждены. Личный состав потерял несколько человек убитыми и ранеными.
Было ясно, что из всего нашего оружия только 88-мм зенитные орудия с их тяжелыми бронебойными снарядами могут справиться с уничтожением стального исполина. Во второй половине дня одно такое орудие было выведено из боя под Расейнаем и начало осторожно подползать к танку с юга. КВ-1 все еще был развернут на север. К несчастью грузовики все еще догорали по обочинам дороги, и их дым мешал артиллеристам прицелиться. Но, с другой стороны, этот же дым превратился в завесу, под прикрытием которой орудие можно было подтащить еще ближе к цели. Наконец расчет выбрался на опушку леса, откуда видимость была отличной. Расстояние до танка теперь не превышало 500 метров. Мы подумали, что первый же выстрел даст прямое попадание и наверняка уничтожит мешающий нам танк.
Хотя танк не двигался со времени боя с противотанковой батареей, оказалось, что его экипаж и командир имеют железные нервы. Они хладнокровно следили за приближением зенитки, не мешая ей, так как пока орудие двигалось, оно не представляло никакой угрозы для танка. Наступил критический момент в дуэли нервов, когда расчет принялся готовить зенитку к выстрелу. Пока артиллеристы, страшно нервничая, наводили и заряжали орудие, танк развернул башню и выстрелил первым! Каждый снаряд попадал в цель. Тяжело поврежденная зенитка свалилась в канаву, несколько человек расчета погибли, а остальные были вынуждены бежать. Пулеметный огонь танка помешал вывезти орудие и подобрать погибших.
Атака русских на Расейнай была отбита боевой группой «фон Зекендорф», которая сумела удержать высоту 106. Теперь можно было уже не опасаться, что советская 2-я танковая дивизия прорвется к нам в тыл и отрежет нас. Оставалась лишь болезненная заноза в виде танка. Мы решили, что если с ним не удалось справиться днем, то уж ночью мы сделаем это. Штаб бригады несколько часов обсуждал различные варианты уничтожения танка, и начались приготовления сразу к нескольким из них.
Наши саперы предложили ночью 24/25 июня просто подорвать танк. Лейтенант Гебхардт, который намеревался лично командовать операцией, детально ознакомил всех саперов с общим планом операции и персональной задачей каждого из них в отдельности. После наступления темноты лейтенант двинулся в путь. Дорога проходила восточнее высоты 123, через небольшой песчаный участок к полоске деревьев, среди которых был обнаружен танк.
Стараясь не производить никакого шума, разувшиеся солдаты выбрались на обочину и стали с близкого расстояния рассматривать танк. Русский гигант стоял на том же самом месте, его башня замерла. Иногда с шипением пролетал вражеский снаряд и рвался возле перекрестка дорог к северу от Расейная. Это были последние отзвуки тяжелого боя, шедшего на юге целый день. К полуночи артиллерийская стрельба с обеих сторон окончательно прекратилась.
В 01.00 саперы начали действовать. После того как на гусенице и толстой бортовой броне были установлены подрывные заряды, саперы подожгли бикфордов шнур и отбежали. Через несколько секунд взрыв разорвал ночную тишину. Однако не успело эхо взрыва умолкнуть среди деревьев, ожил пулемет танка, и вокруг засвистели пули. Сам танк не двигался. Вероятно, его гусеница была перебита, но выяснить это не удалось, так как пулемет бешено обстреливал все вокруг.
Незадолго до рассвета мы услышали второй, более слабый, взрыв где-то рядом с танком, причины которому найти не могли. Танковый пулемет снова ожил и в течение нескольких минут поливал свинцом все вокруг. Затем опять наступила тишина.
Солнце еще не успело подняться высоко, когда босоногий солдат, повесив связанные ботинки через плечо, прошествовал мимо командного пункта бригады. На его несчастье первым заметил его именно я, командир бригады, и грубо подозвал к себе. Каждое слово из этого молчаливого нарушителя приходилось вытаскивать буквально клещами. Однако с каждым его ответом мое лицо светлело. Наконец я с улыбкой похлопал его по плечу и с благодарностью пожал руку.
«Я подобрался к танку и осмотрел гусеницу в том месте, где был установлен заряд. Было уничтожено не более половины ее ширины. Других повреждений я не заметил. Когда я вернулся к точке сбора диверсионной группы, она уже ушла. Разыскивая свои ботинки, я обнаружил еще один забытый подрывной заряд. Я забрал его и вернулся к танку, взобрался на корпус и подвесил заряд к дулу пушки в надежде повредить его. Заряд был слишком мал, чтобы причинить серьезные повреждения самой машине. Я заполз под танк и подорвал его.
После взрыва танк немедленно обстрелял опушку леса и кювет из пулемета».
Однако, несмотря на его усилия, танк продолжал блокировать дорогу, обстреливая любой движущийся предмет, который замечал. Четвертым решением, которое родилось утром 25 июня, был вызов пикировщиков Ju-87 для уничтожения танка. Однако нам было отказано, поскольку самолеты требовались буквально повсюду. Но даже если бы они нашлись, вряд ли пикировщики сумели бы уничтожить танк прямым попаданием. Мы были уверены, что осколки близких разрывов не испугают экипаж стального гиганта.
Но теперь этот проклятый танк требовалось уничтожить любой ценой. Боевая мощь гарнизона нашего плацдарма будет серьезно подорвана, если не удастся разблокировать дорогу. Поэтому я решил использовать последнее оставшееся у нас средство, хотя этот план мог привести к большим потерям в людях и технике, но при этом не обещал гарантированного успеха. Мы намеревались отвлечь внимание КВ-1 ложной атакой танков майора Шенка и подвезти поближе 88-мм орудия, чтобы уничтожить ужасного монстра. Местность вокруг русского танка способствовала этому. Там имелась возможность скрытно подкрасться к танку и устроить наблюдательные посты в лесистом районе восточнее дороги. Так как лес был довольно редким, наши верткие PzKw-35t могли свободно двигаться во всех направлениях.
Вскоре прибыл 65-й танковый батальон и начал обстреливать русский танк с трех сторон. Экипаж КВ-1 начал заметно нервничать. Башня вертелась из стороны в сторону, пытаясь поймать на прицел германские танки. Русские стреляли по целям, мелькающим среди деревьев, но все время опаздывали. Экипаж танка КВ-1 был уверен в прочности своей брони, которая напоминала слоновью шкуру и отражала все снаряды, однако русские хотели уничтожить досаждающих им противников, в то же время продолжая блокировать дорогу.
К счастью для нас, русских охватил азарт, и они перестали следить за своим тылом, откуда к ним приближалось несчастье. Зенитное орудие заняло позицию рядом с тем местом, где накануне уже было уничтожено одно такое же. Его грозный ствол нацелился на танк, и прогремел первый выстрел. Раненный КВ-1 попытался развернуть башню назад, по зенитчики за это время успели сделать еще 2 выстрела. Башня перестала вращаться, однако танк не загорелся. Хотя противник больше не реагировал на наш огонь, после двух дней неудач мы не могли поверить в успех. Были сделаны еще 4 выстрела бронебойными снарядами из 88-мм зенитного орудия. Его орудие беспомощно задралось вверх, но танк продолжал стоить на дороге, которая больше не была блокирована.
2 снаряда пробили броню, тогда как 5 остальных 88-мм снарядов лишь сделали глубокие выбоины на ней. Мы также нашли 8 синих кругов, отмечающих места попадания 50-мм снарядов. Результатом вылазки саперов были серьезное повреждение гусеницы и неглубокая выщербина на стволе орудия. Зато мы не нашли никаких следов попаданий снарядов 37-мм пушек и танков PzKW-35t.
Внезапно ствол орудия начал двигаться, и наши солдаты в ужасе бросились прочь. Только один из саперов сохранил самообладание и быстро сунул ручную гранату в пробоину, сделанную снарядом в нижней части башни. Прогремел глухой взрыв, и крышка люка отлетела в сторону.
Внутри танка лежали тела отважного экипажа, которые до этого получили лишь ранения. Глубоко потрясенные этим героизмом, мы похоронили их со всеми воинскими почестями. Они сражались до последнего дыхания, но это была лишь одна маленькая драма великой войны.
После того как единственный тяжелый танк в течение 2 дней блокировал дорогу, она начала-таки действовать".

