Внимание!
Главная
Все дневники
Список избранных
Случайный дневник
@дневники: изнутри
понедельник, 10 сентября 2012
14:40
Советские бронеавтомобили в бою. Часть 3.
все записи пользователя в сообществе
TrashTank
"Можно выклянчить все! Деньги, славу, власть, но только не Родину… Особенно такую, как моя Россия"
ПОЛЬСКИЙ ПОХОД
читать дальше
6 января 1939 года во время визита министра иностранных дел Польши Юзефа Бека в Германию, Риббентроп в Берхтесгадене в самой решительной форме потребовал согласия на присоединение Данцига к Германии и транспортные линии через Поморье (т.н. "польский коридор"). Поскольку все эти требования повторил и Гитлер на встрече с Беком, польскому руководству стало ясно, что они вовсе не являются личной инициативой Риббентропа.
По возвращении из Германии Юзефа Бека в столичном Королевском замке состоялось совещание с участием президента РП Игнацы Мосьцицкого и главнокомандующего Войска Польского Эдварда Рыдз-Смиглы. На этом совещании германские предложения были признаны абсолютно неприемлемыми. Тем более, что они, несомненно, являлись лишь первым шагом в антипольских действиях Гитлера. В заявлении участников совещания подчеркивалось, что принятие германских предложений неминуемо привело бы к потере независимости и сделало бы Польшу вассалом Германии.
Сразу же после совещания Главный штаб ВП приступил к разработке оперативного плана “Запад” на случай германской агрессии.
С самых первых дней независимости 2-ой Речи Посполитой страна готовилась к войне на Востоке. К началу 1939 года в Главштабе не существовало даже военного плана на случай нападения Германии. Только тогда, когда эта угроза стала реальна, был подготовлен проект обороны. Проект опирался на следующие основополагающие принципы: в случае нападения на Польшу фашистской Германии - СССР сохраняет нейтралитет, а Франция выполняет свои союзнические обязательства и наносит удар по агрессору. Задачей польских войск являлось сдерживание агрессора и сохранение людских и материальных ресурсов. До тех пор, пока Франция не вступит в войну. После чего все уже зависело от обстановки на фронте. Восточную границу по данному плану должен был охранять Корпус Пограничной Охраны, входивший в подчинение министерства внутренних дел.
22 марта маршал Рыдз-Смиглы утвердил план “Захуд”. А на следующий день, 23 марта начальник Главного штаба ВП бригадный генерал Вацлав Стахевич провел быструю тайную мобилизацию четырех дивизий Интервенционного корпуса, дислоцированных в Поморье. 26 марта правительство Польши официально ответило отказом на меморандум Гитлера.
6 мая польский министр иностранных дел Юзеф Бек подписал в Лондоне соглашение о взаимных гарантиях между Великобританией и Польшей. Это соглашение послужило Гитлеру поводом для разрыва 28 апреля германо-польского договора о ненападении от 1934 года. 19 мая в Париже был подписан совместный польско-французский протокол, предусматривающий как военную помощь, так и участие в боевых действиях в случае германского нападения на Польшу. Данное участие предусматривалось: авиацией в первый день нападения, сухопутными частями - на третий день, и генеральным наступлением на противника - на пятнадцатый день войны. В это же самое время немцы начали серию провокаций на всех участках польско-немецкой границы. Уже 20 мая они совершили нападение на польский таможенный пост в Калдове.
19 августа 1939 года Гитлер дал согласие признать восточную половину Польши до линии рек Нарев, Висла и Сан, а также территории Латвии, Эстонии, Финляндии и румынской Бессарабии "сферой влияния" Советского Союза. В этот же день Иосиф Сталин при одобрении Политбюро принял решение о заключении германо-советского договора. Для заключения договора в Москву на специальном самолете через Кенигсберг прибыл Иоахим фон Риббентроп. В ночь на 24 августа Пакт Молотова-Риббентропа был подписан в Кремле.
Гитлер назначил на 22 августа в Берхтесгадене совещание для высших чинов вермахта. На нем он огласил дату нападения на Польшу в соответствии с планом “Вайс” - 26 августа 1939 года.
В течение всего лета 1939 года имели место диверсионные нападения на польские пограничные объекты (блок-посты, лесничества, фабрики, железнодорожные станции и т.д.). Атакам подверглись, например, Катовице, Костежин и Млава. Диверсанты взрывали бомбы в местах наибольшего скопления народа. Так, например, в последнюю неделю августа в Тарнуве они заложили взрывчатку в багажном зале вокзала. При взрыве погибли 18 человек Самыми же известными предвоенными провокациями можно назвать нападения на лесничество в Бычине (Питшине), на таможенный пункт в Рыбнике-Стодолах (Хохлиндене), на радиостанцию в Гляйвице (операция “Танненберг”).
В ночь на 26 августа группа диверсантов абвера из Бреслау совершила нападение на Яблунковский перевал с целью захвата туннеля и железнодорожной станции. Диверсанты наткнулись на охрану станции, но сумели уйти. В эти же самые дни другая группа попыталась захватить в Тчеве мост через Вислу, но, вступив в бой с пограничной охраной и понеся потери, вынуждена была отступить.
Однако, 25 августа германский фюрер получил известие о заключении польско-британского союза и, одновременно, об отказе Бенито Муссолини от участия Италии в войне. После чего принятое ранее решение о нападении на Польшу было отменено. Тем не менее, Гитлер вновь вернулся к нему 30 августа, установив новую дату - 1 сентября.
1 сентября 1939 года в 4 часа 45 мин. немецкие войска согласно плану «Вайс», без объявления войны начали наступление по всей германо-польской границе, в том числе с территории Моравии и Словакии. Линия фронта составила около 1600 км.
Немецкое наступление началось и развивалось в полном соответствии с доктриной блицкрига. Однако в первые дни оно натолкнулось на ожесточенное сопротивление польских войск. Тем не менее, сосредоточив на главных направлениях массу моторизованных соединений, немцы нанесли мощный удар по всем польским боевым частям.
