Пишет  З. ГорынычЪ:

Sabaton — шведская хеви-пауэр-метал-группа, основанная в 1999 году. Основной темой для песен являются войны и отдельные сражения.
читать дальше
Альбомы
Fist for Fight (2000)
Primo Victoria (2005)
Attero Dominatus (2006)
Metalizer (2007)
The Art of War (2008)
Coat of Arms (2010)

30.12.2010 в 01:19

Пишет  Мифическая личность:


http://ru.wikipedia.org/wiki/Sabaton

URL записи

Перевод местами не точен.


Про Великую Отечественную песни:

Attero Dominatus (Падение Берлина)

Stalingrad (Сталинградская битва)

Panzerkampf (Курская битва)

URL записи

Пишет  TrashTank:

Пишет  Мифическая личность:

Стрельба из пулеметов "по-артиллерийски"
Вот он, первый танк на дороге во всей своей громаде и красоте. Он качнулся разом вперёд и вывалился на дорогу. Следом за ним появились ещё. Я стал считать их по порядку. Слева и справа по обочине дороги шла немецкая пехота с автоматами и винтовками наперевес. Они, как и политрук Соков, были все в железных касках.
читать дальше
Это хорошо! - подумал я. Ни одного в пилотке. На всех стальные шлемы. Народ трусоватый. Храбрецов не видать. Рукава закручены. В зубах сигареты. Это они от страха. Так для внешнего вида (а в животе уже бурлит). Френчи нараспашку, а шаг торопливый, мелкий и неуверенный. В стереотрубу все хорошо видно, даже их пыльные лица. Давайте поближе соколики на эту линию сюда.

Сейчас мы вам всыпем! Четыре пулемета. Тысяча выстрелов в минуту. Интересно как вы будете метаться, заерзаете по земле. У нас всё точно пристреляно. Уйти от встречи с танками, бросить пулеметы на плоты, это нам одна минута. А там ищи нас в кустах. Все болото заросло белыми березками. Но мы вам сначала всыпем свинца. Я достаточно воевал. Был не раз в кровавых переделках. Появление танков и немецкой пехоты на меня нисколько не подействовало, как это было раньше.



Немцы шли по дороге и пока на ходу не стреляли. Да и куда им собственно было стрелять, когда ни на дороге, ни на бугре ни одной живой души не было видно. Когда последний танк выполз из низины, я насчитал их всего шесть. Немецкая колона теперь рвалась к Пушкарям, так называлась деревня, стоящая где-то на дороге сзади за нами. Немцы должны были пробить дорогу на Оленине и соединиться со своей Ржевской группировкой.

Танки шли по дороге друг за другом одной колонной. Впереди, прикрывая своей громадиной, двигался тяжелый немецкий танк. Длинный ствол его пушки то резко опускался, то поднимался над дорогой. Тоненький ствол нашей сорокопятки имел валкий и убогий вид. Танк повел из стороны в сторону стволом, делая вид, что хочет прицелиться. Он решил с расстояния кого-то пугнуть. А что он может нам сделать? Ударить в пустой бугор с той стороны? Это нам как слону дробиной в задницу.



Но вот танк пересёк наш первый пристрелянный огневой рубеж который сейчас был под прицелом наших пулеметов. К рубежу приближалась пехота.
- Всем приготовиться! - крикнул я, оторвавшись от стереотрубы.
Артиллерист быстро завращал ручкой наводки и крикнул мне:
- Буду бить по гусенице! В лоб его не возьмёшь!
- Маленько подожди! Я крикну когда бить! Ты все время гусеницу лови!
Командир взвода припал к орудию, а я следил за танком, не отрываясь от трубы.
-Из орудия по танку... - нараспев закричал я. - Огонь!

Пушка вздрогнула, блеснула ярким пламенем, дыхнула дымом, по собачьи как-то тявкнула тоненьким голоском и обдала дорогу облаком пыли. Лейтенант метнулся от пушки через дорогу к подножью нашего бугра назад и в два прыжка оказался по другую сторону дороги)около своих солдат.
- Ну что попал? - крикнул он мне снизу.
Я смотрел в стереотрубу. Может и попал. Я точно не видел. Гусеница на танке была цела. Танк продолжал ещё ползти. -Гусеница не сползла! - крикнул я лейтенанту.
После нашего выстрела танк прошел несколько метров и остановился, повел медленно стволом. Вот он довел ствол до створа сорокопятки, замер на мгновение, рявкнул глухим раскатистым басом. Как бы рыкнул плюгавую дворняжку.



Сорокопятку подбросило вверх и в облаке взрыва ствол, щит, лафет с колёсами разлетелись в разные стороны, промелькнув над кустами.
- Видел лейтенант?
- Видел! - ответил я и привалился к наглазникам стереотрубы.
Я знал, что артиллерист без моего разрешения никуда не уйдёт. Он подполз на четвереньках ко мне и лежал чуть ниже меня. А его солдаты смотрели вверх, ожидая моего разрешения. Политрук Соков насупившись смотрел на них из-под бровей.

Уничтожив нашу пушку, танки остановились. Они видно ждали другого выстрела из амбразуры прорытой под высотой. Но амбразура была пуста, и они это не видели. На просвет окно амбразуры ничем не закрывалось. Пушек у нас больше не было. Я подал команду пулемётчикам и припал к окулярам трубы. Четыре пулемёта захлебываясь ударили по немецкой пехоте.

Пули резали все - и траву, и кусты, и людей кругом. В трубу были видны всплески пыли на дороге. Немецкая пехота шла, рассыпавшись по всей ширине пространства дороги. Немцы не ожидали встретить здесь такого плотного огня в упор. На дорогу легли убитые к раненые. Живые, кто успел, попрятались за корпуса танков.

Артиллерист лейтенант подполз ещё ближе ко мне.
- Пушка разбита! Отпусти нас, как договорились!
Я оторвался от трубы, посмотрел на него, увидел на его лице нетерпение и страх. Он верно подумал. что я заставлю его отбиваться от немцев из винтовок.
- Ты же сам сказал! - протянул он жалобно и плаксиво.
- Хочешь взглянуть? Сколько немцев лежат на дороге? Посмотри, это нужно для дела!
Лейтенант приник к трубе и отползая немного вниз сказал:
- Да! Вот это дело!
- Ну ладно иди! Забирай своих солдат! Пойдёшь через болото. Майору скажешь, что танки подошли к высоте. Пушка разбита. Пулеметчики режут немецкую пехоту. Я буду здесь стоять, пока танки не подойдут к высоте.
- Политрук! - крикнул я Сокову. - Отпусти их!

Лейтенант артиллерист в один миг скатился к своим солдатам, те вскочили на ноги, засуетились на месте, вошли в воду и исчезли в кустах. Пулемётчики с сожалением и завистью смотрели в болото, Теперь политрук Петр Иванович пополз ко мне на бугор. Он поправил каску, утёр ладонью вспотевшее лицо и тихо спросил:
- Ну а мы чего будем делать? Одними пулемётами танки не удержишь! Может, и мы махнём на ту сторону? Свидетелей нет!
- Не спеши Петя! Торопиться нам теперь некуда! Немецкие танки стоят. Уйти с высоты мы в любую минуту успеем.
- Я отпустил лейтенанта. Ты правильно сказал. Я избавился от него. Надеюсь, ты меня понял?
- Сползай вниз и видом не показывай, что ты чего-то боишься.

Я припал к окулярам трубы. Пулеметы продолжали бить короткими очередями. Скат, обращенный к немцам, совершенно пуст и недвижим. Ничто не мелькнет на нём, потому что мы лежим за обратным скатом. Стрелять из пушек по пустому бугру бессмысленно. Танки вперёд не пойдут. Они подавят на дороге убитых и раненых. Их нужно убрать с дороги, а этого сделать до ночи мы им не дадим. Но если они тронутся, то рота спокойно успеет всё погрузить на плоты и спуститься в болото. На болоте кругом деревья, белые берёзы и зелёные кусты. Людей и плотов в двадцати метрах не будет видно.

- Пулемётами танки держим! - крикнул я, чтобы слышали все солдаты. - Мы за обратным скатом! Немцев бояться нечего! Главное сейчас спокойствие! Не дать им подняться с дороги! Славяне!
Последнее слово я особенно по-фронтовому выкрикнул. Солдаты видели, что я со стереотрубой лежу выше всех, и это в них вселяло твердость и уверенность. Но по лицам их нельзя было сказать, что они от моих слов воспряли духом, что у них нет ни сомнений, ни страха и они не волнуются. Миномётов у немцев не было. Козырнуть нас за обратным им было нечем. Узкая полоса дороги не позволяла танкам податься в сторону.

Время идёт. Танки стоят. Убитые и тяжело раненые лежат на дороге. Пехота спряталась за танки. Танки без пехоты вперед не пойдут. Они боятся бутылок с горючим, которых у нас нет. Они боятся бокового удара из-за бугра. Не стоит ли у нас за бугром вплотную к дороге заряженная бронебойным снарядом пушка. Нужно попробовать выкурить немцев из-за двух передних танков. Сделать это просто. Я подал команду убавить прицел. Теперь пули должны пойти под брюхо переднего танка. Они ударят по булыжнику дороги и рикошетом пойдут по ногам. Все, кто спрятался за танками, получат порцию свинца. Посмотрим, как они сейчас запляшут.

Пулемётчики стреляли вслепую. Перед ними прицельные колышки. Танков немцев они не видят. По моей команде они поворачивают лимб.
- Уровень меньше 0-02, 0-03, левее 0-02, пятьдесят патрон, короткими очередями. Огонь!
Смотрю в трубу. Немцы за двумя передними танками заметались. Я вспомнил дуэль немецкой пушки и станковых пулемётов, установленных на обратных скатах под Белым. Я отпрянул от трубы и с удовольствием потёр руки. Теперь мы пулеметным огнем держали немецкую пехоту и танки. Это была невиданная наглость с нашей стороны. И, если хотите, немцы почувствовали в этом нашу уверенность, силу и для себя ловушку.

Когда было видано, что при виде колоны танков русские не бегут. По какой немецкой науке немецкая пехота с танками несла на дороге потери. Немцы заметались в пыли, когда по ним из-под брюха ударили пули. Немецкие танкисты шарили своей оптикой по гребню голого бугра, но сколько они не смотрели, ни вглядывались, обнаружить ничего не могли. Пулеметы били с обратного ската. И что ещё характерно. Я заранее приказал снять с пулемётов стальные щиты, чтобы они не выступали выше стволов. При стрельбе из пулемётов пули шли вначале чуть вверх, к гребню высоты. А затем по кривой опускались к дороге. Вот и вся хитрость.

Пулемёты стояли ниже уровня гребня. Вспышек и дыма от стрельбы пулемётов немцы не могли видеть. Немцы перед собой видели голый бугор, который стоял поперёк дороги. Дорога огибала его зажатая между бугром и большой высотой. Уничтоженная пушка могла быть приманкой, и немцы видно не решались сходу идти на бугор. Из-за бугра в бок танку могло ударить более мощное орудие. Получи передний танк выстрел в упор, боковая броня будет навылет пробита. Танк своей громадиной закроет узкий проход.

Почему эти русские так уверенно бьют из пулемётов? Я подал команду пулеметчикам прекратить огонь. Посмотрим, что будут делать немцы? Стрельба прекратилась. Стало совсем тихо. Время как будто остановилось. Если все мои предположения верны, то дело здесь без авиации не обойдётся. Вечером вряд ли сюда прилетят пикировщики. Они обычно начинают свою работу с утра. Танки пойдут вперёд после бомбежки. Так всегда было. Именно таким манером они разгромили наших под Белым. А сейчас немцы ждут ночи, чтобы вынести раненых и убрать с дороги убитых. Убитых они давить гусеницами не будут. На живых это действует нехорошо. У немцев вообще покойники в большом почёте. Они их не бросают. Стараются где можно всех их вынести и похоронить с почётом.

Здесь было действительно выгодное место. С одной стороны бугор и болото, с другой подъем на господствующую высоту. Я знал по опыту прежних дней, что немецкие танки остерегались открытых высот. Они выбирали для хода закрытую складками местность. День подходил к концу и вряд ли они сунутся или что-нибудь предпримут. Вначале, при подходе немцев пулемётчики струхнули. Шутка ли! Колона танков шла по дороге на них. Сколько раз приходилось наблюдать солдатам своих собратьев с поднятыми вверх руками.

Я оторвал голову от стереотрубы, посмотрел назад, хотел взглянуть на пулеметчиков, как там они. Парамошкин лежал у пулемёта и спокойно почёсывал за ухом. Он ждал моей команды. Он вытянул шею, навострил уши, когда увидел, что я смотрю на него. Здесь всё в порядке! - решил я. А вот справа пулемётный расчёт старшины Фомичёва копался с пулеметом. Потные, торопливыми движениями рук они перебирали что-то.
- Ну что ещё там? - крикнул я в их сторону, - Фомичёв! Проверь пулемёт сам! Чего у них там руки трясутся?
Старшина Фомичев быстро подобрался к пулемету, поставил затвор на место, хлопнул крышкой ствольной коробки и доложил: - Пулемет к бою готов, товарищ лейтенант!

Время шло. Немцы стояли. Солдаты осмелели, воспряли духом. Послышались всякие шуточки, появились и неприличные слова. Солдаты видели, что я лежу на бугре, спокойно и зло покрикиваю и не собираюсь убирать трубу и пятится задом. А это значит, что всё идёт как надо. Танки стояли. Немцы не высовывались. Пулеметы молчали. Но стоило где-нибудь мелькнуть или шевельнуться немецкой пехоте, я подавал команду, и все четыре пулемёта сразу оживали. Повеселел народ. Стал смелее смотреть. Политрук Соков, молчавший всё время, подал свой голос. Я позвал старшину Фомичева и велел ему наблюдать в стереотрубу.
- Держи их за танками. Будут высовываться, бей короткими очередями! Патронами на сори! Ложись, старшина! А я пойду вниз перекурю, пожалуй!

talks.guns.ru/forummessage/42/626981.html


URL записи

Пишет  Мифическая личность:

Исаев. Падение Эбен Эмаель.
Лиддел Гарт описывает это событие следующим образом:
"Вторжение в Бельгию началось сенсационно. Здесь наземные войска были представлены 6-й армией под командованием Рейхенау, в состав которой входил 16-й танковый корпус Гёппнера. Для поддержки действий этих сил было выделено всего лишь 500 десантников. Перед ними стояла задача захватить два моста через Альберт-канал и самый современный бельгийский форт Эбен Эмаэль.
читать дальше
Неожиданное нападение на форт Эбен Эмаэль осуществил небольшой отряд из 75 десантников-саперов под командованием лейтенанта Витцига. Потери отряда составили всего шесть человек.

Форт, хорошо оборудованный для отражения любой угрозы, не был готов к высадке воздушного десанта. С крыши каземата горстка десантников в течение суток держала под контролем гарнизон в 1200 человек, пока не прибыли немецкие сухопутные войска".

Картина из этих слов вырисовывается вполне однозначная. Очень, очень умные немцы придумали некий кунстштюк, позволивший им сокрушить оборону морально устаревшего укрепления. Бельгийцам досталась роль, аналогичная бенефису польских кавалеристов, рубивших саблями и коловших пиками броню танков Гудериана. Канонически именно следование устаревшей логике ведения войны без танков и авиации привело Эбен Эмаэль к крушению. Гарнизон форта оказался в состоянии культурного шока от падения с неба людей в планерах и так целые сутки в нем пребывал, пока не решился сдаться. Однако если изучить историю штурма форта Эбен Эмаэль подробнее, то вырисовывается совсем другая картина.

Сначала необходимо сказать несколько слов о том, что же из себя представлял форт Эбен Эмаэль. При слове "форт" и "каземат" перед глазами встает некое монолитное сооружение, соответственно, воображение рисует картину посадки планеров с немецкими десантниками на борту на крышу некоей заглубленной в землю бетонной коробки. Но такое представление совсем не соответствует действительности. На самом деле форт Эбен Эмаэль представлял собой укрепленный участок местности, прикрытый с одной стороны каналом Альберта, а с остальных направлений - заполненным водой противотанковым рвом. На этом ограниченном каналом и рвом островке было возведено несколько бетонных построек, соединенных под землей галереями. Под землей также находились защищавшая гарнизон от налетов авиации и артиллерии казарма-бомбоубежище и склады боеприпасов.