TrashTank, слушай, а эта запись из его личного дневника?
просто родилась идея на художественно-документальный рассказ.
приблизительно такой6
абзац от имени КВ-1, абзац - цитата из воспоминаний Эрхарда Рауса

N.K.V.D., думаю, имела место быть последующая литобработка, но первоисточник - сам Раус

TrashTank, значит буду работать с твоей записью из коммента Э. Раус "Танковые сражения на Восточном фронте"

N.K.V.D., я ее слегка сократил, описания природы и прочую ботву

TrashTank, думаю и этого хватит.
кстати, а как должен бы выглядеть очеловеченный "чех" - Pz.38(t)?

На вооружении 6-й тд вермахта стояли легкие танки Pz.35(t) "Skoda".



Вес 10,5 т. Броня 8 - 25 мм. Пушка 37 мм, два пулемета 7,92 мм. Скорость 34 км/ч. Запас хода 160 км.
Примерно соответствовал советскому Т-26, итальянскому M11/39, польскому 7ТР и немецкому Pz. III (до модификации Ausf.F включительно).



На 1 июня 1941 г. в Вермахте насчитывалось 198 танков этого типа, из которых 11 находились в ремонте. В боевых частях, развернутых на советской границе, имелось 149 танков. 10 декабря 1941 года был подбит последний Pz.35(t) на Восточном фронте. Больше в боевых частях эти танки не использовались, а применялись лишь как учебные, 49 линейных танков переоборудовали в артиллерийские тягачи. Демонтированные башни установили на фортификационные сооружения в Дании, а также на побережье Франции, кроме того, их использовали для вооружения бронепоездов.

Т.е. по классификации "живых" танков - невысокий рост, небольшая пушка. Но - не молодой. Участвовал в боях с немецкими сепаратистами в Судетской области и Южной Богемии в сентябре 1938 года, в октябре - с венграми в Словакии, до марта 1939 шли бои с националистами в Закарпатье. В составе панцерваффе прошел Польшу (подбито 11 машин, 8 отремонтировано) и Францию (подбито 15 машин, 12 отремонтировано) в составе "первой линии". Так что в июне 1941 он уже может с высоты своего опыта "гнуть пальцы", вспоминая, как гонял французские R-35/39/40 и Н-35/39 (закрывая глаза на то, как его гоняли S-35, D-2 и В-1). Ну а под гусеницами КВ 2-й тд3-го мехкорпуса ему уже точно будет не до понтов...