3 сентября 1939 Великобритания и Франция объявили Германии войну. Они направили также ультиматум германскому руководству с требованием немедленного прекращения военных действий и вывода всех войск вермахта с территории Польши и Вольного Города Гданьска. Таким образом, оба государства оказались в состоянии войны с Германией. Днем ранее, 2 сентября французское правительство объявило мобилизацию и приступило к концентрации своих войск на германской границе.
7 сентября части 3-й и 4-й французских армий перешли германскую границу в Сааре и вклинились в предполье Линии Зигфрида. Никакого сопротивления им оказано не было. До 12 сентября французские силы возросли до 36 дивизий (в том числе 4 моторизованных) и 18 отдельных танковых батальонов. Немцы же не располагали на тот момент ни одной танковой или моторизованной дивизией - все они были задействованы в Польше.
8 сентября началась оборона Варшавы - немецкий 16-й танковый корпус 10-й армии атаковал город из района Гуры-Кальварии.
12 сентября в Аббевиле состоялось заседание французско-британского высшего военного совета с участием Невилла Чемберлена, Эдуара Даладье и главнокомандующего французской армией Мориса Гамелена. В ходе заседания было принято решение о “максимальной мобилизации средств до начала крупных сухопутных операций, а также ограничению действий ВВС”. На практике данное решение означало прекращение французского наступления и отказ от союзнических обязательств по отношению к Польше.
12 сентября немецкие моторизованные подразделения вышли ко Львову. 14 сентября польские войска покинули Перемышль. В этот же день завершилось окружение Варшавы и началась осада Бреста (германское коммюнике сообщило о захвате города еще 14 числа, хотя крепость была оставлена поляками после двухдневных боев только 17-го).
К 13 сентября боевая мощь частей польской армии резко снизилась. Тем не менее, польские войска сумели продолжить отступление к юго-восточной части страны в соответствии с концепцией Главного штаба о создании оборонительного района Румынское предместье. План окружения польских частей к востоку от Вислы оказался сорван.
К 14 сентября армии “Познань” и “Поморье”, наносившие контрудар по флангу наступающей на Варшаву 8-й немецкой армии, в ходе упорных боев в долине Бзуры оказались практически в окружении. 15 сентября немецкие войска перешли в наступление по всему бзурскому фронту с целью уничтожения обеих польских армий.
15 сентября 1939 года Япония и СССР заключили мирный договор, завершивший
конфликт на Халхин-Голе
(который японцы называют Номонханским инцидентом). 16 сентября польское правительство интернировалось в Румынию. К этому времени немецкие войска вышли на линию Львов - Владимир-Волынский - Брест - Белосток, что, в общем, совпадало с «Линией Керзона», границей между Советской Россией и Польшей, предложенной Англией еще в 1919 г.
16 сентября немецкий 19-й танковый корпус 4-й армии в районе Хелма соединился с частями 22-го танкового корпуса 14-й армии и, тем самым, замкнул кольцо окружения вокруг подразделений Войска Польского, находящихся между Вислой и Бугом.
17 сентября в 05:49 войска Красной Армии получили приказ перейти польскую границу. Началась кампания, известная в советской историографии как Освободительный поход в Западную Украину и Западную Белоруссию. С советской стороны в составе Белорусского и Украинского фронтов было задействовано более десятка танковых бригад, укомплектованных танками Т-26, БТ-7 и Т-28. В составе каждой из них имелось от 8 до 20 бронеавтомобилей. Кроме того, средние бронемашины были и в отдельных разведывательных батальонах стрелковых дивизий.
В 1929 году в Красной Армии началось формирование моторизованных отрядов в составе стрелковых дивизий, имевших по штату 12 броневиков БА-27. Всего к весне 1930 года в Красной Армии имелось три таких отряда — в 11, 45-й и Московской пролетарской стрелковых дивизиях.
В 1934 году в РККА началось формирование так называемых «ударных» стрелковых дивизий. Они имели усиленный состав — четыре стрелковых и танкетный батальоны в каждом полку, а также отдельные танковый и танкетный (Т-27) батальоны. По штату в их составе имелась автоброневая рота из 10 средних бронемашин и рота подвижных средств — 5 бронемашин ФАИ — в батальоне связи. Первоначальным планом планировалось к 1937 году иметь в РККА 30 таких дивизий, но всего сформировали пять — в БВО 2, 4 и 5-я, в УВО 24-я и 44-я.
Т-27 — советская танкетка, выпускавшаяся в 1931-33 годах на базе весьма популярной в то время британской танкетки Carden-Loyd Mk.IV. Экипаж состоял из 2 человек (механика-водителя и командира-пулемётчика). Бронезащита изготавливалась из листов катаной гомогенной брони 6-10 мм, соединённой болтами и заклёпками на уголковом каркасе (на части машин применялась сварка). Танкетка была вооружена одним 7,62-мм пулемётом ДТ, расположенном в переднем щитке корпуса справа. Боекомплект пулемёта составлял 2520 патронов (40 магазинов), впоследствии боекомплект уменьшили до 28 магазинов (1764 патрона). Т-27 не имела каких-либо приборов наблюдения и связи. Наблюдение в боевой обстановке осуществлялось механиком-водителем через смотровую щель, а пулемётчиком — через прицел пулемёта. Связь с другими машинами предполагалось поддерживать с помощью сигнальных флажков.