Если говорить честно, то европейская фортификация по своему техническому оснащению крыла советские сооружения двух предвоенных "линий", как бык овцу. Собственно, Эбен Эмаэль был, пожалуй, венцом развития фортификационного искусства той эпохи. Американский журналист Уильям Ширер охарактеризовал его так: "Эту современную, очень важную в стратегическом отношении крепость как союзники, так и немцы считали самым мощным фортификационным сооружением в Европе, которое превосходило все, что создали французы на линии Мажино, а немцы - на Западном валу".

Несмотря на то что Эбен Эмаэль был ровесником "линии Сталина" (он строился с 1932 по 1935 г.), форт был гораздо совершеннее ее сооружений. Если на "линии Сталина" артиллерийские орудия были редкостью, то Эбен Эмаэль имел в своем составе двенадцать 60-мм противотанковых пушек, шестнадцать полевых 75-мм пушек (в том числе четыре в башнях) и две 120-мм гаубицы. Последние монтировались в установке с круговым обстрелом, предназначенной для стрельбы навесным огнем. Вооружение из орудий навесного огня в сооружениях "линий", названных именами Сталина и Молотова, отсутствовало как класс. То есть не планировалось к установке и даже не проектировалось. Штатно в состав пулеметно-артиллерийского батальона советского УРа входил только дивизион обычных полевых гаубиц, никакой защиты из стали и бетона для которых не полагалось. Напротив, входившие в состав вооружения Эбен Эмаэля 120-мм орудия защищались толстыми бронированными колпаками, способными выдерживать 210-мм снаряды. У бельгийцев был печальный опыт расстрела их крепостей Льеж и Намюр в августе 1914 г. тяжелой артиллерией. В 1930-х годах в ходе постройки новых фортов они учли опыт прошлого: теперь крыши казематов были из бетона толщиной 2,75 метра и были способны выдерживать обстрел артиллерией до 220-мм калибра включительно.



По своему функциональному назначению Эбен Эмаэль был артиллерийским сооружением, способным контролировать окружающую местность в радиусе до 15-17 км от себя. Строго говоря, большая часть гарнизона форта (те самые 1300 человек) была артиллеристами, и даже формально форт организационно разделялся на батареи. В составе гарнизона не было ни одного человека с пехотной подготовкой, все были заняты либо обслуживанием вооружения, либо наблюдением, либо доставкой боеприпасов. Основной задачей форта было артиллерийское блокирование переправ, в том числе находящихся на территории Голландии. Главной идеей его постройки было создание практически неуязвимой и достаточно дальнобойной артиллерийской батареи.

Своего рода экзотикой Эбен Эмаэля были не имевшие аналогов на советских "линиях" спаренные башенные установки 75-мм орудий. Они имели круговой обстрел и защищались не только толстой броней, но и возможностью "утапливания" заподлицо с поверхностью каземата во время обстрела. На поверхности оставалась только куполообразная крыша башни из очень толстой броневой стали. Более того, бронирование купола было разнесенным, из двух слоев брони толщиной 250 мм с фетровым наполнителем между ними. Тем самым исключался откол брони с внутренней стороны при подрыве снарядов на крыше. Этот элемент отчетливо показывает французское влияние в бельгийской фортификации - такие установки были сравнительно широко распространены на "линии Мажино".

В советских УРах любые (пушечные или пулеметные) башенные установки с круговым обстрелом просто отсутствовали. Исключение составляли ДОТы с башнями легких танков, обладавшими ничтожной с точки зрения фортификации устойчивостью к огню тяжелой артиллерии. Скрывающимися на наших "линиях" были только пулеметные установки с "максимами", лишенные толстой брони. Вообще, чтобы понять скрупулезность создателей Эбен Эмаэля, достаточно одной детали: стреляные гильзы от пулеметов ссыпались в специальные контейнеры с каустиком, чтобы пороховые газы от них не отравляли стрелков.

В миниатюрной Европе можно было позволить себе построить такой форт, стоимостью в 250 млн. франков (42 млн. долларов - цена авианосца тех лет!). Оснащение такими фортами "линии Сталина" и "линии Молотова" было просто нереально по финансовым соображениям. Ведь таких фортов потребовалась бы целая цепочка на 1000 км линии границы. Атакована в случае войны будет лишь часть фортов, оказавшихся на направлении главного удара противника. Это, кстати, лишний аргумент против пассивной стратегии: большая часть протяженности любой "линии" оказывается невостребованной. Одиночные форты строить бессмысленно. Представим на минутку, что в 1941 г. рядом с Брестом есть форт, аналогичный Эбен Эмаэлю. Что это изменит в картине боев июня 1941 г.? Практически ничего. Брест в реальности был обойден немецкими моторизованными корпусами с севера и юга, и борьбу за него вела пехота. В Бельгии форт Эбен Эмаэль находился в ключевой точке на ограниченном пространстве Бенилюкса.

Тезис Лидцел Гарта о том, что Эбен Эмаэль "не был готов к высадке воздушного десанта", не совсем верен. Во-первых, поверхность внутри зоны обороны форта простреливалась башенными установками 75-мм орудий. Для зачистки крыши форта от нежелательных гостей были даже разработаны специальные картечные боеприпасы, снаряженные 15-мм шариками. Залп из обоих стволов такого "дробовика" мог превратить в кровавое месиво как десантников на планерах, так и просто прорвавшуюся на крышу сооружения пехоту. Таких установок было две: "Башня Север" и "Башня Юг".

Во-вторых, пространство форта контролировали два каземата "Ми-Север" (Mi-Nord) и "Ми-Юг" (Mi-Sud) с пулеметами. "Ми" - это первые две буквы от слова "митральеза" - пулемет. Также форт Эбен Эмаэль имел площадку с четырьмя спаренными установками зенитных "максимов". Кроме того, могли использоваться в качестве средства борьбы с противником на территории форта четыре каземата с 75-мм орудиями (по три орудия в каземате), предназначавшихся для обстрела переправ. Посадка на территорию боеготового форта планеров или даже одиночных парашютистов была самоубийственным мероприятием. На десант немедленно обрушился бы шквал огня. Меня не удивляет, что в штурмовую группу "Гранит" для высадки на форт немцы отбирали добровольцев, подписывавших соответствующую бумагу. Единственной надеждой немецких парашютистов была внезапность и неизбежные несуразности в процессе перетекания мира в войну.

История Эбен Эмаэля даже в мелочах показывает, насколько тяжело постоянно "держать палец на спусковом крючке" в обороне. Зима 1939/40 г., проведенная в сырых и холодных галереях форта, не лучшим образом сказалась на гарнизоне. Многие рядовые и младшие командиры выбыли по болезни, сильно сократив и без того некомплектный гарнизон. Часто называемая цифра в 1300 человек на самом деле округленная штатная численность гарнизона - 1322 человека. В действительности перед штурмом в Эбен Эмаэль находилось лишь 75% штатной численности - 989 человек.

Не лучшим образом на боевом духе защитников сказался тот факт, что форт находился на отшибе, и в свободное от смен время солдатам и офицерам гарнизона даже некуда было сходить, никаких развлечений в деревушке Эбен Эмаэль, по имени которой и был назван ставший легендарным форт, не было. Несмотря на уникальность свежепостроенных фортов, офицеры бельгийской армии предпочитали служить в полевой артиллерии, а не в сырых укреплениях. Их можно было понять: служба в сумрачном каменном мешке была больше похожа на наказание. В результате в дорогостоящий форт попадали далеко не самые инициативные и подготовленные командиры. Из 28 офицеров форта 17 были резервистами, последний из которых прибыл только 2 мая 1940 г., за неделю до штурма.

Последние часы перед штурмом Эбен Эмаэля вызывают устойчивое чувство дежа-вю с ночью с 21 на 22 июня 1941 г. Бельгийский военный атташе в Германии 9 мая 1940 г. в 19.00 предупредил Верховное командование бельгийской армии о возможном начале войны с Германией. Это предупреждение было не единственным за последние дни: до этого сообщения о возможном нападении поступали от французского правительства и даже Папы Римского Пия XII. Однако бельгийское командование начало оповещение войск только в 22.30. Возможно, это было связано с тем, что тревога была уже не первой, до этого подъем войск по тревоге был в ноябре 1939 г., один раз в январе и два раза в апреле 1940 г. В итоге форт Эбен Эмаэль получил предупреждение только в 0.30 10 мая.

Комендант форта майор Жоттранд прибыл на командный пункт в 1.00. В 2.00 Жоттранд отдал приказ разобрать два административных здания, находившихся снаружи форта, недалеко от входа. Формально они закрывали сектор обстрела одного из казематов, и по инструкции требовалось вынести из них имущество, а сами здания сровнять с землей. Из-за нехватки людей на этом мероприятии были задействованы расчеты ближайших к входу огневых точек форта. Это распоряжение имело роковые последствия: одними из первых были ослаблены расчеты пулеметного каземата и башни 75-мм орудий, контролировавших территорию форта. С другой стороны, майор Жоттранд обоснованно считал, что у него есть время, так как до выхода к Эбен Эмаэлю немцам требовалось еще преодолеть часть территории Голландии на пути от Аахена до Маастрихта.

На отвлечении сил на разборку избушек цепочка обстоятельств, открывшая "зеленую улицу" немецким парашютистам, не закончилась. Согласно установленному порядку башни 75-мм пушек должны были отстреляться холостыми. Расчет "Башни Север" разбирал домики, а в "Башне Юг" у орудий были сняты ударники. Их демонтировали во время тренировочных занятий в предыдущие дни. Потребовалось отправиться за ударниками на склад по бесконечным подземным галереям форта. Только в 3.25 прогремели первые холостые выстрелы. От них сразу же загорелась маскировочная сеть, ослепив перископ купола. Стрельбу прекратили и отправили нескольких человек для чистки поля зрения перископа.

В 3.35 с двух аэродромов Германии уже поднялись в воздух транспортные Ю-52 с планерами DFS 230 на буксире. К тому моменту "Башня Север" 75-мм орудий была без необходимого для стрельбы расчета, "Башня Юг" была способна стрелять, но не имела наготове ни одного картечного выстрела. В северном пулеметном каземате защиты территории форта Mi-Nord был только один унтер-офицер и четверо рядовых из 21 человека по штату. Боеприпасы хранились в запечатанных коробках, защищавших их от коррозии. Открывать коробки без специального приказа было строжайше запрещено. Более того, когда во время предыдущего подъема гарнизона по тревоге командир одного из казематов форта открыл коробку с патронами, он был подвергнут дисциплинарному взысканию. Что-то это неуловимо напоминает, не так ли?

Когда подлетающие к форту планеры были замечены наблюдателями форта, все уже было готово к разыгравшейся вскоре драме. Последний мазок буквально за минуту до посадки десантников на Эбен Эмаэль был сделан капитаном ван дер Овера, который в 4.20 передал всем казематам форта условный сигнал "общая атака" вместо "массированная атака". Сигнал "общая атака" означал атаку с прилегающей территории, а "массированная атака" - атаку со всех направлений. В последнем случае приводились в готовность казематы, защищавшие территорию форта. Пулеметы должны были быть заряжены, а к орудиям поданы картечные выстрелы. Последние несколько минут были безвозвратно потеряны. Отражение атаки зенитными пулеметами также было смазано. Первоначально планеры приняли за разведывательные самолеты союзников. Когда на беззвучно скользивших в предрассветной дымке планерах стали четко различимы кресты, "максимы" открыли шквальный огонь, но два из четырех пулеметов вскоре заклинило. Планеры шли так низко, что один из них сбил крылом зенитный пулемет. Один за другим девять DFS 230 стали с треском садиться на территорию форта. Счет пошел на секунды.

Пилотам удалось посадить большинство планеров в нескольких десятках метров от запланированных целей. Десантники выбирались из DFS 230 и со всех ног мчались к казематам. В руках у немцев были специальные кумулятивные боеприпасы массой от 1 до 50 килограммов. В последнем случае заряд состоял из двух половин с ручками для переноски, собираемых перед подрывом. Всего в распоряжении штурмовой группы "Гранит" было две тонны (!) саперных боеприпасов. Заряды укладывались на наблюдательные бронеколпаки, башни 75-мм и 120-мм орудий и казематы 75-мм пушек.

Бельгийцев вновь преследовали неудачи. В неукомплектованной по штатному расписанию "Башне Север" вышли из строя элеваторы, подававшие картечные выстрелы. Командир башни распорядился поднять их по лестнице, но в этот момент грянули несколько взрывов кумулятивных зарядов. Броня пробита не была, но башню заклинило, и вышла из строя электросистема. Бельгийцы вынуждены были отступить из нее на нижний уровень.

Южный пулеметный каземат Mi-Sud, атакованный десантниками с помощью огнемета и кумулятивных зарядов, оказался пуст. Его расчет был задействован на разборке административных зданий. Планер, задачей десантников которого был северный пулеметный каземат Mi-Nord, приземлился в 80 метрах от цели. В других условиях это бы, безусловно, означало провал. Но гарнизон Mi-Nord оказался перед лицом атакующих немцев безоружным. Пулеметы были сдвинуты назад за бронекрышки, а патроны запечатаны в коробках. Привести свое оружие в действие бельгийцам просто не дали.

Несколько кумулятивных зарядов вывели из строя вооружение и образовали пролом в стене. Гарнизон наполнившегося удушливыми газами и обесточенного каземата был вынужден отступить в галереи. Расчет "Башни Юг" мог лишь с досадой смотреть на этот разгром. Башня пережила взрыв на крыше 50-кг кумулятивного заряда, но сохранила боеспособность благодаря разнесенному бронированию крыши. Когда к орудиям "Башни Юг" были доставлены картечные заряды (их принесли из выведенной из строя "Башни Север"), она поднялась и открыла огонь. Но произошло это только в 7.45. К тому времени было уже слишком поздно: немецкие десантники укрылись от огня в захваченных казематах.

"Башня Юг" стреляла до самой капитуляции форта. За ней числится даже разрушение немецкого понтонного моста через Маас. Строго говоря, днем 10 мая было неочевидно, кто кого контролирует: десантники были вынуждены скрываться от картечных залпов вращающейся башни. Для периодических перемещений по территории форта они "благородно" прикрывались взятыми в плен бельгийцами. "Башня Юг" сохраняла боеспособность до самого конца борьбы за Эбен Эмаэль. Перед сдачей форта она была выведена из строя собственным расчетом.

Обеспечение собственной безопасности было второстепенной задачей высадки. Основной целью десантников были артиллерийские позиции форта. Казематы 75-мм пушек были благополучно разгромлены кумулятивными зарядами, проломившими их стены. Один заряд, подорванный под 75-мм орудием каземата "Маастрихт", даже отбросил его внутрь, и искореженная пушка замуровала на сутки бельгийского телефониста в его выгородке. Примечательно, что были атакованы также фальшивые установки 120-мм орудий, что свидетельствует об отсутствии у немцев плана форта. Основные сведения о расположении казематов были получены фотосъемкой форта пролетавшими над ним пассажирскими самолетами "Люфтганзы". Но, так или иначе, в течение первых 15 минут атаки шесть из семи целей штурмовой группы "Гранит" были выведены из строя. Прилетевшие через 25 минут после начала атаки немецкие пикирующие бомбардировщики обнаружили развевающиеся над большинством целей флаги со свастикой и атаковали казематы, прикрывавшие огнем противотанковый ров.

Осталась неатакованной только настоящая 120-мм башня, командир которой даже пытался небезуспешно стрелять по десантникам из винтовки через амбразуру неустановленного телескопического прицела. Отсутствие телескопического прицела не лишало башню возможности вести огонь, наводиться на цель она могла с помощью перископического прицела на крыше. Башня не подверглась ударам кумулятивных зарядов, так как назначенная для ее уничтожения группа не долетела до форта, сев на вынужденную посадку в Германии. Более того, у других групп десантников после штурма своих целей не осталось 50-кг кумулятивных зарядов. Неожиданно возникшие поломки в механизме подачи снарядов были расчетом башни устранены.

