В качестве положительного момента следует отметить, что теперь у нас есть вся необходимая информация, чтобы на несколько десятилетий закрыть вопрос с оснащением пехоты бронетехникой.

Армия – это система. И бронемашины это всего лишь часть ее. Определившись с тем, какую бронетехнику нам следует использовать в полномасштабном конфликте с другими армиями (первая составляющая войны), нужно определиться и с тем, как в момент перехода ко второй составляющей – оккупации, безболезненно сменить используемую на ТВД бронетехнику.

Напрашивается выход – иметь одни войска для слома сопротивления, а другие – для несения оккупационной службы.

Феномен СССР и России в том, что они и имели две армии – саму армию и внутренние войска. Но по совершенно непонятным причинам, ни СССР, ни РФ ни разу не воспользовались этим в полную силу. СССР, сломив силами армейских подразделений 40-й армии сопротивление в Афганистане, не смог наладить оккупационную службу, хотя теоретически мог начать смену армейцев частями ВВ, и оснастить эти части упрощенной, но более подходящей для условий Афганистана техникой. При этом и шансы выиграть эту войну повышались, и части СА не пришлось бы пересаживать на «противопартизанские» броневики. Возможно, что для этого следовало бы переподчинить ВВ министерству обороны, но этот организационный вопрос был бы мелочью, по сравнению с проигранной войной, стоившей Союзу существования.

В РФ же части ВВ и армии были использованы параллельно как «просто войска», хотя разделить между ними задачи иногда получалось (во второй войне особенно).

Напрашивается переход на такой способ ведения боевых действий, когда армия разрушает, ВВ оккупируют. И тогда разом снимается проблема с техникой – армейцы воюют на машинах оптимизированных для общевойскового боя, «вэвэшники», пришедшие за ними имеют другую технику, оптимизированную для «их» войны.

Теперь разберемся с тем, какой она должна быть.