Выпуск Т-27 начал в 1931 завод «Большевик» (выпущено 45 машин), затем завод № 37 и автосборочный завод № 1. Всего было сдано армии 3295 танкеток. Выпуск Т-27 не сопровождался большими сложностями, поскольку в танкетках широко использовались автомобильные агрегаты. В 1932-33 гг. на базе Т-27 в количестве 187 шт была выпущена огнемётная (химическая) танкетка БХМ-4 с огнемётом КС-1 (максимальная дальность огнеметания 25 м). Официально Т-27 были сняты с вооружения 8 мая 1941 года. К началу войны имелось 2343 (по другим данным, 2147 или 2558) линейных танкеток Т-27, из них 930 в западных округах. На 1 июня 1941 года имелось 182 танкетки-тягача, переоборудованных из линейных Т-27, еще некоторое количество было переделано уже в ходе войны. В ходе летне-осенней кампании 1941 года большая часть Т-27 была была потеряна. Последние встречающиеся упоминания об их боевом применении — бои под Москвой (где Т-27 использовались и для поддержки пехоты и как тягачи для противотанковых пушек) и в Крыму.
В больших количествах бронеавтомобили стали появляться в стрелковых дивизиях в 1936 году, когда на базе отдельных разведывательных дивизионов стрелковых дивизий, не имевших бронетехники, стали формировать отдельные разведывательные батальоны. При этом в их состав включалась бронерота из 9 БА-6, из них 3 радийных. К 1 сентября 1936 года разведывательные батальоны были уже в 57 стрелковых дивизиях — 1, 2, 3, 4, 5, 7, 10, 12, 14, 15, 16, 21, 22, 24, 26, 27, 30, 31, 32, 34, 35, 38, 39, 40, 41, 43, 44, 46, 48, 49, 51, 53, 56, 59, 60, 61, 62, 64, 65, 66, 69, 71, 72, 73, 74, 75, 78, 80, 81, 82, 84, 86, 93, 94, 95, 96 и 100-й.
Остальные планировалось сформировать в 1937-38 годах по мере поступления бронеавтомобилей (95 и 102-я стрелковые дивизии имели разведывательные батальоны особого штата, без бронемашин). Однако из-за того что промышленность не могла вовремя изготовить нужного числа средних бронемашин, укомплектование ими разведывательных батальонов шло достаточно медленно. Так, 1 марта 1938 года обеспеченность матчастью разведбатальонов (ОРБ) стрелковых дивизий была следующей: «25 орб — 100%, 22 орб — 50-60%, 38 орб — только по 1-4 штуки для обеспечения учебы».
На Польшу двинулись войска Белорусского и Украинского фронтов. В их составе насчитывалось шесть армий, в которые входили два танковых корпуса и 12 танковых бригад, имевших на вооружении 203 танка Т-28, 1614 БТ-5 и БТ-7, 1601 Т-26, 355 бронеавтомобилей. В кавалерийских дивизиях имелись танковые полки из 34 - 41 БТ (в основном - БТ-2), а в пехотных дивизиях - танковые батальоны из 20-30 Т-37/-38 и Т-26. В состав рот боевого обеспечения в танковых бригадах входили и огнеметные танки.
В небольших количествах в разных частях на вооружении стояли танки БТ-7А с 76-мм пушкой и самоходные установки СУ-5.
Бронеавтомобили применялись не только в танковых, но и в пехотных и кавалерийских частях. Основные типы советских броневиков: ФАИ и БА-20 различных модификаций, БА-3, БА-6 и БА-10. Наступление поддерживали бронепоезда 4-го и 8-го дивизионов Белорусского военного округа. Бронепоезд № 16 участвовал в захвате Дриссы, № 19 и № 21 - Фарново и Захаце. Дальнейшее продвижение «крепостей на колесах» остановилось из-за отсутствия широкой колеи на территории Польши и они несли патрульную службу в прифронтовой полосе.
Общее количество бронированных машин РККА, участвовавших в «Освободительном походе», превосходило количество бронетехники в немецкой армии. Так что пять тысяч танков, которые СССР обещал выставить для оказания помощи Польше на переговорах в августе 1939 г., оказывались реальностью.
Броневики, особенно пушечные, активно использовались для разведки и связи, и хотя в ходе польской кампании серьезных боев не было, участвовали в столкновениях как с польскими, так и с немецкими частями. Легкие бронемашины хорошо показали себя в качестве связных и командирских.
Разрозненные части и подразделения польских войск, в беспорядке отступавшие на Восток, в большинстве случаев не оказывали сопротивления Красной Армии и складывали оружие. Однако порой происходили достаточно жестокие столкновения. Вот несколько боевых эпизодов с участием бронемашин.
18 сентября разведывательный батальон 5-й танковой бригады 25-го танкового корпуса, имея 15 БТ-7 и 13 БА-10, у местечка Домбров столкнулся с колонной польских войск (до полка пехоты и одна танкетка ТК-3). Командир батальона предложил полякам сдаться, но они ответили огнем. Тогда разведбат атаковал противника: БТ-7 с флангов, по пересеченной местности, БА-10 по дороге в лоб. В результате боя полк был рассеян, до 300 человек убито и ранено и более 500 взято в плен, а польская танкетка разбита огнем двух БА-10. Потери батальона составили 5 человек ранеными.
В 2 часа ночи 19 сентября 24-я легкотанковая бригада (танки БТ-7) после 145-километрового марша ворвалась во Львов, заняв северную и восточную части города. К этому моменту с юга и запада ко Львову уже подошли части 2-й горно-стрелковой дивизии вермахта, а в центре оборонялся польский гарнизон.
В 4.20 командир бригады получил приказ отойти из города в район Злочув. Ввиду неясности причин такого приказа комбриг оставил во Львове разведывательный батальон, а остальные части к 6.00 вывел в район Винники. В 8.30 19 сентября подошедшие к городу немецкие части предприняли неожиданную атаку в южном секторе, при этом разведбатальон оказался между немцами и поляками. Немцы, приняв советские танки и броневики за польские, открыли по ним артиллерийский огонь, поляки тоже начали стрелять по нашим боевым машинам.
Белые флаги, выброшенные танкистами, не помогли, и тогда танки и броневики открыли ответный огонь. В результате боя разведывательный батальон потерял 3 человек убитыми и 4 ранеными, было подбито и сгорело 2 БА-10 и 1 БТ-7. Ответным огнем советских танкистов у немцев было убито 2 майора, 1 унтер-офицер, 9 солдат ранено и разбито 3 37-мм противотанковых орудия.