Но, к счастью для немцев, использовать бельгийцам могучие 120-мм орудия по прямому назначению не получилось из-за организационных неувязок. Немецкие войска скопились перед взорванными голландцами переправами, но комендант форта не имел приказа открывать огонь по территории Голландии без особого распоряжения. Только в 10.00 10 мая поступили директивы на открытие огня, но было уже слишком поздно. Башня вскоре была выведена из строя, так как десантникам на территорию форта были сброшены бомбардировщиками Хе-111 парашютные контейнеры с боеприпасами.

Предпринятая бельгийскими артиллеристами гарнизона форта контратака с винтовками в руках провалилась. Но положение десантников было незавидным: по территории форта вела огонь артиллерия находившихся у форта частей бельгийской армии, выпустившей более 2 тыс. снарядов. Кроме того, часть территории находилась под огнем картечи башни 75-мм орудий. Даже сбор сброшенных парашютных контейнеров снабжения был "великодушно" поручен пленным бельгийцам. У десантников были все шансы не дожить до утра, но ожидавшаяся атака бельгийских пехотинцев из пехотной дивизии, занимавшей позиции у форта, по целому ряду причин не состоялась. Так возможная геройская гибель десантников, возможно даже запланированная немецким командованием, обернулась успехом с малыми потерями. Штурмовая группа "Гранит" потеряла 6 человек убитыми и 18 ранеными из 60 высадившихся, гарнизон форта потерял 21 человека убитыми и 61 ранеными.

Ранним утром 11 мая к форту вышел 51-й саперный батальон и 151-й пехотный полк. По плану они должны были сменить десантников уже в 11.00 10 мая 1940 г., но вследствие взорванных мостов через Маас задержались почти на сутки. Десантники оказали некоторую помощь наступающим пехотинцам в устранении помех со стороны казематов форта в преодолении канала Альберта, но в основном пехота решила проблему самостоятельно, успешно проведя артиллерийскую дуэль с казематами внешнего обвода лишенного тяжелых орудий форта. В 5.00 11 мая миссия десантников формально завершилась. В 12.15 того же дня гарнизон форта Эбен Эмаэль, уже окруженного со всех сторон немецкой пехотой, капитулировал.

Не подвергшиеся внезапной атаке с воздуха бельгийские форты оказали ожесточенное сопротивление. Форт Обин-Невшато был атакован 10 мая 1940 г., а окружен уже на следующий день. Ударами авиации и артиллерии оборона Обин-Невшато была нарушена к 15 мая, но атака немцев 20 мая была отбита с помощью огня соседнего форта - Батис. Обин-Невшато сдался только 21 мая, израсходовав все боеприпасы. Бельгийские казематы продемонстрировали большую устойчивость к артиллерийскому огню. 13 мая немецкие 305-мм мортиры выпустили около 200 снарядов по форту Батис без видимого эффекта. Он капитулировал только 22 мая.

Нет никаких сомнений, что форт Эбен Эмаэль смог бы продержаться, по крайней мере, несколько дней и нанести противнику большие потери. Конечно, не все форты подверглись штурму. Форт Танкремон был просто обойден и капитулировал 29 мая. Во многом судьба бельгийских фортов похожа на судьбу ДОТов "линии Молотова". Они сражались до последней возможности без всякой надежды на помощь со стороны откатившихся назад войск. Точно так же их расстреливали тяжелой артиллерией, 88-мм зенитками на прямой наводке, уничтожали штурмовыми группами с огнеметами и взрывчаткой. Неуязвимых крепостей не бывает.

Технические средства нападения времен Второй мировой войны поражали современников своей мощью. Командующий группой армий "Б" Федор фон Бок записал в дневнике 19 мая 1940 г.: "Ездил в 223-ю дивизию в форт Понтисс, который взят вчера штурмом при поддержке авиации. Эффект от бомбовых ударов пикирующих бомбардировщиков "Штука" поражает воображение: тяжелые бронекупола сорваны с оснований и перевернуты взрывами"{66}. Так же как и в июне 1941 г., немецкие подвижные соединения ушли вперед и оставили [180] укрепления на растерзание идущей следом пехоте.

Но, несмотря на потери, понесенные в ходе штурма фортов пехотой, вермахт не расшибся насмерть о бетонные коробки Бельгии. Судя по записи в дневнике от 14 мая 1940 г., фон Бок более чем философски отнесся к тому, что не все бельгийские форты захвачены. Его куда больше беспокоили переправы: "Помимо Эбен Эмаэля, до сих пор из укреплений Льежа захвачено только два форта. Остальные могут еще держаться - ну и пусть себе держатся; главное, чтобы их огонь не мешал переправе через Маас в районе Льежа. В настоящее время все мосты в этом районе взорваны и не функционируют. Я заехал в Льеж и убедился, что работы по их восстановлению ведутся со всей возможной поспешностью. Интересно, что в этой работе нам оказывает содействие мэр города - "в интересах и на благо всего населения"{67}. Вскоре Бельгия пала, гарнизон Эбен Эмаэля и других фортов, солдаты и офицеры армии пополнили лагеря военнопленных, они были освобождены только в начале 1945 г.

После войны вина за падение форта Эбен Эмаэль была возложена на его гарнизон и лично майора Жоттранда. Но это было несправедливо. Майор Жоттранд не мог нести всей ответственности за то, что форт оказался перед лицом внезапной атаки с неукомплектованным, насыщенным резервистами гарнизоном. После объявления тревоги он занялся делом, прописанном в инструкциях, которые писал не он. Кроме того, если бы расчеты казематов не занимались разборкой административных зданий, то они бы встретили штурм в обнимку с запечатанными ящиками с патронами, как это произошло с Mi-Nord. Необходимо заметить, что именно майор Жоттранд провидчески предложил прикрыть подступы к казематам колючей проволокой, но эта инициатива не была поддержана командованием.

Катастрофа, произошедшая в Эбен Эмаэль, стала следствием целой цепочки ошибок и просчетов на всех уровнях армейской иерархии. Если бы тревога была поднята бельгийским Верховным командованием раньше, если бы гарнизон содержался в штатной численности, если бы свою дорогую игрушку Бельгия комплектовала лучшими офицерами, поощряя их материально и морально, если бы форт имел два сменных гарнизона, дежурящих по очереди... Таких "если" можно набрать не один десяток.

На войне очень ярко проявляется эффект, известный в мирное время как "генеральский": еще вчера исправно работавшее оборудование и вооружение начинает ломаться в самый неподходящий момент. Так, у бельгийцев в Эбен Эмаэле вышли из строя механизмы подачи снарядов в каземате 75-мм пушки и башне 120-мм гаубиц. Кроме того, постепенный переход от дремоты мирного времени к войне порождает массу неувязок и нелепостей. Запреты на открытие огня, запечатанные боеприпасы, снятые в учебных целях ударники и тому подобные технические и организационные проблемы сопровождают начало войны с неизбежными и катастрофическими последствиями для первых попавших под удар противника частей практически любой армии.

militera.lib.ru/bio/isaev_av_zhukov/05.html

URL записи

Пишет  Мифическая личность:

Т-62 против "Меркавы"
Текст ниже является художественным рассказом. В реальной истории этой войны Ми-35 не применялись. Автор мне не известен.

Ливан. 6 июня 1982 года. 5 утра – ещё светает, но уже жарко. Экипажи двух сирийских Т-62, охраняющих четырёхполосной “хайвэй”, ведущий к Бейруту через горы, буквально нависающий над пропастью – в нескольких местах две, а то и три полосы опираются на ферменные металлические эстакады, обмахивают себя импровизированными веерами из газет, лёжа на остывшей за ночь броне. Сирийский майор осматривает видимый ему четырёхкилометровый участок трассы (дальше дорога скрывается за скалой) в бинокль. Пока он ничего не видит. Но чувствует. Майор прикладывает руку к асфальту и чувствует тяжёлую стальную дрожь. Танки! Вражеские танки.
читать дальше



В ту же секунду майор отдаёт приказ: “По машинам”, и экипажи занимают места в Т-62, стоящих над дорогой под прикрытием кустарника и ливанских кедров. Двигатели холодные. Противник их не заметит. Майор продолжает смотреть в бинокль из командирского люка. Вот и они! “Первый, второй, третий – о, Аллах всего 16 танков!” Израильская армада приближалась. Теперь сирийский танкист мог распознать тип каждой машины врага. Впереди идут две новейших “Меркавы”, ещё одна “Меркава” замыкает колонну. Говорят, что это самые современные танки в мире. Но пушка слаба – нарезная 105-мм против 68-калиберной 115-мм “гладкостволки” “Шестьдесят второго”.

А за первыми “Меркавами” едут два “Чифтена” - “главный калибр” евреев – танк, хоть и устаревший, но со 120-мм пушкой. Ещё 6 М-60А2 и 5АМХ-30. Эти танки мы били. А между ними – 5 БТР и три зенитки – первая несёт радар и ракеты, между танков АМХ идут ещё два ЗСУ “Вулкан”. На одном из БТР – батарея в 8 ПТУР. И всё это – против двух сирийских танков. А колонна из 4 Т-72, 2 Т-10М и 6 Т-55 в 30 км! Ничего – задержим. Погибнем, но остановим.



Танкисты уже зарядили по БПС в пушки, заражающие держали в руках, наготове ещё по подкалиберному снаряду. 2300 метров разделяло израильскую армаду и два сирийских танка, когда по приказу майора, оба Т-62 выкатились на дорогу так, чтобы подставлять израильтянам только лоб корпуса и башни, да к тому же, вторая машина была частично закрыта корпусом первой.

Израильтяне тоже начали перестраиваться – вторая “Меркава” резко набрала скорость и стала обгонять первую. Одновременно ударили пушки обоих Т-62. Бронебойный снаряд командирского танка пробил лобовую броню головной “Меркавы”, раздробив двигатель, – из зияющей дыры взметнулось пламя, затем повалил густой дым. Танк проехал метров 20, чуть развернулся и замер. Второму сирийскому танку повезло ещё больше – БПС прошил тонкий борт “обгоняющей” “Меркавы”, и, видимо, попал в боекомплект. Танк окутала вспышка, а, через несколько секунд, сирийцы услышали оглушительный грохот. Башня горящей “Меркавы” медленно сползла на землю и перевернулась.



Израильтяне опомнились не сразу. К тому же, дистанция в 2300 м была невыгодной для израильских, французских и американских 105-мм пушек – их БПС уверенно били на 1500 м. Да и нарезные 55-калиберные 120-мм пушки английских “Чифтенов” били бронебойно-подкалиберными на 2км – почти предел. Это 125мм “гладкостволка” Т-72 бьёт БПС с 2,5 км, а 72-калиберная 122мм пушка Т-10М бьёт калиберным кумулятивным на 2км, а БПС – на 3!

Вот только Т-72 и Т-10М, хотя и мчались на помощь, услышав по рации отчаянный призыв сирийского майора, но прибудут они не ранее чем через полчаса. А “Чифтены” – вот они, при этом – именно их тяжёлые пушки могли одним попаданием пробить лобовую и башенную броню Т-62, в отличие от 105-мм остальных танков… Шок у израильских танкистов пошёл быстро.



Пользуясь широкой дорогой пара М-60 изготовилась к стрельбе левее и правее подбитой “Меркавы”, которая, несмотря на развороченный двигатель, тоже поворачивала башню и нацеливала пушку. Пара “Чифтенов” сбросила в пропасть останки сгоревшей “Меркавы” и танки изготовились к стрельбе. По паре Т-62 выстрелили 2 английских 120-мм пушки и 3 105-мм – 2 американских и одна израильская.

Сирийцы выстрелили в ответ. Однако, подготовленным к стрельбе заранее сирийцам сопутствовал успех – оба снаряда, пущенные по “Чифтенам”, как наиболее опасным танкам, поразили цели. Снаряд командирского Т-62 пробил башню английского танка, видимо, осколки брони и “игла” БПС поразили весь экипаж – танк продолжал двигаться, пока не свалился с дороги в обрыв, покатившись по крутому склону. Снаряд второго сирийского танка попал последнему “Чифтену” в лоб, пробив броню. За башней взметнулось пламя – видимо, БПС прошёл танк насквозь, поразив двигатель и топливный бак. Экипаж покинул танк через люки в днище.

Результаты стрельбы израильтян были куда скромнее – мощные БПС “Чифтенов”пролетели выше башен Т-62, два БПС М-60 врезались в асфальт с недолетом. Только БПС подбитой “Меркавы” попал в башню Т-62, однако не пробил брони, хотя и образовал выбоину глубиной 12см и 30см в диаметре. На место “съехавшего” “Чифтена” выехал ещё один М-60. Клубы дыма от горящего английского танка мешали стрелять танкам в хвосте колонны.



Однако, командир подбитой “Меркавы”, вероятно, командовал и всей колонной, так как задние израильские танки, за пятью передними не могли видеть сирийские Т-62, однако, все открыли довольно точную стрельбу, что не было бы возможным без наводки командира. Сирийцы приняли единственно правильное решение отходить – и так полностью уничтожили три танка и вывели из строя ещё один. Но сначала необходимо было добить командирскую “Меркаву” и вывести из строя крайний М-60, чтобы полностью заблокировать колонну, а самим, задним ходом, чтобы подставлять под выстрелы самые защищённые части танков, отходить, отстреливаясь, на максимально возможной скорости, чтобы 105мм пушки уже “не доставали” их по дальности. Когда их танки и израильскую колонну будут разделять 5-6км – ждать подкрепления – уж Т-72 и Т-10 вместе с ними и Т-55 “заварят кашу”.

Сирийцы дали задний ход и медленно двинулись, одновременно выстрелив из пушек. Прямой наводкой по ним выстрелили 3 М-60 и “Меркава”. Но на них обрушились не 4, а 12 снарядов – ещё 3 М-60 и 5 АМХ-30 ударили по наводке командира. Задний ход спас командирский Т-62 – если бы танк не отъехал на 20 метров, снаряд “Меркавы” угодил бы точно в выбоину, пробив башню – это был бы конец. А так, снаряд попал чуть ниже – в 135-мм лобовой лист, не пробив, но так же, оставив громадную выбоину и вызвав откол с тыльной части – осколки брони изрешетили механика-водителя.

Из трёх снарядов М-60, бивших “впрямую” только один попал по касательной в башню второго Т-62, не причинив почти никакого вреда. Сказывалась слишком большая для 105-мм пушек дальность. Зато, последовавший дождь из восьми снарядов вызвал куда более опасные повреждения, с тактической точки зрения – хотя броня не была пробита, у первого Т-62 сорвало второй левый опорный каток, в результате чего “соскочила” гусеница, второму танку повезло ещё меньше – БПС разорвал гусеницу и расколол первый левый опорный каток. Вернуть подвижность командирскому танку силами экипажа было теоретически возможно – просто “водрузить” гусеницу на место и продолжать движение на четырёх опорных катках. Вернуть подвижность второму танку было невозможно даже теоретически – даже если восстановить разобранную гусеницу, без первого опорного катка движение танка невозможно. Хотя, на самом деле, никакой ремонт был невозможен под градом снарядов противника.

Два выстрела сирийских танков сделали своё дело – командирский всадил БПС в башню “Меркавы”, так, что пушка “вывалилась” из башни, при этом, экипаж, наверняка погиб от десятков тяжёлых осколков брони.

Второй Т-62 попал в башню М-60А2 – снаряды детонировали, башню сорвало взрывом, крышу МТО разворотило как раковину. 2 Т-62 уничтожили 5 танков, они могли ещё продолжать бой, но были обречены. Когда командир увидел, как поднимается штанга с прицелом и четырьмя ПТУР, он понял – это конец. БТР – носитель ПТУР закрыт от их выстрела силуэтом танка – 8 ПТУР и одиннадцать исправных танков со 105-мм пушками. Пока догорал “Чифтен”, горел М-60 – в дополнение к этому Т-62 выпустили по 2 дымовых гранаты – израильтяне будут стрелять из пушек вслепую. Хотя, могут и попасть. Но с моря сильный ветер –дым рассеется через 3-5 минут, подкрепление не успеет, и по ним выпустят ракеты и выстрелят 11 пушек. Уже прицельно. Т-62 смогут сделать по выстрелу, максимум – по два – подбить 2-3 танка. Но драться будут до последнего!



Расстояние сирийские танкисты знали точно, они ввели в прицелы поправку на баллистику калиберных кумулятивных снарядов, подняли стволы выше и начали методично стрелять через плотный дым – обречённым Т-62 не было резона экономить боекомплект. Израильтяне отвечали тем же, только стреляли всё теми же БПС. После шестого выстрела второго танка, сквозь дым сирийцы увидели вспышку, за которой последовал грохот – оказалось 115-мм кумулятивный снаряд попал в башню АМХ-30, боекомплект которого детонировал. Но успех сопутствовал и израильтянам – БПС попал в тонкую крышу МТО командирского танка, и двигатель загорелся. Экипажу пришлось перебираться в уцелевший танк, неся ещё и убитого механика-водителя под огнём. Но всё обошлось благополучно. Через полминуты рванул боекомплект оставленного Т-62 – башня подскочила, перевернулась и упала с обрыва. Теперь появилась дополнительная дымовая завеса, хотя дым от гранат уже начал рассеиваться.



И вдруг… Вспышка, похожая на фейерверк, вверх, беспорядочно крутясь, взлетали ракеты, падая и взрываясь. Через две секунды – второй взрыв – и снова ракеты, уже более тяжёлые, беспорядочно разлетаются, к ним добавляется трескучий фейерверк разлетающихся и взрывающихся снарядов, ещё две секунды – третий взрыв более глухой. Только после третьего взрыва сирийские танкисты увидели тоненькие белые расплывающиеся ниточки инверсионных следов ракет – они вели к едва заметным силуэтам двух вертолётов, это были Ми-24 – поддержка пришла! Но что это были за ракеты? Они были явно сверхзвуковые, и били не меньше, чем на 6км, причём – очередями! Сирийские Ми-24А были вооружены ракетами “Фаланга ПВИ” с дальностью в 4,5-5 км и дозвуковой скоростью. О том, что для качественного улучшения вертолётного парка Сирии, из России поставили 5 Ми-24В, один из которых, в паре с Ми-24А и атаковал израильскую колонну, танкисты ещё не знали. Так сирийцы (и израильтяне) познакомились с ракетой “Штурм”.
Однако, опытный майор-танкист сразу понял, что первой ракетой был выбит смертельно опасный для них М-113 с батареей ПТУР, второй ракетой вертолёт обезопасил себя, уничтожив мобильный ЗРК “Роланд”, а третьей – подбил замыкающую “Меркаву” полностью “зажав” колонну.



Израильтянам нечем было ответить – ЗСУ “Вулкан” с шестиствольной 20-мм пушкой били максимум на 1800 м. Спаренные с основной пушкой, с дополнительной степенью подвижности, 20-мм пушки “двойного назначения” (для зенитной стрельбы и поражения лёгкой бронетехники) АМХ-30 были мощнее, но их дальность всё равно ограничивалась 2 км. 12,7-мм пулемёты М3 в зенитных башенках М-60 с трудом “доставали” цели с 1500 м.



Пока вертолёты приближались на расстояние пуска “Фаланг” с Ми-24А (Ми-24В оставил один “Штурм-М1” на крайний случай), израильтяне пытались обстреливать их из танковых пушек. Конечно – это только от отчаяния, так как попасть в вертолёт, летящий на скорости 320 км/ч из пушки, заряжаемой вручную, с 5 км абсолютно невозможно. Пошли первые “Фаланги”, поразив двигатели трёх М-60, которые могли бить по уцелевшему сирийскому танку прямой наводкой.

Вертолёты подошли к израильской колонне на 3 км. Ми-24В окутало дымом – вертолёт “дал серию” по 4 С-8 из двух блоков. Несмотря на солидное расстояние, скученность израильской “брони” сделала своё дело – взорвался М60, загорелся АМХ-30, БТР М-113 просто “разворотило”, осколками убило экипажи, покинувшие подбитые танки, один из “Вулканов” опрокинуло близким взрывом.



Вертолёты подошли на 2 км – добивать. Три АМХ-30 отчаянно били из 20-мм пушек, но не могли попасть, "Вулкан" не доставал по дальности. Ми-24В почти завис и пускал С-8 по одной, ожидая результатов. Тремя НАР в борта были подожжены два последних М-60. Ми-24А дал залп в 16 С-5 – прямым попаданием был сожжён “Вулкан” и два БТР, даже двигатель одного АМХ-30 заполыхал.

Но, тем не менее, 5-6 20-мм снарядов попали в борт Ми-24В, но по касательной, к тому же – с максимальной дистанции – они даже не разорвались, а рикошетировали, не причинив никакого вреда. Ещё 4 НАР С-8 и последние АМХ-30 и два БТР были подбиты. Колонны из 16 танков, самоходной ПУ ПТУР, ЗРК, двух ЗСУ и 5 БТР больше не существовало – на её месте возникла огненная змея длиною почти в 400метров, то и дело вспыхивающая взрывами боекомплектов.

Прибывшим через пятнадцать минут сирийским танкам осталось только сталкивать с дороги в обрыв тяжёлыми бронекорпусами обгоревшие обломки израильской бронетехники.


URL записи

URL записи

Пишет  TrashTank:
Пишет  Мифическая личность:


Вспоминает Д.Ф. Лоза, командир танкового батальона, Герой Советского Союза

- Дмитрий Федорович, на каких американских танках вы воевали?

- На Шерманах, мы их звали «Эмча» — от М4А2. Сначала на них была короткая пушка, а потом стали приходить с длинной пушкой и дульным тормозом, на лобовом листе у них такая подпорка для фиксации ствола во время марша, потому что она длинная. В общем, машина была хорошая, но, как у всякой машины, были свои плюсы и минусы. Когда мне говорят, вот, мол, плохой был танк, я отвечаю, извините! Так нельзя говорить. Плохой по отношению к какому?
читать дальше
- Дмитрий Федорович, у вас в части были только американские машины?

- 6-я ТА, а у нас всего их шесть было, она воевала на Украине, в Румынии, в Венгрии, Чехословакии и Австрии. В Чехословакии закончила. А потом нас перебросили на Дальний Восток, и мы воевали против Японии. Я коротко напомню, что армия состояла из двух корпусов: 5-го Гв. танкового Сталинградского корпуса на наших Т-34 и 5-го механизированного корпуса, где я воевал. До 1943 года в этом корпусе были английские танки: Матильды и Валентайны. Сперва англичане нам поставили Матильды, Валентайны и Черчилли.

- Черчилль позже поставляли.

- Да, попозже. А после 1943 года наши совсем отказались от этих танков, потому что очень большие недостатки, в частности на тонну веса приходилось где-то 12–14 л.с., а в то время считалось для хорошего танка иметь 18–20 л.с. Из этих трех танков лучшим был Валентайн канадского производства. Броня обтекаемая, а главное то, что на нем стояла 57-мм длинноствольная пушка. Так вот, с конца 1943 года мы перешли на американские Шерманы. После Кишиневской операции наш корпус стал 9-м Гвардейским. Я вам не досказал, что каждый корпус состоял из четырех бригад: в нашем мехкорпусе было три мехбригады и одна танковая бригада, где я воевал, а в танковом корпусе было три танковые бригады и одна мотострелковая. Так вот, в нашей бригаде с конца 1943 года были Шерманы.

(Всего в СССР было поставлено 4063 М4А2, из них 2073 в модификации М4А2 (76) W с длинноствольной 76-мм пушкой, причем 183 было с модернизированной подвеской типа HVSS - Horisontal Volute Spring Suspension).

- Но английские танки не изымали, они воевали до своего конца, тоесть был период, когда ваш корпус имел смешенную матчасть — и английскую и американскую. Возникали ли дополнительные проблемы в связи с наличием такой широкой номенклатуры машин разных стран? Например, со снабжением, ремонтом?

- Ну, проблемы были всегда, тут сложно сказать. Вообще, Матильда — такой говенный танк, просто невероятно! Я хочу остановиться на одном недостатке Матильды, который нам очень мешал. Какая-то дурная голова в Генштабе спланировала операцию и наш корпус бросили под Ельню, Смоленск, Рославль. Там отвратительная местность — лесисто-болотистая. А у Матильды фальшборта, танк-то разрабатывался в основном для действий в пустыне. В пустыне хорошо — песок высыпается, а у нас грязь забивалась в ходовую между гусеницей и фальшбортом. У Матильды коробка перемены передач (КПП) была с сервомеханизмом для легкости переключения передач. В наших условиях она оказалась слабой, постоянно перегревалась и выходила из строя. Англичанам хорошо, у них уже тогда, в 1943-м, был агрегатный ремонт, то есть сломалась КПП, ты четыре болта отвернул, коробку долой, новую поставил и поехал. А у нас так не всегда получалось. У меня в батальоне был старшина Нестеров, бывший колхозник-тракторист, в должности батальонного механика. Вообще, в каждой роте был механик, а этот был для всего батальона. Еще у нас в корпусе был представитель английской фирмы, которая производила эти танки, вот фамилию забыл. Она была у меня записана, но после того, как меня подбили, все у меня в танке сгорело, и фотографии, и документы, и записная книжка. На фронте запрещалось вести записи, но я вел потихоньку. Так вот, представитель фирмы постоянно мешал нам ремонтировать отдельные узлы танка. Говорил, «Здесь заводская пломба, ковырять нельзя!» То есть выбрасывай агрегат и ставь новый. А нам что делать? Нам танк чинить надо. Нестеров у нас ремонтировал все эти коробки передач запросто. Представитель фирмы раз подошел к Нестерову, «Ты в каком университете учился?», а Нестеров отвечает «В колхозном».

Шерман был гораздо лучше в этом плане. А вы знаете, что одним из конструкторов Шермана был русский инженер Тимошенко? Это какой-то дальний родственник маршала С. К. Тимошенко.

У Шермана были свои недостатки. Самым большим недостатком было высокое расположение центра тяжести, и танк часто опрокидывался на бок как матрешка. Вот благодаря этому недостатку я, возможно, и остался жив. Воевали мы в Венгрии, в декабре 1944 года. Веду я батальон, и на повороте мой механик-водитель ударил машину о пешеходный бордюр и танк мой перевернулся. Конечно, мы покалечились, но остались живы. А остальные четыре мои танка прошли вперед и там их подожгли.

- Дмитрий Федорович, у Шермана была резино-металлическая гусеница. Некоторые современные авторы указывают это как недостаток, поскольку в бою резина могла выгореть, тогда гусеница разваливалась и танк останавливался. Что вы можете сказать по этому поводу?

- С одной стороны, такая гусеница — это большой плюс. Во-первых, у такой гусеницы срок службы вдвое больше обычной, стальной гусеницы. Боюсь ошибиться, но, по-моему, срок службы траков Т-34 был 2500 километров. Срок службы траков у Шермана был свыше 5000 километров. Во-вторых, Шерман по шоссе идет как автомобиль, а наш Т-34 так громыхает — его за черт знает сколько километров слышно. Что же было отрицательного? В моей книге «Commanding the Red Army's Sherman Tanks» есть очерк, называется «Босоногие». Там я описал случай, произошедший с нами в августе 1944 года в Румынии во время Яссо-Кишиневской операции. Жара стояла страшная, где-то градусов 30. В сутки мы проходили до 100 километров по шоссе. Резиновые бандажи на катках разогревались настолько, что резина расплавлялась и отлетала метровыми ошметками. И недалеко от Бухареста наш корпус встал: резина облетела, катки стало заклинивать, шел ужасный скрежет и в итоге мы остановились. Об этом было срочно доложено в Москву: шутка ли? Такое ЧП, весь корпус встал! Но новые катки нам привезли очень быстро и мы три дня их меняли. Уж не знаю, где они смогли найти столько катков за такое короткое время? Еще один минус резиновой гусеницы: даже при небольшой гололедице танк становился как корова на льду. Тогда нам приходилось обвязывать гусеницы проволокой, цепями, забивать туда болты, чтоб хоть как-то можно было ездить. Но это было с первой партией танков. Увидев это, американский представитель сообщил об этом на фирму, и уже следующая партия танков пришла с дополнительным комплектом траков с грунтозацепами и шипами. Грунтозацепов было, по-моему, по семь штук на гусеницу, то есть всего 14 штук на танк. Они лежали в ящике ЗИП. Вообще у американцев работа была поставлена четко, всякий недостаток, что замечался, устранялся очень оперативно.

Еще один недостаток Шермана — конструкция люка механика-водителя. У Шерманов первых партий этот люк, расположенный в крыше корпуса, просто откидывался вверх вбок. Часто механик-водитель его открывал и высовывал голову, чтобы лучше видно было. Так у нас были случаи, когда при повороте башни, пушкой задевали за этот люк и он, падая, сворачивал шею водителю. Один или два случая таких у нас было. Потом этот недостаток устранили. Теперь люк приподнимался и просто сдвигался в сторону, как на современных танках.

У Шермана ведущее колесо было спереди, то есть через весь танк шел карданный вал от двигателя к КПП. У тридцатьчетверки все это стояло рядом.

Еще один большой плюс у Шермана заключался в зарядке аккумуляторов. На нашей тридцатьчетверке для зарядки аккумулятора нужно было гонять двигатель на полную мощность, все 500 лошадей вводить. А у Шермана в боевом отделении стоял зарядный бензиновый движок, маленький, как мотоциклетный. Завел его — и он тебе зарядил аккумулятор. Для нас это было великое дело!

Уже после войны, я долгое время искал ответ на один вопрос. Если загорался Т-34, то мы старались от него отбежать подальше, хотя это запрещалось. Боекомплект взрывался. Некоторое время, месяца полтора, я воевал на Т-34 под Смоленском. Подбили командира одной из рот нашего батальона. Экипаж выскочил из танка, но отбежать не смог, потому что немцы зажали их пулеметным огнем. Они залегли там, в гречиху и в это время танк взорвался. К вечеру, когда бой затих, мы подошли к ним. Смотрю, он лежит, а кусок брони размозжил ему голову. А вот Шерман сгорал, но снаряды не взрывались. Почему так?

Однажды на Украине был такой случай. Меня временно поставили на должность начальника артснабжения батальона. Подбили наш танк. Мы выпрыгнули из него, а немцы зажали нас плотным минометным огнем. Мы залезли под танк. А танк загорелся. Вот мы лежим и некуда нам деться. А куда? В поле? Там чистое поле, немцы на высотке все простреливают из пулеметов и минометов. Лежим. Уже в спину жар печет: танк горит. Мы думаем, ну все! Сейчас бабахнет и тут будет братская могила. Слышим, в башне бум-бум-бум! Ага, это бронебойные вышибает из гильз: они же унитарные были. Вот сейчас огонь доберется до осколочных и так ахнет! Но ничего не случилось. Почему так? Почему наши осколочные рвутся, а американские нет? Если кратко, то оказалось, что у американцев более чистое ВВ, а у нас был какой-то компонент, увеличивавший силу взрыва в полтора раза, при этом увеличивая риск взрыва боеприпаса.

(Кроме того, снаряды на Шерманах были упакованы в картонные пеналы, связанные по три штуки. Основная часть боекомплекта на Т-34 укладывалась в ящиках на полу боевого отделения).

- Считается достоинством то, что Шерман изнутри был очень хорошо выкрашен. Так ли это?

- Хорошо — это не то слово! Прекрасно! Для нас тогда это было нечто. Как сейчас говорят — евро-ремонт! Это была какая-то евро-квартира! Во-первых, прекрасно покрашено. Во-вторых, сидения удобные, обтянуты были каким-то замечательным особым кожзаменителем. Если танк твой повредило, то стоило буквально на несколько минут оставить танк без присмотра, как пехота весь кожзаменитель обрезала, потому что из него шили замечательные сапоги! Просто загляденье!

- Дмитрий Федорович, как вы относились к немцам? Как к фашистам и захватчикам или нет?