Днем 19 сентября 36-я легкотанковая бригада вошла в город Владимир-Волынский, сломив слабое сопротивление польских частей. Вечером того же дня разведгруппа бригады — 2 БТ-7 и 3 БА-10 — в районе Вербы была атакована пехотой и кавалерией. В ходе боя более 50 польских солдат было убито, свои потери составили 2 убитых и 1 раненый. 20 сентября из Владимира-Волынского в направлении Ковель - Верба в разведку отправили 2 БА-10 под командованием капитана Гречанникова. При возвращении один БА подорвался на польской мине и сгорел, его экипаж сумел выскочить и не пострадал.
Участвовали бронеавтомобили и в боях за Гродно 19-22 сентября — здесь польские части оказали самое сильное сопротивление Красной Армии. В ходе штурма города было потеряно 2 БА-10 из состава 20-й мотострелковой бригады: один сгорел от брошенной в него бутылки с бензином и один был подбит артиллерийским огнем (позже восстановлен), при этом 3 человека погибло и 4 было ранено. Поляки потеряли убитыми более 500 военнослужащих, в плен взято более 1,5 тысяч человек, трофеи - 514 винтовок, 146 пулеметов, миномет и зенитное орудие. В донесении командир 15-го танкового корпуса комдив М.П. Петров отметил: «В боях за Гродно противник проявил большое упорство, расстреливая из окон и с чердаков бойцов и бросая бутылки с бензином в танки».
23-26 сентября бронеавтомобили включили в два сводных отряда 2 и 27-й танковых бригад (54 БТ-7 и 7 БА-10), которые должны были ликвидировать польские части, отходившие в Августовские леса и к литовской границе. Причем броневики двигались впереди, ведя разведку. Однако отряды сопротивления не встретили, но было взято в плен более 600 польских солдат и офицеров.
Вечером 25 сентября 20-я мотострелковая бригада выделила отряд в составе 15 БА-10 для приема у немцев крепости Осовец, которая переходила в советскую зону.
25 сентября 36-я танковая бригада (командир - комбриг Н. Богомолов) получила приказ идти на г. Холм. К 14:30 194 танка Т-26 и 23 бронеавтомобиля подошли к городу, гарнизон которого встретил их огнем из-за баррикад. Стремительной атакой баррикады были смяты и к 17 часам город был захвачен войсками Красной Армии. В плен было взято около 8 тыс. солдат и офицеров, захвачено 20 пулеметов и 10 орудий. Бригада потеряла всего 2 офицеров. В районе Холма потеряли по плавающему Т-37 танковые подразделения 45-й и 60-й стрелковых дивизий. Причем Т-37 были подбиты огнем из крупнокалиберных пулеметов.
28 сентября 36-я танковая бригада, совершив марш, вышла к городу Люблин. Пройдя 710 км бригада потеряла всего два бронеавтомобиля, подорвавшихся на минах, и захватила, как указано в донесении, один танк типа «Виккерс», скорее всего 7ТР из 2-го легкотанкового батальона, брошенный личным составом при отходе к венгерской границе.
Всего, по неполным данным, в ходе боевых действий в Польше с 17 сентября по 10 октября 1939 года было потеряно 10 бронемашин БА-10. В целом в этой кампании средние бронемашины показали себя хорошо как средство разведки, однако в документах отмечалась их низкая проходимость по грязным проселочным дорогам.
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
09:47
Всех с прошедшим!
все записи пользователя в сообществе
TrashTank
"Можно выклянчить все! Деньги, славу, власть, но только не Родину… Особенно такую, как моя Россия"
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
2
)
Поделиться
четверг, 06 сентября 2012
15:42
Ученье свет
все записи пользователя в сообществе
Мишка Ушастик
я прощу, а вот река простить не сможет никогда
Не знаю на сколько правда, за что купил, за то и продаю:
"Однозначно, что если у тебя есть толковый командир, твои шансы выжить неплохи, а с дураком пц всем. Давно уже, собутыльник моего дядьки рассказывал как его роту, усиленную "чужими" (чел. ~200), бросили затыкать какую-то дыру в нашей обороне в р-н Кривого Рога. Задача была держать "до последней капли крови" единственную дорогу, которой могли воспользоваться немецкие танки. Танки остановить и умереть - благодать!
Роту пригнали на место, отгрузили чуть не целую "полуторку" противотанковых гранат, сказали, что танков завтра наверное придет много и уехали. Жить им оставалось меньше суток. НИКАКИХ других противотанковых средств не обеспечили.
Командир осмотрел местность и приказал:
- Стыдно, люди к нам в гости из Германии едут, а у нас дорога такая разбитая.
"Свихнулся наверно от страха" - подумали многие.
Командир продолжил:
- Всем вытряхнуть все из вещмешков и за мной.
Рота пошла к ближайшему от дороги холму шлака, с какой-то металургической фабрики неподалеку. Командир заставил набирать в мешки шлак и нести к насыпи. На саму дорогу шлак сыпался неравномерно, побольше там где дорога в горочку идет.
- Чтоб им нескользко было - бубнил командир. Шлакозасып продолжался очень долго, все мешки были изорваны в лохмотья, лопатки сточились до черенков. Засыпали чуть не два километра дороги. Народ злой и усталый, теперь ведь еще и окапываться полночи. Утром с шлакогор подали сигнал: "Вижу танки".
Сжимая свои почти бесполезные гранаты, солдаты знали, что жизнь закончилась. Наконец танки начали заходить на "благоустроенную" дорогу.
Третий танк колонны потерял гусеницу первым, а через минуту эта эпидемия охватила остальные машины, числом восемь. Стоячий танк, если его не злить, штука не опасная. Не совсем поняв, вас ис дас, немцы угробили и танк-эвакуатор. Пехота у немцев не дурная, вперед без танков не пойдет - затор. Нашим на них "За Сталина" нарываться, тоже нет резона.