- Когда перед тобой с оружием в руках и когда стоит вопрос кто кого, то отношение было только одно. Враг. Как только немец бросил оружие или взяли его в плен, то отношение совсем другое. Я в Германии не был, я уже сказал, где я воевал. В Венгрии был такой случай. Была у нас немецкая трофейная летучка. Мы колонной прорвались ночью к немцам в тыл. Едем по шоссе, а наша летучка отстала. А тут к нам пристроилась точно такая же летучка с немцами. Потом, через какое-то время колонна остановилась. Я иду, проверяю колонну обычным порядком: «Все в порядке?» — все в порядке. Подхожу к последней машине, спрашиваю «Саша, все в порядке?», а оттуда «Was?» Что такое? Немцы! Я сразу прыгнул в сторону и кричу «Немцы!» Мы окружили их. Там был водитель и еще двое. Обезоружили их, а тут и наша летучка подкатывает. Я говорю, «Саша, где же ты был?», он отвечает «А мы заблудились» Ну вот, говорю, тебе еще одна такая летучка!

Так что, пока у него оружие — он мне враг, а безоружный, он такой же человек.

- То есть, не было такой ненависти?

- Нет, конечно. Мы же понимали, что они такие же люди, многие такие же подневольные.

- А как у вас складывались отношения с мирным населением?

- Когда в марте 1944 года 2-й Украинский фронт вышел на границу с Румынией, то мы остановились, и с марта до августа месяца фронт был стабильный. По законам военного времени все мирное население из прифронтовой полосы 100 километров должно быть выселено. А люди уже посадили огороды. А тут по радио им объявили о выселении, наутро подали транспорт. Молдаване со слезами хватаются за голову — как же так? Бросить хозяйство! А когда вернутся что тут останется? Но эвакуировали их. Так что контакта с местным население никакого не было. А тогда я еще был начальником артснабжения батальона. Командир бригады меня вызывает и говорит «Лоза, ты крестьянин?» Я говорю да, крестьянин. «Ну а раз так, то назначаю тебя бригадиром! Чтобы все огороды были прополоты, все росло и так далее. И не дай Бог, чтоб хоть один огурец сорвали! Чтоб ничего не трогали. Если вам нужно, то сажайте для себя сами». Были организованы бригады, в моей бригаде было 25 человек. Все лето мы ухаживали за огородами, а осенью, когда войска ушли, то нам сказали пригласить председателя колхоза, представителей, и мы им все эти поля и огороды сдали по акту. Когда вернулась хозяйка того дома, где я жил, то сразу побежала на огород и… остолбенела. А там — и тыквы огромные, и помидоры и арбузы… Она бегом вернулась, упала мне в ноги и стала целовать мои сапоги «Сыночек! Так мы-ж думали, что тут все пустое, разбитое. А оказалось, что у нас все есть, осталось только собрать!» Вот вам пример, как мы относились к своему населению.

В войну медицина работала хорошо, но случай, за что медиков следовало бы просто повесить! Ребята, Румыния тогда была просто венерическая клоака во всей Европе! Там ходила поговорка «Если есть 100 лей, то имей хоть королей!» Когда нам попадались в плен немцы, то у них у каждого в кармане было по несколько презервативов, штук по пять-десять. Наши политработники агитировали «Вот видите! Это у них, чтоб насиловать наших женщин!» А немцы были поумней нас и понимали, что такое болезнь. А наши медики хоть бы предупредили про эти болезни! И хотя мы прошли сквозь Румынию быстро, вспышка венерических болезней у нас была страшная. Вообще, в армии было два госпиталя: хирургический и ДЛР (для легко раненных). Так вынуждены были венерическое отделение открыть, хотя по штату это не было предусмотрено.

А вот как мы относились к венгерскому населению. Когда мы вошли в октябре 1944 года в Венгрию, мы увидели практически пустые населенные пункты. Бывало, заходишь в дом, плита горит, на ней что-то варится, а ни одного человека в доме нет. Я помню в каком-то городе, на стене дома висел гигантский транспарант, где нарисован русский солдат, грызущий ребенка. То есть они были так сильно запуганы, что там, где они могли убегать — убегали! Бросали все свое хозяйство. А потом, с течением времени они стали понимать, что все это чушь и пропаганда, стали возвращаться.

Я помню, стояли мы в северной Венгрии, на границе с Чехословакией. Тогда я был уже начальник штаба батальона. Утром мне докладывают: тут одна мадьярка ночью ходит в сарай. А у нас в армии были контрразведчики. Смершевцы. Причем в танковых войсках смершевец был в каждом танковом батальоне, а в пехоте только начиная от полка и выше. Я говорю своему смершевцу, ну-ка, давай туда! Они в сарае пошуровали. Нашли молодую девушку, лет 18–19. Вытащили ее оттуда, а она уже вся в струпьях, простужена. Эта мадьярка в слезы, думала, сейчас мы эту девушку будем насиловать. «Дура, да никто ее и пальцем не тронет! Наоборот, мы ее вылечим.» Отвели девушку в батальонный медпункт. Вылечили. Так она потом к нам постоянно ходила, больше времени у нас проводила, чем дома. Когда я через двадцать лет после войны оказался в Венгрии, то встретил ее. Такая красивая дивчина! Она уже замуж вышла, дети пошли.

- Получается, не было у вас эксцессов с местным населением?

- Нет, не было. Вот, один раз мне нужно было проехать куда-то в Венгрии. Взяли проводником одного мадьяра, чтобы не заблудиться — страна-то чужая. Сделал он свое дело, мы ему денег дали, консервов дали и отпустили.

- В вашей книге «Commanding Red Army Sherman Tanks» написано, что с января 1944 года в 233-й танковой бригаде Шерманы М4А2 были вооружены не короткими 75-мм, а длинноствольными 76-мм пушками. Для января 1944 года это слишком рано, такие танки появились позднее. Еще раз разъясните какими пушками были вооружены Шерманы в 233-й ТБр?

- Не знаю, у нас Шерманов с короткоствольными пушками было мало. Очень мало. В основном — с длинноствольными пушками. Не только наша бригада воевала на Шерманах, может, в других бригадах были? Где-то в корпусе я видел такие танки, но у нас были танки с длинной пушкой.

(На первых образцах устанавливалось короткоствольное 75-мм орудие М2, унаследованное от его предшественника - среднего танка "Генерал Ли", в массовое производство пошел танк с пушкой М3 с длиной ствола 36.5 калибров, однако в связи с его недостаточной бронепробиваемостью при стрельбе по новым немецким танкам "Тигр" и "Пантера" с мая 1944 года она была заменена на 76-мм пушку М1 с длиной ствола 55 калибров вкупе с новой башней Т23).

- Дмитрий Федорович, в каждом Шермане, приходившем в СССР было личное оружие для экипажа: автоматы Томпсона. Я читал, что это оружие уворовывалось тыловыми частями и до танкистов практически не доходило. Какое оружие было у вас: американское или советское?

- Каждом Шерману давалось два автомата Томпсона. Калибр 11,43 мм — здоровый такой патрон! Но автомат был дрянной. Было у нас несколько случаев. Ребята на спор одевали на себя пару ватников, отходили, в них стреляли и в ватниках эта пуля застревала. Вот такой был автомат говенный. Вот немецкий автомат со складным прикладом (имеется в виду пистолет-пулемет MP-40) мы любили за компактность. А Томпсон здоровый — в танке с ним не развернешься.

- На Шерманах стояли зенитные пулеметы. Ими часто пользовались?

- Не знаю почему, но одна партия танков приходила с пулеметами, а другая — без них. Этот пулемет мы использовали и против самолетов и против наземных целей. Против самолетов использовали нечасто, потому что немцы тоже не дураки были: бомбили либо с высоты, либо с крутого пике. Пулемет хорош был на 400–600 метров. А немцы бомбили, наверное, метров с 800 и выше. Он бомбу кинул и быстро ушел, попробуй его, собаку, сбей! Так что, использовали, но не было это эффективно. Мы даже пушку использовали против самолетов: ставишь танк на склон холмика и стреляешь. Но общее впечатление — пулемет хороший. Эти пулеметы нам очень помогли в войне с Японией — против смертников. Стреляли так много, что пулеметы раскалялись и начинали плеваться. У меня до сих пор в голове сидит осколок от зенитного пулемета.

- В своей книге вы пишете о бое за Тыновку частей 5-го мехкорпуса. Вы пишете, что бой был 26 января 1944 года. Тут товарищ раскопал немецкие карты, судя по которым, 26 января 1944 года Тыновка находилась в советских руках. Кроме того, товарищ раскопал немецкое разведдонесение, основанное на допросе советского лейтенанта из истребительно-противотанкового дивизиона 359-й СД, который показал, что в Тыновке стоят советские Т-34 и американские средние танки, а также несколько КВ, закамуфлированные соломой. Товарищ спрашивает, не могла ли произойти ошибка с датой, он говорит, что неделей ранее Тыновка действительно была в немецких руках?

- Очень может быть. Ребята, там такая каша была! Обстановка менялась не по дням, а по часам. Мы окружили Корсунь-Шевченковскую группировку немцев, они стали прорываться, с внешнего кольца немцы тоже по нам ударили, чтоб помочь вырваться из кольца своим. Бои были такие тяжелые, что за одни сутки Тыновка несколько раз переходила из рук в руки.

- Вы пишете, что 29 января 5-й мехкорпус продвигался на запад для поддержки частей 1-го Украинского фронта, сдерживавших немецкое контрнаступление. Через несколько дней мехкорпус оказался в районе Винограда. Следовательно, 1 февраля он оказался на пути основного удара немецких 16-й и 17-й танковых дивизий 3-го танкового корпуса. Этот удар наносился из района Русаковка — Новая Гребля на север и северо-восток. За несколько дней немцы овладели Виноградом, Тыновкой, форсировали реку Гнилой Тикич и достигли Антоновки. Не могли бы вы описать роль мехкорпуса в развернувшемся сражении?

- Мы окружили немцев, замкнули котел и нас тут же бросили на внешний фронт окружения. Погода была ужасная, днем непролазная грязь: спрыгнул с танка в грязь, так было легче вытащить тебя из сапог, чем твои сапоги из грязи. А ночью ударял морозец и грязь смерзалась. Вот по такой грязи нас кинули на внешний фронт. Танков у нас оставалось очень мало, чтоб создать видимость силы, ночью мы зажгли фары на танках, автомашинах, двинулись вперед и всем корпусом встали в оборону. Немцы решили, что в оборону зарылось много наших войск. На самом деле, корпус был укомплектован танками к тому моменту процентов на тридцать. Бои были настолько тяжелыми, что оружие раскалялось, порой пули даже оплавлялись, ты стреляешь, а они плюхаются в грязь в сотне метров от тебя. Немцы рвались уже обезумевшие, во что бы то ни стало, им терять было нечего. Небольшими группами им все же удавалось прорываться.

- Наносили ли немецкие самолеты ощутимый урон матчасти? Что вы можете сказать о Хеншеле Hе-129?

- Не всякий раз, но бывало. Хеншель не помню, может и был такой. Иногда удавалось от бомб уворачиваться. Бомбу ведь видно, как она летит. Открывали люки, высовывали голову и говорили своему водителю, скажем «Бомба рвется впереди». Но вообще были случаи, когда поджигали танки. Потери не превышали 3–5 танков на батальон. Часто поджигали один танк. Гораздо больше нам доставалось в населенных пунктах от фаустпатронников. В Венгрии помню, я как-то до того устал, что сказал своему заместителю, веди батальон ты, а я посплю. И я заснул прямо в боевом отделении Шермана. Под Бельцем нам сбрасывали боеприпасы с самолетов на парашютах. Мы взяли себе один парашют. Вот на нем я и уснул. Парашют из шелка, а в шелке вши не заводятся. И я так крепко уснул! В вдруг проснулся. Почему? От тишины проснулся. Что такое, почему тишина? Оказывается, налетели самолеты, сожгли два танка. Во время марша на танке много чего навалено, ящики, брезент. Вот и подожгли два танка. Батальон остановился, двигатели заглушили, и стало тихо. И я проснулся.

- Запирали ли вы люки во время боев в городе?

- Мы запирали люки обязательно. Я о таком приказе ничего не слышал. Вот у меня, когда я в Вену ворвался, нас забрасывали гранатами с верхних этажей зданий. Я приказал загнать все танки в арки домов и мостов. А свой танк вынужден был время от времени выводить на открытое место, чтоб расправить штырьевую антенну и дать сеанс связи с командованием. Вот раз так получилось, что радист и механик-водитель возились внутри танка, а люк оставили открытым. И сверху кто-то бросил в люк гранату. И на спине у радиста она разорвалась. Оба погибли. Так что в городе мы люки закрывали обязательно.

- Основной поражающей силой кумулятивных боеприпасов, к которым относились и фаустпатроны, является высокое давление в танке, поражающее экипаж. Если люки держать приоткрытыми, то появлялся шанс уцелеть.

- Это верно, но люки мы все равно держали закрытыми. Может, в других частях было по-другому. Все же фаустники били в первую очередь по двигателю. Танк загорался, хочешь не хочешь из танка выпрыгнешь. А тут они уже расстреливали экипаж из пулемета.

- Какой шанс выжить, если танк подбивают?

- 19 апреля 1945 года в Австрии меня подбили. Тигр прошил нас насквозь, снаряд прошел все боевое отделение и через двигатель. В танке было три офицера: я как комбат, командир роты Саша Ионов, у него танк уже подбили, и командир танка. Три офицера и механик-водитель и радист. Когда Тигр нас прошил, то погиб механик-водитель, мне разбило всю левую ногу, справа от меня Саша Ионов, ему правую ногу оторвало, командира танка ранило, внизу под ногами у меня сидел командир орудия Леша Ромашкин, ему обе ноги оторвало. Кстати, как раз незадолго перед этим боем, мы как-то сидели, ужинали, и Леша сказал мне «Если мне ноги оторвет, то я застрелюсь. Кому я буду нужен?» Он детдомовский, никого родных не было. И вот действительно, судьба распорядилась. Вытащили Сашу, вытащили его, и стали помогать выбраться остальным. И в этот момент Леша застрелился.

А вообще, обязательно одного-двух человек либо ранит, либо убьет. Смотря, куда снаряд попадет.

- Получали ли солдаты и младший комсостав на руки какие-нибудь деньги? Зарплату, денежное пособие?

- По сравнению с регулярными, не гвардейскими, частями в гвардейских частях рядовой и сержантский состав до старшины включительно получали двойной оклад, а офицеры — полуторный. Например, мой командир роты получал 800 рублей. Когда я стал комбатом, то получал не то 1200 рублей, не то 1500 рублей. Не помню точно. В любом случае, на руки мы не все деньги получали. Все наши деньги хранились в полевом сберегательном банке, на твоем личном счету. Деньги можно было переслать семье. То есть в карманах деньги мы не носили, это государство делало разумно. Зачем тебе в бою деньги?

- А что можно было купить на эти деньги?

- Вот, например, когда мы были на формировании в Горьком, пошли мы на рынок с моим другом Колей Аверкиевым. Хороший парень, но погиб буквально в первых боях! Приходим, смотрим, один барыга продает хлеб. Держит одну буханку в руках, а в чемоданчике еще пара буханок. Коля спрашивает «Сколько за буханку?», он отвечает «Три косых». Коля не знал, что значит «косая», достает три рубля и протягивает. Тот говорит «Ты что, очумел?» Коля оторопел, «Как что? Ты просил три косых, я тебе и даю три рубля!» Барыга говорит «Три косых — это триста рублей!» Коля ему «Ах ты, зараза! Ты тут спекулируешь, а мы за тебя на фронте кровь проливаем!» А мы, как офицеры, имели личное оружие. Коля достал свой пистолет. Барыга схватил три рубля и тут же ретировался.

Кроме денег, офицерам раз в месяц давали доппаек. В него входило 200 граммов масла, пачка галет, пачка печенья, и, по-моему, сыр. Кстати, через пару дней после случая на рынке нам выдали доппаек. Разрезали мы буханку хлеба вдоль, намазали маслом и сверху сыр положили. Ох, как здорово получилось!

- А какими продуктами вы получали доппаек: советскими или американскими?

- Всякими, раз на раз не приходилось.

- Получали ли что-нибудь солдаты и младший командный состав (МКС) за ранение? Деньги, продукты, отпуск, другие виды компенсации?