Командир, формально выполнивший боевое задание - остановить танки, посылает гонца найти хоть какое начальство и передать "Задача выполнена. Потерь нет"
Гонец принес хорошую новость: Ночью можете уходить, сзади есть оборона. Будет возможность, накроем потом артиллерией.
Секрет командира в его образовании техника по холодной обработке металлов. Никельшлаки - отходы металлургии, страшный абразив, лишь немного уступающий корунду и оксиду алюминия. Никакие пальцы гусениц не выдержат издевательства такой дрянью, и что приятно - гусеница приходит в негодность целиком, забирая с собой большую часть всего привода."
@темы:
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
8
)
Поделиться
14:48
Смесь бульдога с гордой птицей - Wurfgeraet 40 (Holz)
все записи пользователя в сообществе
N.K.V.D.
Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
Wurfrahmen 40 — германская тяжелая самоходная реактивная система залпового огня периода Второй мировой войны.
Для механизированных частей Вермахта была разработана версия schweres Wurfgeraet 40 (Holz) — конструкция тип «40», которая могла крепиться на полугусеничные бронетранспортеры. Наиболее распространенная модификация — полугусеничный бронетранспортер Sd.Kfz.251/1, на бортах которого монтировалось шесть метательных аппаратов для стрельбы 280-мм и 320-мм реактивными минами. Полное название подобной артсистемы «звучало» следующим образом — Mittlerer Schutzen-panzerwagen mit Wuhrfrahmen или более коротко — Wurfrahmen 40. Как уже упоминалось контейнеры с реактивными снарядами располагались по обоим бортам корпуса БТР по три с каждой стороны. В вертикальной плоскости они наводились (то есть задавался угол возвышения) в секторе от +5° до +40° с помощью специального механизма наведения. Наводка в горизонтальной плоскости обеспечивалась поворотом машины.
читать дальше
Для более точного горизонтального наведения на броне силового отделения (двигателя) имелись два штыря длиной 400 мм, которые облегчали установку машины в заданном положении оси стрельбы. Сами ПУ производились берлинской фирмой «J. Gast AG». Фугасные ракеты Wurfgranate (WGr) 42 калибра 280 мм имели боевой заряд массой около 40 кг, а зажигательные снаряды калибра 320 мм содержали 50 литров горючей бензиновой смеси по составу близкой к напалму. Фугасные снаряды как правило находились в металлических, а зажигательные боеприпасы — в деревянных транспортных контейнерах, которые одновременно служили и направляющими. Электрические сигналы на электрозапалы мин подавались с пульта, устанавливаемого в кабине водителя. Сектор обстрела обеспечивался разворотом корпуса боевой машины.
Дальность стрельбы с передвижной пусковой установки фугасными снарядами (Sprenggranate) составляла 1900 метров, а зажигательными (Flammgranate) - 2200 метров. Полный залп производился за 10 секунд. Чаще всего боекомплект состоял из пяти ракет калибра 280 мм и одного снаряда калибра 320 мм или из трех выстрелов каждого вида. В качестве вспомогательного вооружения на БТР Sd.Kfz.251/1 устанавливались 1-2 пулемета MG 34 или MG 42 калибра 7,92-мм с боекомплектом в 2010 патронов. Боевая масса бронетранспортера в варианте самоходной установки достигала 9140 кг. Расчет подобного БТР состоял из 7 человек.
ТТХ:
Размеры
Длина корпуса, мм 5980
Ширина корпуса, мм 2100
Высота, мм 1750
Клиренс, мм 320
Бронирование
Лоб корпуса (верх), мм/град. 10—15 мм
Борт корпуса (верх), мм/град. 8-14.5 мм
Борт корпуса (низ), мм/град. 8-14.5 мм
Корма корпуса, мм/град. 6 мм
Днище, мм 6
Крыша корпуса, мм 6
Вооружение
Пулемёты 2 × 7,92-мм MG-34 или MG-42
Другое вооружение 6×280-мм или 300-мм осколочно-фугасных ракет либо 6х320-мм зажигательных ракет
Подвижность
Тип двигателя рядный 6-цилиндровый карбюраторный жидкостного охлаждения Maybach HL 42 TUKRM
Мощность двигателя, л. с. 100
Скорость по шоссе, км/ч 53
Запас хода по шоссе, км 300
Колёсная формула полугусеничный
Преодолеваемый ров, м 2
Преодолеваемый брод, м 0.5
@темы:
и не только
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
3
)
Поделиться
14:31
С катаной на танк. Пример самурайского духа.
все записи пользователя в сообществе
TrashTank
"Можно выклянчить все! Деньги, славу, власть, но только не Родину… Особенно такую, как моя Россия"
Широко распространен в среде виртуальных историков
польский национальный миф
об атаке на танки в конном строю. Гордые потомки носителей шляхетного гонора без колебаний подхватили заброшенную Геббельсом наживку - "вот, мол, какие мы безбашенные отморозки, всё нам нипочем!".
Однако пальму первенства в поражении танков противника холодным оружием держат отнюдь не воспетые Гудерианом уланы 18-го Поморского полка - оказывается, их опередили не менее суровые потомки изящноглазых ронинов, сёгунов и прочих додзёябури.
Итак, прошу любить и жаловать -
капитан Фуджита
.
читать дальше
В 1938 году в Манчжурии капитан командовал 37-мм противотанковым орудием Тип 94. В жестоком бою его солдаты остановили много советских танковых атак, но враг напирал, а боеприпасов у самураев уже не осталось.
И, когда русские пошли в атаку снова, капитан Фуджита решил использовать свой верный меч, чтобы поразить врага. Ударами клинка он заколол командира вражеского танка Т-26 сквозь смотровые отверстия башни, но был ранен в руку наводчиком орудия. Впрочем, герой выжил, получил орден и до конца войны исполнял обязанности инструктора.
Похоже, что Фуджита воспитал себе достойную смену, поскольку пыряние танков штыками стало любимой забавой японской пехоты.
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
8
)
Поделиться
11:42
Я дрался с самураями. Танкисты Халхин-Гола.
все записи пользователя в сообществе
TrashTank
"Можно выклянчить все! Деньги, славу, власть, но только не Родину… Особенно такую, как моя Россия"
Александр Котцов, комиссар танкового разведбатальона
читать дальше
Советские танкисты, представленные к званию Героев Советского Союза за бои на Халхин-Голе. Второй слева — А. В Котцов, первый справа — В. А. Копцов
Часто спрашивают, что собой представляли наши танки того периода? Отлично помню их. На вооружении разведывательного танкового батальона были БТ-7. Это была бронированная гусеничная однобашенная машина, работающая на бензине с водяным охлаждением. По хорошим дорогам передвигалась и на колесном ходу, развивая довольно большую скорость. Вооружена она была 45-миллиметровой пушкой и тремя пулеметами. Японцы тогда таких танков не имели. Их боевой парк лишь наполовину состоял из машин, вооруженных пушкой. Остальные имели только пулеметы.
Мы очень любили свою «бэтэшку». Да и нельзя было не уважать эту машину. На ней мы проделали восьмисоткилометровый марш по безводной монгольской степи и солончаковым болотам, придя без потерь в район боевых действий. На этом же танке в погруженном состоянии перешли по дну быструю и своенравную реку Халхин-Гол.
Мы смело появлялись на вражеской территории, ведя единоборство с японскими танками и артиллерией. И бронемашины наши тоже были неплохие. Их имела дозорная служба, ими прикрывались стыки между частями. Они отлично взаимодействовали с монгольской кавалерией, умело сочетаясь с ее боевыми порядками. Монгольские цирики наши бронероты называли бронеэскадронами.
Можно привести немало примеров, характеризующих силу и мощь танков того периода. Попробую рассказать один из них.
В ходе атаки танк капитана Копцова Василия Алексеевича с заклиненными скоростями остановился на поле боя совсем недалеко от переднего края противника. От нас он оказался закрытым сопкой. Японцам очень хотелось захватить целехонькую, несгоревшую боевую машину. Около суток отважные танкисты находились под ружейным, пулеметным и минометным огнем противника. Экипаж решил держаться до последнего, погибнуть, но не сдаваться. Редкий, экономный, но точный пулеметный огонь косил вражеских солдат, приближавшихся к осажденной машине. Но час от часу положение осложнялось.
Кончились снаряды, от перегрева вышли из строя пулеметы. Японцы поняли, что экипаж вести огонь не может, и решили взять его «живьем», то есть утащить танк вместе с экипажем в свое расположение. Осторожно подкрадываясь, подвели свой танк-тягач, зацепили тросом и сдвинули с места наш БТ-7. В это время заклиненные скорости танка освободились, и мотор завелся. Этого то и надо было нашим танкистам. Они включили скорости, и боевая машина рванулась вперед, увлекая за собой японский тягач.
Мы, обнаружив пропавший танк Василия Алексеевича, готовили операцию по его спасению, но теперь необходимости в этом уже не было. Экипаж, измученный от напряжения и жары, своим ходом вернулся в расположение наших частей с интересным трофеем — японским танком-тягачом. Так и не удалось японцам взять в плен советский танк.
БТ-7 капитана Копцова после боя. На башне видны многочисленные следы пулевых попаданий
Все долго «любовались» вернувшимся «пленным». Его броня была вся избита расплющенными медными пулями крупнокалиберных пулеметов, на солнце она блестела как золотая. Черным от пороховой копоти и переживаний казался экипаж — частица золотого фонда нашей армии. За этот и другие подвиги В. А. Копцову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Говоря о наших танках того периода, нельзя не упомянуть о танках Т-26-огнеметчиках.
Когда советско-монгольские войска, преодолевая ожесточенное сопротивление противника, завершали его окружение, отдельные узлы сопротивления японцев были сильно укреплены, враг отчаянно сопротивлялся, приходилось выбивать его буквально из каждой щели. Вот здесь-то и пригодились наши огнеметные танки. Подходили они — и горела боевая техника врага, полыхали его инженерные сооружения, земля и все находящееся вокруг, взрывались склады боеприпасов. Иными словами, врага выжигали. Солдаты противника выскакивали из самых глубоких нор, бросая все, разбегались, куда могли.
.... Много хлопот, смекалки и солдатской изобретательности потребовалось от личного состава батальона при подготовке к форсированию танками Халхин-Гола по дну. Это был настоящий, никем подробно не описанный подвиг. Мостов через быструю и многоводную реку с высокими берегами в то время не сооружали. Имеющиеся понтоны небольшой мощности не обеспечивали переправы танков и боевой техники. Искали выход.
Трудно сейчас сказать, кому принадлежала инициатива, но она вскоре стала всеобщей, охватила всех — форсировать своенравную реку по дну, провести танки в погруженном состоянии. На каждом танке стояли железные печи «НЗ». Из них смастерили цилиндры, которые удлиняли выхлопные трубы танков и выходили из-под воды, как перископы подводной лодки. Все люки танков задраили брезентом, щели зашпаклевали солидолом. В темное время проводились пробные погружения, вброд измеряли глубину реки, делали выходы на противоположном высоком берегу. Стальной трос служил ориентиром для движения танков под водой.
Все было предусмотрено: и скорость движения на разных участках переправы, и управление при быстром течении, и меры безопасности, если танк заглохнет на середине реки. Мы не могли учесть, пожалуй, только одного: ночью в горах выпали ливневые дожди. Вода к утру поднялась почти на полметра. Выхлопные трубы с удлинением оказались короткими. Что делать? Танки один за другим подходили к реке. Наступили сумерки. Не обладай командир батальона известной выдержкой, пришлось бы переносить переправу. Значит, отсрочка операции. Но Григорий Яковлевич Борисенко решил по-иному — приказал использовать все железо, вплоть до консервных банок, но удлинить трубы и приступить к переправе в указанное время. Твердая воля здесь имела решающее значение. Один за другим погружались танки в быстрый Халхин-Гол. Трудно передать все наши волнения и радость, когда первый танк появился на противоположном берегу.