- Нет, ничего не полагалось.

- Какое вознаграждение полагалось за уничтоженный танк, пушки и пр.? Кто определял это или существовали жесткие правила поощрения и награждения? При уничтожении танка противника, награждался весь экипаж или только отдельные его члены?

- Деньги давались на экипаж и делились поровну между членами экипажа.

В Венгрии, в середине 1944 года на одном из митингов мы решили, что все деньги, которые нам причитаются за подбитую технику, мы будем собирать в общий котел и потом отсылать семьям погибших наших товарищей. И вот уже после войны, работая в архиве, наткнулся на подписанные мною ведомости о передаче денег семьям наших друзей: три тысячи, пять тысяч и так далее.

В районе Балатона прорвались мы в тыл к немцам, и так получилось, что мы расстреляли немецкую танковую колонну, подбили 19 танков, из них 11 тяжелых. Много автомашин. Всего нам засчитали уничтоженных 29 боевых единиц техники. Мы получили за каждый подбитый танк 1000 рублей.

В нашей бригаде было очень много танкистов-москвичей, поскольку наша бригада формировалась в Наро-Фоминске, и пополнение к нам прибыло из московских военкоматов. Поэтому, когда уже после войны я пошел учиться в военную академию, то я старался, насколько возможно, встретиться с семьями погибших. Конечно, разговор был печальный, но он был так необходим им, ведь я тот человек, который знает, как погиб их сын, отец или брат. И часто рассказываю им, так и так, называю дату. И они вспоминают, а нам в тот день было не по себе. Вот мы деньги тогда получили. А иногда нам удавалось отослать не деньги, но посылки с трофеями.

- То есть, подбитый танк зачислялся на личный счет каждого члена экипажа.

- Да.

- Кто следил за потерями противника?

- Штаб, командиры батальона и рот. Зампотех тоже следил. Кроме того, у нас были созданы группы эвакуации подбитых танков. Не путайте их с тыловыми частями! Группа обычно состояла из 3–5 человек с одним тягачом, командовал ими зампотех. Они шли за боевыми порядками, следили и за нашими и за немецкими потерями и все записывали.

- Каким образом определялось, кто какой танк подбил или орудие уничтожил? Что происходило, если на один и тот же подбитый немецкий танк претендовало сразу несколько экипажей?

- Такие случаи бывали, хотя и нечасто. Обычно, записывали обоим экипажам, делая приписку «совместно». В донесении указывали один подбитый танк. А деньги делились пополам: по 500 рублей каждому экипажу.

- Каковы были действия экипажа поврежденного в бою танка?

- Спасать танк, попытаться его отремонтировать. Если отремонтировать танк силами экипажа нельзя, то занимать оборону возле танка. Бросать танк категорически запрещалось. Я уже говорил, в каждом батальоне был смершевец, и не дай Бог тебе бросить танк! У нас была пара таких случаев, хитрецы перед атакой ослабили гусеницу. И стоило механику танк резко рвануть, как гусеница слетала. Но наш смершевец это заметил и их взяли. Конечно, явная трусость!

- Получается, что если по халатности экипаж не натянул гусеницу, его могли обвинить в явной трусости?

- Да, могли. Надо следить за своим танком. А иначе можно было запросто попасть в штрафной батальон. Поэтому перед каждым боем в обязанности командиров танков и командира роты входила проверка натяжки гусениц.

- Случалось ли подбивать своих же?

- Ребята, на войне всякое случалось. Западнее Юхнова произошел такой случай. Туда вышла наша бригада и остановилась в лесу. А километрах в трех впереди нас шел бой. Немцы захватили плацдарм у какой-то речки и стали его расширять. Наше корпусное командование приказало роте Матильд из соседней бригады контратаковать немцев. Танков у немцев там не было, плацдарм удалось ликвидировать, немцы отступили за реку. И вот возвращаются наши Матильды из боя. А чуть раньше, опасаясь прорыва немцев, наше командование выдвинуло и развернуло истребительно-противотанковый дивизион. Метрах в трехстах перед нами они развернулись и окопались. Наши артиллеристы не знали, что здесь есть наши танки, тем более иностранные, и поэтому, едва завидев Матильды, они открыли по ним огонь. И подбили три или четыре танка. Остальные танки повернули и быстро скрылись. Командир дивизиона, артиллерист, взобрался на одну из подбитых машин, заглянул внутрь, а там ребята наши лежат, у одного вся грудь в орденах. Артиллерист за голову схватился.

Другой случай произошел, когда 1-й и 2-й Украинские фронта соединились в Звенигородке и замкнули кольцо окружения вокруг Корсунь-Шевченковской группировки немцев, с юга подошли тридцатьчетверки 5-й армии, а с севера подошли наши Шерманы. Наших ребят на тридцатьчетверках не предупредили, что тут Шерманы, и они сожгли танк командира батальона Маслюкова Николая Николаевича, и сам он погиб.

- Как за это наказывали?

- Не знаю. Наверное, кого-то наказывали. Каждое дело расследовалось тыловыми структурами.

- Как вы взаимодействовали с пехотой во время боя?

- В танковой бригаде было положено по штату три танковых батальона по 21 танку в батальоне и батальон автоматчиков. В батальоне автоматчиков было три роты, то есть по роте каждому батальону. Трехбатальонный состав у нас был только в конце 1943 — начале 1944. Все остальное время в бригаде было два танковых батальона. Наши автоматчики были нам как братья. Во время марша автоматчики сидят на наших танках. Они там греются, сушат вещи, спят. Мы пришли, где-то остановились. Танкисты пошли спать, а наши автоматчики охраняют нас и наши танки. Многие автоматчики с течением времени становились членами экипажей, вначале заряжающими, потом может радистами. Делились поровну трофеями: они с нами, а мы с ними. Поэтому им воевалось полегче, чем простой пехоте.

Во время боя они сидят на танках до начала обстрела. Как только немцы открывали огонь по нашим танкам, они ссыпались как горох и бежали позади танков, часто прикрываясь его броней от ружейно-пулеметного огня противника.

- Получается, что у танков был ограничен маневр и скорость — а то свою пехоту раздавишь или она отстанет.

- Ничего подобного. Не оглядывались мы на них. Мы сманеврировали, и они пусть за нами маневрируют. Тут проблем не было. Им же хуже будет, если нас подобьют, так что пусть они за нами бегают.

- Ограничивалась ли скорость танка во время атаки? Чем?

- А как же! Надо же стрелять!

- Как вы стреляли, с коротких остановок или с ходу?

- По всякому было. Если стреляешь с ходу, то скорость танка не более 12 км/ч. Но с ходу мы стреляли редко, только ради внесения паники в ряды противника. А в основном, конечно, стреляли с остановок. Выскочил на позицию, секундная остановка, выстрелил и дальше пошел.

- Что вы можете сказать о немецком Тигре?

- Тяжеленная машина! Шерман Тигру в лоб ничего не мог сделать, нужно было заставить его показать свой борт. Если мы в обороне, а немцы наступали, то у нас такая была тактика: на каждый Тигр отводилось два Шермана. Первый Шерман бьет в гусеницу, перебивал ее. Тяжелая машина еще какое-то время ехала на одной гусенице, значит, разворачивалась. И в этот момент второй Шерман бил ему в борт, причем старался попасть в бензобаки. Вот так и получалось: один немецкий танк был подбит двумя нашими, поэтому победу записывали обоим экипажам. У меня и рассказ такой есть «Охота с борзыми».

- У дульного тормоза есть один большой недостаток: при выстреле из такого орудия поднималось облако пыли, демаскировавшее позицию. С этим старались бороться, например, некоторые артиллеристы поливали перед пушкой землю. А вы что-нибудь предпринимали?

- А как же! Мы утаптывали землю, расстилали брезент. Но особенных проблем я не помню.

- Залепляло ли танковый прицел пылью, грязью, снегом?

- Особых сложностей не было. Снегом, конечно, залеплял, а пылью — нет. Прицел на Шермане не выступал, наоборот, был утоплен внутрь башни, поэтому хорошо защищался.

- Дмитрий Федорович, наши танкисты, воевавшие на английских Черчиллях, в качестве недостатка указывали слабый обогрев зимой боевого отделения. Штатная электропечь была недостаточной мощности, поскольку не рассчитывалась на эксплуатацию в условиях русской зимы. А как дело обстояло на Шермане?

- У Шермана было два двигателя, соединенные муфтой. Это одновременно и плюс и минус. Бывали случаи, что в бою один из двигателей подбивали. Тогда из боевого отделения муфту можно было выключить и на одном двигателе худо-бедно уползти из боя. С другой стороны, над каждым из двигателей стояли мощные вентиляторы. Мы так говорили «Откроешь рот — из задницы ветер». Какой к черту обогрев? Там такие сквозняки были! Грело разве что от двигателей, но я не скажу, чтоб тепло было. А вот когда останавливались, то сразу закрывали моторное отделение брезентом, и в танке становилось тепло на несколько часов, спали в танке. Американцы не зря давали нам меховые комбинезоны.

- Существовали ли нормы расхода боекомплекта на танк?

- А как же. Во-первых, идя в бой, мы брали с собой один боекомплект (БК). А при длительных рейдах брали еще один-два боекомплекта на броню. Вот, когда я врывался в Вену, мне командующий лично приказал взять два БК: один штатно внутрь, а другой — на броню. Кроме того, на каждый танк взять с собой по два ящика трофейного шоколада, а остальной провиант найдете сами, тогда это называлось «на бабушкином аттестате», т. е. на подножном корме. То есть, если нам предстоял рейд куда-то далеко, в тыл, то мы отказывались от еды, от всего, вместо этого мы брали боеприпасы. У нас все автомашины были американские 3-тонные Студебеккеры. В батальон боеприпасы как раз на них привозили.

Есть один момент, о котором я хочу сказать. У нас боеприпасы как хранили? В деревянных ящиках по несколько снаряд в толстом слое смазки. Вот сидишь ты и эту смазку часами счищаешь. А американские боеприпасы были укупорены в картонные пеналы-контейнеры по три штуки. Крышку у пенала открыл, снаряды чистые, блестят! Бери их и сразу расставляй в танке.

- Какие снаряды у вас были в танке?

- Бронебойные и осколочные. Других не было. Причем, осколочных была примерно одна треть, а остальные — бронебойные.

- Вообще это зависело от танка, наверное. Скажем, на наших тяжелых танках ИС было наоборот.

- Правильно. Но у ИС такая «дура» здоровая, что одного попадания было достаточно. Когда мы входили в Вену, придали нам батарею тяжелых ИСУ-152, три штуки. Они меня так сдерживали! Я на Шермане мог по шоссе до 70 км/ч ехать, а они еле шли. И вот был в Вене такой случай, я его в книге описал. Уже в городе немцы нас контратаковали несколькими Пантерами. Пантера — танк тяжелый. Я приказал выдвинуть ИСУ и открыть огонь по немецким танкам: «Ну-ка, плюнь!» И он плюнул! А, надо сказать, улицы в Вене узкие, дома высокие, а посмотреть на бой ИСУ с Пантерой хотелось многим, и они остались на улице. ИСУ как ахнула, Пантеру смешало с землей, башню оторвало, метров 400–500 дистанция была. Но в результате выстрела сверху посыпалось битое стекло. В Вене много окон с витражами было и все это посыпалось на наши головы. И вот я себя по сей день казню, что не доглядел! Столько раненных оказалось! Хорошо еще мы в шлемофонах были, но руки и плечи очень сильно порезало. Вот такой печальный был у меня опыт, первый раз я в городе воевал. Мы еще говорили «Умный в город не пойдет, умный город обойдет». Но здесь у меня был четкий приказ ворваться в город.

- Вообще, сильно Вену разрушили?

- Нет, не сильно. Ни в какое сравнение со, скажем, Варшавой. Моя основная задача была захватить центр Вены и банк. Мы там захватили восемнадцать тонн золота, это не считая всяких денег. Мне ребята говорили в шутку «Ты бы хоть мешочек прихватил бы!» А я им «Ребята, а сколько лет я бы ковырял пеньки за этот мешочек?»

- А как пополнялось топливо?

- В каждом батальоне было несколько цистерн-заправщиков. Перед боем танк обязательно надо было заправить. Если предстоял рейд или марш, то на танк устанавливали запасные топливные баки, а перед боем их сбрасывали. А заправщики шли в тылу батальона и нас заправляли. Причем заправляли не сразу все заправщики, а по очереди. Сначала один заправщик опустошим, потом второй и так далее. Как заправщик опустошался, он сразу разворачивался и шел на заправку в бригаду. Вот на Украине нам приходилось буксировать танками эти заправщики, потому что распутица, грязь страшная была. В Румынии так случилось, что мы на танках прорвались к немцам в тыл, а они отрезали наши тылы. И мы делали коктейль: смешивали бензин с керосином, вот пропорции не помню. Танки на этом коктейле ехали, но двигатели перегревались.

- Были ли у вас в части «безлошадные» танкисты? Чем они занимались?

- Обязательно. Обычно одна треть от общего числа. Занимались всем. Помогали ремонтировать, помогали снабжать боеприпасами, топливо подвозить, несли всякую службу в общем.

- Были ли у вас в части камуфлированные машины?

- Какие-то были, но я их не запомнил. Всякие были. Вот зимой мы их красили в белый цвет в обязательном порядке либо мелом, либо краской.

- Требовалось ли разрешение на нанесение камуфляжа? Требовалось ли разрешение на нанесение всякого рода надписей на танк, типа «За Родину» и т. д.?

- Нет, разрешений никаких не требовалось. Это по желанию — хочешь крась, не хочешь не крась. По поводу надписей — по-моему, надо было согласовать надпись с политработником. Ведь это своего рода пропаганда, дело политическое.

- Вот у немцев камуфляж был распространен. Помогало это им?

- Да, помогало. Иногда здорово помогало!

- Тогда почему мы так не делали?

- Да от бедности. Не было у нас столько разных красок. Была вот защитного цвета, ей и красили. Ведь на танк о-го-го, сколько краски нужно! Если удавалось раздобыть других красок, то можно было и камуфляж нанести. Вообще, других дел было много, и ремонт, и заправка, и так далее.

Немцы побогаче нас были. Они не только камуфляж, они наносили на тяжелые танки циммерит.

Кроме того, они навешивали на свои танки гусеничные траки. И знаете, довольно эффективно порой получалось! Снаряд ударял в трак, и рикошетировал.

- Получал ли контузию экипаж при ударе снаряда о танк, даже если он не пробивал броню?

- Нельзя так говорить. Это, смотря куда, ударял. Скажем, если я в башне сидел слева и мне рядом с ухом ударит — тогда я удар услышу, но все равно не контузит. А если ударило куда-то в корпус, то я могу вообще не услышать. Было так несколько раз: выходим из боя. Смотрим — броня в нескольких местах вмята, как будто горячим ножом по маслу провели. А ударов я не слышал. Иногда механик снизу кричит «Слева бьют!» Но огромного грохота не было. Конечно, может, если такое чудище, как ИСУ-152 врежет — услышишь! И башню вместе с головами снесет.

Хочу еще сказать, что броня у Шермана была вязкая. На нашем Т-34 бывали случаи, когда снаряд ударял, брони не пробивал, но экипаж оказывался раненным, потому что с внутренней стороны брони отламывались куски и поражали экипаж: руки, глаза. На Шермане такого не было ни разу.

- Кого вы считали наиболее опасным противником? Пушку? Танк? Самолет?

- До первого выстрела все опасное. Но вообще, пушки самые опасные. Их очень трудно было различить и поразить. Артиллеристы их закапывали так, что ствол буквально по земле стелился, то есть ты видишь всего несколько сантиметров щитка. Пушка выстрелила: хорошо если у нее дульный тормоз есть и пыль поднимется! А если зима или дождь прошел, как тогда заметить?

- Бывали случаи, что вы из танка не видите, откуда по вас стреляют, а ваши автоматчики видят. Каким образом они могли навести вас на эту пушку?