Батальон успешно выполнил поставленную задачу. Танки были переправлены там, где их не ждал противник.
Еще не успели обсохнуть машины, как сразу же началась боевая разведка. Каждому экипажу по нескольку раз в день приходилось встречаться с врагом. Нагрузка была большая, тем более, что стояла жара, летел в смотровые щели песок, не бездействовали авиация и артиллерия противника.
В одном из таких рейдов пять танковых экипажей под моим командованием в глубине обороны противника наткнулись на позиции дивизиона дальнобойной артиллерии японцев, который очень беспокоил наши войска. При стремительной танковой атаке вражеские артиллеристы не успели сделать ни одного выстрела. Четыре пушки были выведены из строя, а расчеты дивизиона, укрывшиеся в окопах вблизи орудий, подавлены пулеметным огнем и гранатами членов экипажей, вышедших из танков, оставив в машинах по одному человеку. Это был рискованный шаг, но необходимый.
Г.К. Жуков осматривает трофейное японское орудие
Окончательно уничтожить вражеских артиллеристов, взять «языка», прицепить исправные пушки к танкам, погрузить на броню танков оборудование наблюдательного и командного пунктов можно было только выйдя из машины. Первым это сделал я, за мной последовали другие экипажи. Под свист вражеских пуль устранили некоторые неисправности в ходовой части, полностью уничтожили артиллерийский командный и наблюдательный пункты, а их оборудование — стереотрубы, буссоли, морские перископы и имущество связи — уложили на броню танка. Сзади прицепили исправные японские орудия. Все это под одобрительные и восторженные возгласы нашей пехоты было прибуксировано к нам. В итоге без потерь разгромили артиллерийский дивизион противника, который очень мешал замыканию кольца окружения.
Было и так. Нашему батальону приказали разведкой боем вскрыть огневую систему вражеской обороны. Несколько десятков танков на больших скоростях устремились на окопавшегося противника. Танковой атакой руководил командир батальона Григорий Яковлевич Борисенко. Я со своим экипажем был на правом фланге. Японцы открыли бешеный артиллерийский, минометный и пулеметный огонь. Один из идущих впереди танков загорелся, это был танк командира батальона. Мы видели, что экипаж сумел выскочить из горящей машины. Рискуя быть подбитыми, совместно с другим экипажем нам удалось перейти на малую скорость, почти на ходу подобрать товарищей, в том числе и всеми уважаемого комбата. Григорий Яковлевич в обгорелом комбинезоне, превозмогая нестерпимую боль от ожогов, продолжал руководить танковой атакой.
Трофейные пушки
В одном из боев в момент тарана вражеской пушки с моей машины слетела гусеница. Танк закрутился на месте. Оставив в танке башенного стрелка Николая Мирошниченко с задачей вести огонь из пулемета по укрывшимся в щелях расчетам орудий, мы с механиком-водителем Василием Слободзяном вылезли через нижний десантный люк, чтобы устранить неисправность и надеть слетевшую гусеницу. Прикрывались от японцев пулеметным огнем, а башенный стрелок Мирошниченко умудрялся время от времени сделать по врагу и пушечный выстрел, не давая поднять головы вражеским артиллеристам. Поэтому мы со Слободзяном сумели быстро натянуть гусеницу и только сели в танк, как из-за сопки раздалось японское «банзай!».
Оказывается, разбежавшаяся японская пехота и артиллерийские расчеты пришли в себя и решили устроить «психическую» атаку на наш танк. Японцы осатанело набрасывались на машину. Ведь их учили, что наши танки вместо брони одеты в фанеру и их можно рубить клинком и колоть штыками. Но было поздно. Мотор заработал, атакующие нашли здесь не фанеру, а смерть. Подошедшие наши экипажи докончили начатое нами дело. Огневые точки японцев на Безымянном бархане перестали существовать.
Разбитое японское орудие
Василий Филатов, командир танковой роты
читать дальше
БТ-5РТ - памятник на горе Баин-Цаган.
Подъем как обычно — 3.00. Затем физзарядка, умывание и приготовление к завтраку. Но позавтракать не пришлось — мы получили приказ в 7.20 выступить в район «Развалин», где противник пытался переправить через реку Халхин-Гол свои танки. Начали вытягивание колонн в 6.04. Исходное положение должны были занять к 11.20.
На исходное положение прибыли раньше намеченного срока. Началась непрерывная бомбежка японцами наших частей.
В 10.45 получили приказ: снять с танков все лишнее и подготовить оружие к бою. Кругом слышались разрывы снарядов — и наших, и противника. На горизонте — дымовая завеса.
Работа по подготовке к бою закончилась быстро. По сигналу командира части началось передвижение в сторону переправы.
БТ-5 и СУ-12
11.20. Остановка, затем разворот «все кругом» и движение вдоль берега Халхин-Гола. Все едут с открытыми люками. Неожиданные разрывы снарядов вокруг танков заставили люки закрыть и начать работу с прицелом и башней.
Танки двинулись в атаку. По броне стучали пули. По мере продвижения вперед огонь противника усиливался. На большой скорости проскочили через полосу заградительного артиллерийского огня и вышли на позиции, занятые японцами.
Ведем ближний бой. Башенный стрелок Петров не мог перезарядить диск пулемета — что-то заело. Очевидно, растерялся. Наконец он зарядил пулемет. В прицеле я увидел скопление до десятка транспортных машин и открыл огонь из пушки и пулемета. Солдаты побежали от машины в панике. С левой стороны увидел свой танк. Механик-водитель закричал:
— Справа пулеметное гнездо!