- Иногда стучали в башню, кричали. Иногда начинали стрелять в этом направлении трассирующими пулями, или пускали туда ракету из ракетницы. А потом, вы знаете, когда мы шли в атаку, командир часто выглядывал из башни. Все-таки ни перископ, ни командирская башенка не давали хорошей обзорности.

- Как вы поддерживали связь с вашим начальством и другими танками?

- По радио. В Шермане было две радиостанции — КВ и УКВ — очень хорошего качества. КВ использовалась для связи с вышестоящим начальством, с бригадой. А УКВ — для связи внутри роты, батальона. Для переговоров внутри танка использовалось ТПУ — танковое переговорное устройство. Прекрасно работало! Но как только подбивали танк, у танкиста первое движение был сбросить шлемофон и ларингофон, а то если забудешь и начнешь выпрыгивать из танка, то повесишься.

Интервью: Валерий Потапов и Артем Драбкин
Лит. обработка: Валерий Потапов

(с)


URL записи

Кто заинтересовался, может прочитать книгу полностью.

URL записи

Кущёвская атака или Кущёвская битва — бой казачьих частей РККА и немецких войск 2 августа 1942 года у станицы Кущёвской. Этот эпизод Битвы за Кавказ стал известен из-за атаки казачьей кавалерии в конном строю.

читать дальше
Согласно большинству источников, с советской стороны действовали части 13-й Кубанской казачьей дивизии (2 полка, 1 артиллерийский дивизион, иногда упоминается противотанковый истребительный дивизион). По некоторым утверждениям, в атаке участвовали и другие соединения 17-го кавалерийского корпуса, а также приданная 17-му кавалерийскому корпусу Отдельная Орловская танковая бригада.
В отечественных источниках объектом атаки называются:
* части 101-й дивизии «Зелёная роза»
* части 101-й дивизии «Зелёная роза», два полка СС, двенадцать пушечных и пятнадцать минометных батарей
* немецкая танковая дивизия «Белая роза»
* горнострелковая дивизия «Эдельвейс» с приданными частями СС
* два танковых полка СС, два механизированных полка дивизии «Зелёная роза», две механизированные итальянские бригады и горнострелковая бригада «Эдельвейс»
* немецкая моторизованная дивизия
* 4-я горнострелковая дивизия «Эдельвейс», 101-я стрелковая дивизия «Зеленая роза», 57-я танковая дивизия, два полка СС
* румынские подразделения и танковая дивизия СС «Зелёная роза»
* 198-я пехотная дивизия, 5-я и 9-я румынские кавалерийские дивизии
* 196-я пехотная дивизия
Согласно немецкому исследователю В.Тике, в районе Кущевской на 2 августа могли находиться подразделения 1-й («Эдельвейс») и 4-й горнострелковых дивизий, а также 73-й и 125-й пехотных дивизий вермахта. В тот же день атаке подверглись части 198-й пехотной дивизии, наступавшие от реки Ея на запад. У Кущёвской не было ни танковых частей, ни частей войск СС, ни румынских или итальянских сил. В то же время 101-я легкопехотная (с 6 июля 1942 г. егерская) дивизия действовала значительно восточнее. Известно, что ни 57-й танковой дивизии, ни танковой дивизии «Белая роза», ни танковой дивизии СС «Зелёная роза» в немецких вооружённых силах не существовало. Также не соответствует действительности утверждение о разгроме в районе Кущёвской 196-й немецкой пехотной дивизии. С июня 1941 г. эта дивизия находилась в Норвегии и на Восточном фронте появилась только в 1944 г. Таким образом, речь идёт о потерях, нанесенных 198-й пехотной дивизии, которая, однако, в эти дни разгромлена не была. Неверно и встречающееся утверждение о разгроме 101-й дивизии, ошибочно именуемой горнострелковой.

Ход боя

2 августа казаки 13-й Кубанской дивизии в конном строю атаковали немецкие войска у Кущёвской. Бой длился три-четыре часа.
Описание боя отличается в разных источниках. Время начала атаки тоже разнится: по одним описаниям, атака началась утром, по другим — в полдень.
Согласно одной версии, атака казаков была произведена на оборонительные позиции немецких войск, располагавших артиллерией и танками, иногда упоминаются миномёты. По рассказу ветерана Кубанского казачьего кавалерийского корпуса Е.И. Мостового, после артиллерийской подготовки кавалерия развернулась в лаву шириной полтора-два километра. Немецкие войска открыли огонь с опозданием, после чего ввели в действие авиацию, но с малым эффектом. Казаки врубились в немецкие порядки на несколько километров, подбили несколько танков.
Участник Кущёвской атаки Я.П. Сторчак вспоминает:
Внезапно ударила наша артиллерия, мы ринулись в бой, не думая ни о чем, чувствовали только ненависть к фашистам и желание победить. Гитлеровцы пришли в себя с опозданием. Мы уже почти сошлись. Снаряды начали вырывать из наших рядов людей и лошадей. Мы разозлились и ринулись на немцев, они стали отступать.
Трубач 4-го гвардейского казачьего кавалерийского корпуса И. Я. Бойко говорит, что артиллерийской подготовки не было, а войска использовали внезапность:
Казачьи эскадроны полковника Миллерова, используя высокую суданку, кукурузу и подсолнухи, зелёной стеной подступившие к самой Кущевской, в ночь с 1 на 2 августа скрытно заняли исходное положение для атаки. Утром, когда фашистские солдаты потянулись к кухням за завтраком, части дивизии в конном строю внезапно атаковали противника и ворвались в станицу. Паника у врага была страшная, и пока экипажи танков пытались добежать до машин и организовать отражение атаки, казаки зарубили более тысячи немецких солдат и офицеров, около 300 гитлеровцев захватили в плен. Придя в себя, фашисты предприняли контратаку, пустив на конницу мотопехоту и танки. Вот тут-то и пришло время действовать пушкам противотанкового истребительного дивизиона капитана Чекурды. Когда на казаков двинулась армада из 45 танков, Чекурда приказал выкатить пушки на прямую наводку. И как только танки приблизились, на них обрушился шквал огня. Первая контратака стоила фашистам четырех бронированных машин, вспыхнувших факелами. Остальные повернули вспять. После второй контратаки немцы недосчитались еще семи танков.
Согласно иной версии, в этот день немецкая дивизия «Зелёная роза» переправилась через реку Ея под прикрытием пулемётного огня. С противоположного конца поля на них обрушилась кавалерия. Трубач 2-го эскадрона 9-й гвардейской Кубанской кавалерийской дивизии В.М. Зеленухин сообщает:
Фашисты все время атаковали, пытались прорваться на южный берег Еи. Тут разведка доложила, что из самой Кущевской колоннами выходит 101-я пехотная дивизия врага «Зеленая роза». А раз танков нет, командование корпуса решило атаковать немцев в конном строю. На сближение пошли двумя полками. Третий остался в Ленинградской. Развернули боевой порядок — и галопом, потом в карьер… Мама ридна! Казачья лавина на два километра по фронту, сверкая клинками, двинулась на фашистов. Я тебе скажу, на врага это имело ещё и сильное психологическое давление. Фашисты заметались, заметались, пытались принять боевой порядок, но было поздно. Сабельный вихрь обрушился на них. Командование потом докладывало, что было изрублено и раздавлено около 2-х тысяч фашистских солдат и офицеров, остальные разбежались по полям и попрятались в кукурузе. Их потом несколько часов вылавливали. А тыловые части немецкой дивизии «Зеленая роза» в такой панике бежали из Кущевки, что бросили и военное имущество, и ящики с деньгами, и даже знамена.
Согласно третьей версии, в атаку пошёл весь 17-й кавалерийский корпус генерала Н.Я. Кириченко (12-я, 13-я и 116-я дивизии) и остановил наступление крупных вражеских сил, двигавшихся от Ростова на Краснодар:
Конники на галопе подлетали к танкам, спрыгивали на броню и бутылками с горючей смесью поджигали боевые машины. В ходе боя Кущевская трижды переходила из рук в руки. В стремительной атаке казаками было уничтожено до 1800 вражеских солдат и офицеров, взято 300 пленных, захвачено 18 орудий и 25 минометов. 5-я и 9-я румынские кавдивизии в панике бежали, а 198-я пехотная дивизия гитлеровцев, неся большие потери, поспешно отошла на левый берег реки Еи.
В этом случае речь, очевидно, идёт уже не о Кущёвской атаке, а о сражении всего 17-го казачьего кавалерийского корпуса с немецкими и румынскими войсками в районе станиц Кущёвской, Шкуринской и Канеловской 31 июля — 3 августа.
Маршал А.А. Гречко писал в мемуарах об атаке 2 августа следующее:
Командир 17-го кавалерийского корпуса генерал-лейтенант Н. Я. Кириченко решил ночным налетом 15-й кавалерийской дивизии во взаимодействии с 216-й стрелковой дивизией овладеть Кущевской. В ночь на 1 августа дивизия произвела налет на станицу, но он оказался безуспешным, так как 216-я стрелковая дивизия в бою не участвовала. В следующую ночь казаки после авиационной подготовки предприняли новый налет силами 15-й, 13-й кавалерийских дивизий и одной танковой бригады. Завязались ожесточенные бои за станицу. Три раза Кущевская переходила из рук в руки. 216-я дивизия и на этот раз не оказала поддержки казакам. В итоге кавалерийский корпус отошел на исходные позиции. В этих ночных атаках на Кущевскую казаки 13-й кавалерийской дивизии уничтожили более 1 тыс. гитлеровцев и около 300 взяли в плен.

Потери сторон

Согласно отечественным источникам, было уничтожено свыше тысячи человек противника (цифры разнятся от 1 до 5 тысяч). В письме от 5 августа 1942 г. командира корпуса генерал-лейтенанта Н. Я. Кириченко 1-му секретарю Краснодарского крайкома ВКП(б) П. Селезневу говорится: «13-я Кубанская дивизия в своей конной атаке изрубила более 2000 человек».О потерях казаков либо не сообщается, либо говорится, что они были значительны, иногда речь идёт о нескольких тысячах.
Существует представление, что командир группы армий «А» фельдмаршал Вильгельм Лист получил от А. Гитлера радиограмму с текстом: «Повторится еще одна Кущёвка, не научитесь воевать, прошагаете в штрафной роте через все Кавказские горы»

Пишет  Мифическая личность:

Самоходный лазерный комплекс 1К17 «Сжатие»
В конце 70-х – начале 80-х годов XX века все мировое «демократическое» сообщество грезило под эйфорией голливудских «Звездных войн». В то же самое время за «железным занавесом» под пологом строжайшей секретности советская «империя зла» потихоньку-полегоньку претворяла голливудские мечты в реальность. Советские космонавты летали в космос, вооруженные лазерными пистолетами–«бластерами», проектировались боевые станции и космические истребители, а по матушке-Земле поползли советские «лазерные танки».


читать дальше
Одной из организаций, занимавшейся разработкой боевых лазерных комплексов, являлось НПО «Астрофизика». Генеральным директором «Астрофизики» был Игорь Викторович Птицын, а Генеральным конструктором – Николай Дмитриевич Устинов, сын того самого всемогущего члена Политбюро ЦК КПСС и, по совместительству, Министра Обороны – Дмитрия Федоровича Устинова. Имея столь мощного покровителя, «Астрофизика» практически не испытывала никаких проблем с ресурсами: финансовыми, материальными, кадровыми. Это не замедлило сказаться – уже в 1982 году, без малого через четыре года после реорганизации ЦКБ в НПО и назначения Н.Д. Устинова генеральным конструктором (до этого он руководил в ЦКБ направлением по лазерной локации) был

Задачей лазерного комплекса было обеспечение противодействия оптико-электронным системам наблюдения и управления оружием поля боя в жестких климатических и эксплуатационных условиях, предъявляемых к бронетехнике. Соисполнителем темы по шасси выступило конструкторское бюро «Уралтрансмаша» из Свердловска (ныне г. Екатеринбург) – ведущий разработчик практически всей (за редким исключением) советской самоходной артиллерии.



Так представляли себе на западе советский лазерный комплекс. Рисунок из журнала «Soviet Military Power»

Под руководством Генерального конструктора «Уралтрансмаша» Юрия Васильевича Томашова (директором завода тогда был Геннадий Андреевич Студенок) лазерная система была смонтирована на хорошо проверенном шасси ГМЗ – изделия 118, которое ведет свою «родословную» от шасси изделия 123 (ЗРК «Круг») и изделия 105 (САУ СУ-100П). На «Уралтрансмаше» было изготовлено две несколько отличающихся между собой машины. Отличия были связаны с тем, что в порядке наработки опыта и экспериментов лазерные системы были не одинаковыми. Боевые характеристики комплекса были по тем временам выдающимися, они и в настоящее время отвечают требованиям ведения оборонно-тактических операций. За создание комплекса разработчикам были присуждены Ленинская и Государственная премии.

Как упоминалось выше, комплекс «Стилет» был принят на вооружение, но по ряду причин серийно не выпускался. Две опытные машины так и остались в единственных экземплярах. Тем не менее, их появление даже в условиях жуткой, тотальной советской секретности не осталось незамеченным американской разведкой. В серии рисунков, изображавших новейшие образцы техники Советской Армии, представленных Конгрессу для «выбивания» дополнительных средств министерству обороны США был и весьма узнаваемый «Стилет».



Формально этот комплекс находится на вооружении и по сей день. Однако о судьбе опытных машин долгое время ничего не было известно. По завершению испытаний они оказались фактически никому не нужны. Вихрь развала СССР разбросал их по постсоветскому пространству и довел до состояния металлолома. Так, одна из машин в конце 1990-х – начале 2000-х годов была опознана историками-любителями БТТ на утилизации в отстойнике 61-го БТРЗ под Санкт-Петербургом. Вторую, десятилетие спустя, так же ценители истории БТТ обнаружили на танкоремонтном заводе в Харькове. В обоих случаях лазерные системы с машин были давно демонтированы. У «питерской» машины сохранялся только корпус, «харьковская» «телега» находится в лучшем состоянии. В настоящее время силами энтузиастов при согласовании с руководством завода предпринимаются попытки ее сохранения с целью последующей «музеефикации». К сожалению, «питерская» машина, по всей видимости, к настоящему времени утилизирована: «Что имеем, не храним, а потерявши плачем…».

Лучшая доля выпала еще одному, без сомнения уникальному аппарату, совместного производства «Астрофизики» и «Уралтрасмаша». Как развитие идей «Стилета» был спроектирован и построен новый СЛК 1К17 «Сжатие». Это был комплекс нового поколения с автоматическим поиском и наведением на бликующий объект излучения многоканального лазера (твердотельный лазер на оксиде алюминия Al2O3) в котором небольшая часть атомов алюминия замещена ионами трехвалентного хрома, или попросту – на кристалле рубина. Для создания инверсной заселённости используется оптическая накачка, то есть, освещение кристалла рубина мощной вспышкой света. Рубину придают форму цилиндрического стержня, концы которого тщательно отполированы, посеребрены, и служат зеркалами для лазера. Для освещения рубинового стержня применяют импульсные ксеноновые газоразрядные лампы-вспышки, через которые разряжаются батареи высоковольтных конденсаторов. Лампа-вспышка имеет форму спиральной трубки, обвивающейся вокруг рубинового стержня. Под действием мощного импульса света в рубиновом стержне создаётся инверсная заселённость и благодаря наличию зеркал возбуждается лазерная генерация, длительность которой чуть меньше длительности вспышки накачивающей лампы. Специально для «Сжатия» был выращен искусственный кристалл массой около 30 кг – «лазерная пушка» в этом смысле влетала «в копеечку». Новая установка требовала и большого количества энергии. Для ее питания использовались мощные генераторы, приводимые в действие автономной вспомогательной силовой установкой (ВСУ).



В качестве базы для потяжелевшего комплекса было использовано шасси новейшего по тем временам самоходного орудия 2С19 «Мста-С» (изделие 316). Для размещения большого количества силового и электронно-оптического оборудования рубка «Мсты» была существенно увеличена по длине. В ее кормовой части разместилась ВСУ. Спереди, вместо ствола был размещен оптический блок, включающий 15 объективов. Система точных линз и зеркал в походных условиях закрывалась защитными броневыми крышками. Этот блок имел возможность наведения по вертикали. В средней части рубки размещались рабочие места операторов. Для самообороны на крыше была установлена зенитная пулеметная установка с 12,7-мм пулеметом НСВТ.

Корпус машины был собран на «Уралтрансмаше» в декабре 1990 года. В 1991 году комплекс, получивший войсковой индекс 1К17 вышел на испытания и на следующий, 1992 год был принят на вооружение. Как и прежде, работа по созданию комплекса «Сжатие» была высоко оценена Правительством страны: группа сотрудников «Астрофизики» и соисполнителей была удостоена Государственной премии. В области лазеров мы тогда опережали весь мир, как минимум, на 10 лет.

Однако на этом «звезда» Николая Дмитриевича Устинова закатилась. Развал СССР и падение КПСС низвергло прежние авторитеты. В условиях рухнувшей экономики подверглись серьезному пересмотру многие оборонные программы. Не миновала участь сия и «Сжатие» – запредельная стоимость комплекса, несмотря на передовые, прорывные технологии и хороший результат заставила руководство Министерства Обороны усомниться в его эффективности. Суперсекретная «лазерная пушка» осталась невостребована. Единственный экземпляр долгое время прятался за высокими заборами, пока неожиданно для всех в 2010 году не оказался воистину каким-то чудесным образом в экспозиции «Военно-технического музея», что расположен в подмосковном селе Ивановское. Надо отдать должное и поблагодарить людей, сумевших вытащить этот ценнейший экспонат из под грифа совершенной секретности и сделавших эту уникальную машину достоянием общественности – наглядным примером передовой советской науки и инженерной мысли, свидетелем наших забытых побед.

otvaga2004.narod.ru


URL записи

читать дальше











Взято здесь:
valaamov-osel.livejournal.com/132635.html

Пишет  BabyDi:

Отчет о поездке по местам боев 4 МК в Галиции в 1941 г.
http://dr-guillotin.livejournal.com/90965.html

Фотография с проезжающим мимо брошенного КВ-1 грузовиком из дивизии СС "Викинг" была в книге "Дубно 1941 г.". На заднем плане за танком была видна некая арка. Увидеть ее в живую стало прикосновением к истории 1941 года:



читать дальшеВот еще одно фото той же машины:

Это же место в наши дни:

Эта арка называется Глинска Брама - ворота в городе Жолква (на польскихкартах Жулкев) в Галиции. Вот как она выглядит сейчас (вид с другой стороны от того места, где стоял КВ):

Танку Глинской Брамы попал на многие снимки. Но на них не видна красота места, где он стоит. Если в той же точке, с которой фотографировали КВ и грузовик из "Викинга", повернуть голову, то аж дух захватывает от громады стоящего рядом с воротами костела Св. Лаврентия:

Костел Св. Лаврентия тоже попадал на фото военных лет. Вот кто-то снял суету на площади в 1941 г. Штуг, автомобили:

Вот как выглядит та же площадь сейчас:

Глинская брама - в центре фото, в глубине, между ратушей и костелом.

В самом городе Жолква осталось несколько танков 4-го мехкорпуса, брошенных из-за технических неисправностей.

Этот КВ-2 один из пары, оставшейся на улице неподалеку от костела и Глинской Брамы. На заднем плане видно здание, это школа. Сейчас там тоже школа. Из-за школы выглядывает купол еще одного костела.

Вот эта пара КВ-2 на улице Жолквы:

Фото выше - от дальней машины назад, вдоль улицы.

Опознанных танков сейчас довольно много, в том числе в "чистом поле". Вот танкКВ-1 ранних серий (76,2-мм пушка Л-11, пробка вместо шаровой установки пулемета в лобовом листе) из 8 тд 4 МК на дороге из Львова:

Вот так это место выглядит в наши дни:

Было опознано по собору вдали(белый силуэт почти в центре моего снимка), на хороших фотографиях этого КВ он просматривался и опознавался.

Началось же вышеупомянутое обсуждение на ВИФе с изучения фотографий с интернет-аукциона e-bay с очень интересным домиком со сгоревшими БТшками на переднем плане. Вот одно из подобных фото:

А вот так этот дом выглядит сейчас:

Называется это здание "дом судьи". В 1941 г. там располагался суд и жил судья, ныне это просто жилой дом. Здание действительно интересное и необычное для 1941 г., выглядит по-современному, образец конструктивизма.

Связь времен:

Еще одна точка в Немирове это так называемая "амбулатория". Вот немецкое фото подбитого БТ у нее, на стене видна вывеска:

Вот так это здание выглядит в наши дни:

Опознавательные знаки исчезают уже на глазах: двери нет, балкон срезан. В 2007 г. балкон еще был, заложенная дверь проглядывала.

На южном выезде из Немирова стояли танки Т-28(два, один взорванный) предположительно из 16 тп 8 тд.

На заднем плане видна вполне обычная для тех мест белая хата.

Вот эта белая хата. Как обычно происходит на Западной Украине, за заурядной хатой высится роскошный костел, не видимый на немецком фото

Костел сейчас стоит пустой коробкой, но был отремонтирован в 1990-е. В 1941 г.население в Немирове было смешанное - евреи, поляки и украинцы. Евреи по понятным причинам пребывание немцев на ЗУ не пережили. Поляков также практически не осталось, ходить в костел некому.

Как мы видим 24 июня 1941 г. в Немирове стояло множество сгоревших и брошенных советских танков. В этот день в этом небольшом городке состоялось сражение между частями 4-го мехкорпуса А.А.Власова (16 тп, 15 тп, 53 тп 81 мд) и частями 71-й пехотной дивизии. Оно описано участниками форума Немиров-41 на страницах одного из выпусков Фронтовой иллюстрации. В обозримое время планируется выпустить продолжение этой книги. Смысл этих боев был в сдерживании наступления 17 А немцев на Львов и подпирание рассыпающегося фронта стрелковых соединений 6-й армии. Помимо БТшек через Немиров проехали КВ (один из них предположительно остался у южного выезда из города), Т-28 и Т-34 8-й тд 4 МК. Более подробное и богато иллюстрированное описание происходившего см. здесь.

URL записи

Пишет  TrashTank:

В неокрепшие умы молодого поколения эстонцев все настойчивее вдалбливаются идеи о том, что истинными патриотами Эстонии являются те, кто в годы Второй мировой войны играл роль фашистских пособников. Всесторонняя поддержка и героизация этих людей политическим руководством республики подается как выражение единодушной воли большинства эстонского народа. С другой стороны, искажается историческая роль армии, изгнавшей из страны фашистских оккупантов. Воинов этой армии, как павших, так и ныне живущих, объявляют оккупантами, а их сторонников – антипатриотами. Дело доходит до осквернения и демонтажа могил воинов-антифашистов.
читать дальше
Я глубоко уверен, что это не имеет ничего общего с истинными чувствами и убеждениями большинства эстонского народа. В этом меня убеждает опыт участия в боях на землях Прибалтики во время Великой Отечественной войны.
Да, в годы войны действительно были эстонцы, активно поддержавшие фашистский режим, выступавшие с оружием в руках на стороне гитлеровцев.
Но отождествлять с ними весь народ было бы нелепо. Как живой свидетель, я утверждаю, что в годы войны эстонский народ был для нас не противником, а союзником. В подтверждение этого я мог бы назвать немало имен воинов-эстонцев, от рядового до генерала, самоотверженно сражавшихся вместе с нами против фашистских захватчиков. Например, 8-м стрелковым корпусом, освобождавшим Таллин от немецкой оккупации и получивший за это наименование «Таллинский», командовал эстонец генерал-лейтенант Л. А. Пэри. Но самым убедительным доказательством того, что эстонцы относились к нам не как к врагам-оккупантам, а как к друзьям-освободителям, стало для меня другое яркое событие.
В марте 1945 года 1-й танковый Инстербургский Краснознаменный корпус, входивший в состав Земландской оперативной группы войск 3-го Белорусского фронта, готовился к штурму Кенигсберга. Для участия в этом штурме командир корпуса выделил одну танковую бригаду. Это была 159-я танковая Полоцкая четырежды орденоносная бригада, в которой мне тогда довелось воевать. В предыдущих тяжелых боях по прорыву мощной и глубоко эшелонированной обороны противника на Инстербургском направлении бригада понесла ощутимые потери. Для решения новых задач по штурму города-крепости Кенигсберг нужны были свежие силы.
И вот мы узнаем, что для нашей бригады на станцию Тапиау прибыл эшелон. На платформах мы увидели тридцать семь новеньких танков Т-34-85. Оказалось, что это танковая колонна, приобретенная эстонскими гражданами за собственные средства и подаренная 1-му танковому корпусу.

Особенно символично, что эстонцы назвали свою танковую колонну «Лембиту» - по имени легендарного героя эстонского народа. Историческая личность XIII века, князь одного из племен, Лембиту сыграл в истории эстонского народа примерно такую же роль, как в истории русского народа князь Александр Невский. В 1211 году (за три десятка лет до Ледового побоища) князь Лембиту возглавил борьбу своего маленького свободолюбивого народа против крестоносцев. В 1217 году он заключил союз с Новгородом. Поэтому личность Лембиту символизировала не только историю борьбы эстонцев против тевтонских рыцарей, но и исторические корни дружбы эстонского и русского народов.
Вполне очевидно, что такого подарка эстонцы не стали бы делать врагам-оккупантам. Во всяком случае о подобном подарке эстонцев для частей вермахта мне неизвестно.
Торжественное вручение танков экипажам состоялось на митинге 15 марта. Выступившие на нем командир танкового батальона майор Свинцов, командир штурмовой роты капитан Котля, механик-водитель сержант Рукавицин и другие воины просили командование передать благодарность эстонским труженикам и заверить их, что народные деньги не пропадут даром, что имя «Лембиту», начертанное на броне вверенных им машин, наши танкисты пронесут через все вражеские валы и заграждения к центру восточно-прусской столицы. Свое обещание эстонским друзьям мы выполнили.
Память о дружеской помощи, оказанной нам в тяжелую минуту эстонским народом, для нас, ветеранов Великой Отечественной войны, священна.

Полковник в отставке Петр КИРИЧЕНКО


Вот здесь чуть более подробно по Лембиту.

URL записи

Пишет  Angerran:
depositfiles.com/files/6ge89xhki

URL комментария

Книги в формате PDF
Ссылки на скачивание проверил не все, но из двух-пяти зеркал одно точно рабочее.
Напоминаем, что книги для ознакомления.

Для полиглотов и любителей картинок:

читать дальшеНазвание: Bergepanzerwagen: Bergepanzer 38 to Bergepanther
Автор: Thomas L. Jentz, Hilary Louis Doyle
Издательство: Panzer Tracts
Серия: Panzer Tracts No.16
ISBN: 0974486256
Год издания: 2004
Язык: English
mirknig.com/knigi/military_history/1181340573-p...

Название: Divize Pancerovych Granаtniku 1939-1945
Автор: Bishop Chris
Издательство: Svojtka & Co.
ISBN: 978-80-7352-654-2
Год издания: 2008
Язык: Czech
mirknig.com/knigi/military_history/1181340573-p...

Название: Hummel
Автор: Robert Johnson
Издательство: Ryton Publ.
Серия: 1 Ryton Military Books
Год: 2008
mirknig.com/knigi/military_history/1181339843-h...

Название: Tanky západních spojenců 1939-1945
Автор: David Porter
Издательство: Svojtka
ISBN: 8025602818
Год: 2010
mirknig.com/knigi/military_history/1181339764-t...

Название: Carros De Combate 31: División Panzer
Автор: Martin Windrow
Издательство: RBA
ISBN: 8447316009
Год: 2000
Страниц: 51
Формат: PDF в RAR
Размер: 21.2МБ
Язык: испанский
mirknig.com/knigi/military_history/1181339708-c...

Название: Carros De Combate 2: El Carro Medio Panzer III
Автор: Bryan Perrett
Издательство: RBA
ISBN: 8447314650
Год: 2000
Страниц: 51
Формат: PDF в RAR
Размер: 32.5МБ
Язык: испанский
mirknig.com/knigi/military_history/1181339691-c...

Название: Carros De Combate 51: Sturmartillerie y Panzerjäger
Автор: Bryan Perrett
Издательство: RBA
ISBN: 8447316491
Год: 2001
Страниц: 50
Формат: PDF в RAR
Размер: 8.9МБ
Язык: испанский
mirknig.com/knigi/military_history/1181339652-c...

Название: Carros De Combate 3: El poderoso Merkava
Автор: Samuel M. Katz
Издательство: RBA
ISBN: 8447314669
Год: 1999
Страниц: 47
Формат: PDF в RAR
Размер: 26.5МБ
Язык: испанский
mirknig.com/knigi/military_history/1181339485-c...

Название: Carros De Combate 16: Los Carros Medios M47 y M48 Patton
Автор: Steven J. Zaloga
Издательство: RBA
ISBN: 8447314790
Год: 1999
Страниц: 47
Формат: PDF в RAR
Размер: 8.9МБ
Язык: испанский
mirknig.com/knigi/military_history/1181339333-c...

Название: Carros De Combate 18: El carro medio T-34/85
Автор: Steven J. Zaloga
Издательство: RBA
ISBN: 8447314812
Год: 1996
Страниц: 51
Формат: PDF в RAR
Размер: 35.8МБ
Язык: испанский
mirknig.com/knigi/military_history/1181339145-c...

Название: Historia de la Segunda Guerra Mundial Batallas Libro Nº 3: Kursk. Encuentro de fuerzas acorazadas
Автор: Geoffrey Jukes
Издательство: Editorial San Martin
Год: 1972
Страниц: 164
Формат: PDF в RAR
Размер: 67.2МБ
Язык: испанский
mirknig.com/knigi/military_history/1181335399-h...




Для не полиглотов:

читать дальшеНазвание: Оружие Вермахта
Автор: Шунков В. Н.
Издательство: Харвест
ISBN: 985-433-317-5
Год издания: 1999
Страниц: 480
Язык: Русский
Формат: djvu
Размер: 4.36 Мб
mirknig.com/knigi/military_history/1181334732-o...

Автор: Крис Фосс
Издательство: АСТ, Астрель
Год издания: 2002
Страниц: 284
Формат: pdf
Размер: 5 Мб
ISBN: 5-17-812034-6
mirknig.com/knigi/military_history/1181335872-t...

Название: Танковый удар (танковая армия в наступательной операции фронта по опыту Великой Отечественной войны)
Автор: А. И. Радзиевский
Издательство: Воениздат
Год издания: 1977
Страниц: 272
Язык: Русский
Формат: rtf
Размер: 26.96 Мб
mirknig.com/knigi/military_history/1181336754-t...

Название: Танки
Автор: В.В.Лиско
Издательство: Харвест
Год: 2010
Формат: pdf
Размер: 236 Mb
Кол-во страниц: 256
Язык: русский
mirknig.com/knigi/military_history/1181336894-t...

Sd Kfz 251 "Ханомаг" бронетранспортер вермахта
Автор: коллектив
Издательство: Торнадо
Год: 1999
Страниц: 36
Формат: pdf
Размер: 11 MB
mirknig.com/knigi/military_history/1181336905-s...

Автор:А.Б.Широкорад
Название: Танковая война на Восточном фронте
Издательство: ООО "Вече"
Год: 2009 год
Формат: PDF
Размер: 24.3 мб
mirknig.com/knigi/military_history/1181337747-t...

азвание: Зимняя война. Советское нападение на Финляндию 1939-1940 гг.
Автор: Элоиза Энгл, Лаури Паананен
Год издания: 2006
Издательство: АСТ, АСТ Москва
ISBN: 5-17-033903-8, 5-9713-0721-5
Страниц: 528
Формат: RTF
Размер: 5,2 Мб (+3%)
mirknig.com/knigi/military_history/1181338076-z...

Автор: Ашик М.В., Ефремов А.С., Попов Н.С.
Название: Танк, бросивший вызов времени: К 25-летию танка Т-80
Издательство: Санкт-Петербург
Год: 2001
Страниц: 112 с цв. ил.
ISBN: 5-75590-055-8
Формат: pdf
Размер: 45 (+5% recovery) Мб
Язык: русский
mirknig.com/knigi/military_history/1181340114-t...