Быстро нашел его в прицеле и дал очередь. Прямое попадание. Впереди метрах в 15 японец стремительно пересек путь танку, быстро нагнулся и подложил мину. Дело опасное, пристрелить солдата не успел, быстро схватил за правое плечо водителя, который сделал резкий поворот вправо, и опасность миновала.
Огнем из пулемета преследовал груженую транспортную машину, которая вскоре взорвалась. В этот момент в триплекс увидел японца с длинным шестом, на конце которого что-то было привязано. Он бежал к танку, но пуля преградила ему путь, и он упал замертво.
Японцы вели огонь со всех сторон, стремясь уничтожить танк. На него бросали какие-то предметы, очевидно, гранаты и бутылки с горючим, но все для нас проходило пока благополучно. Мотор, пушка и пулемет служили надежно.
Танки 11-й танковой бригады на Халхин-Голе
Я потерял из вида свои танки. Впереди показался отряд кавалерии противника. Сделал один выстрел из пушки и две длинные очереди из пулемета. Кавалеристы рассыпались в разные стороны.
Японцы окружили танк, за всеми сразу невозможно было угнаться. При движении вперед они попрятались в траве, но как только танк проходил, они поднимались и старались догнать машину. Малейшая остановка — танк погиб. Машина работала отлично, отлично действовал механик-водитель Величко. Башенный стрелок медлил с заряжением пушки и пулемета, недостаточно вел наблюдение за полем боя с правой стороны.
Уже достиг горы Баин-Цаган. Углубляться дальше одному было бесполезно. Дал команду: «Разворот кругом!».
Вновь японцы шарахались в стороны и в то же время вели огонь по танку. Вдруг машина получила сильный удар в кормовую часть. Танк вздрогнул и остановился — мотор заглох. Я закричал водителю:
- В чем дело?
— Не знаю, — ответил он.
Чтобы не подпустить японцев к танку, я стал вращать башню на 360 градусов, ведя огонь из пушки и пулемета.
Наконец-то водитель завел мотор, но скорости не включались. Еще несколько рывков рычагом переключения скоростей — и танк снова в движении. Выдержка и самообладание победили.
Справа я заметил танк 2-й роты, он следовал за мной. Впереди увидел 5 горящих наших танков, окруженных со всех сторон японцами. Дал залп по скоплениям японцев. Механик-водитель спросил:
— Куда ехать?
В горле все пересохло. Верхняя одежда была мокрая от пота. Язык прилип к нёбу — пить очень хотелось, а воды не было. Броня танка, пушка и пулемет накалились. Жара ужасная.
Потерял ориентировку. Интуитивно взял направление на запад и вскоре вышел в километре-полутора от противника. Открыл люк, посмотрел по сторонам — ни своих частей, ни противника нигде нет. Вскоре подошли несколько танков из моей и других рот. Прибывший из бригады капитан Безукладников передал приказ комбрига поддержать атаку монгольской кавалерии. Но в танках не было боеприпасов и почти на исходе бензин. Атаку могли поддержать только два танка — мой и лейтенанта Шубникова. Правда, это не дало больших результатов, хотя мы и израсходовали почти все патроны и снаряды.
Всего в непрерывном бою в этот день мы находились 5 часов. Есть абсолютно не хотелось. Пить, только пить, но воды не было. Поэтому пили воду из радиаторов, не разбирая, какая она по вкусу и цвету.
После боя в роте я недосчитался пяти танков. К вечеру получили сведения, что командиры рот и политруки (первый и третий) убиты. Всеми оставшимися танками приказали командовать мне.
Так закончился первый день боя — день моего боевого крещения.
Василий Руднев, командир танка
читать дальше
БТ-7 с десантом пехоты на броне
В ходе боев на Халхин-Голе наша 11-я танковая бригада понесла очень тяжелые потери, так что пришлось несколько раз ее пополнять. Я прибыл в Монголию с одним из таких пополнений, в середине июля 1939 года, то есть уже по окончании «баин-цаганского побоища», во время которого, штурмуя японские позиции, бригада потеряла половину личного состава и техники.
Но, поскольку поле боя осталось за нами, многие подбитые танки потом удалось эвакуировать и восстановить.
Танк БТ-5 на колесном ходу
Вот и мне достался танк из ремонта. Первый экипаж погиб — весь, целиком, никто не спасся. Мы унаследовали танк после них. Машину отремонтировали, но все равно на броне видны были заваренные пробоины, вмятины от снарядов, следы пуль. Конечно, поначалу было жутковато — все равно что залезать в чужой склеп, — а потом ничего, привыкли.
Для своего времени танк БТ-5, на котором нам тогда довелось воевать, был хорош — скоростной, мощный, надежный, — хотя имелись у него и серьезные недостатки: прежде всего пожароопасность, поскольку двигатель был бензиновый, а не дизель, как на «тридцатьчетверке», да и бензобаки располагались неудачно, с большой боковой площадью, уязвимые для бронебойно-зажигательных снарядов. Бронирование также оказалось явно недостаточным — слабое, по сути противопульное, — так что даже плохонькая японская 37-мм противотанковая пушка, даже со средних дистанций, брала БТ в лоб.
Японское 37-мм противотанковое орудие
Хотя — все ведь относительно. Да, с легендарным Т-34 наши «бэтэшки» сравнения, конечно, не выдерживали, зато паршивую японскую бронетехнику превосходили по всем статьям. У самураев имелись легкие танки «Ха-го» — осматривали мы их: броня еще тоньше нашей, слабая пушка, плохой обзор, отсутствие смотровых приборов, вместо которых широкие щели, неудачное расположение вооружения с большими «мертвыми зонами» — словом, настоящие гробы. Наша башенная «сорокапятка» легко прошибала их насквозь.
Так что японских танков мы всерьез не опасались. Как, впрочем, и авиации — ни штурмовиков, ни пикировщивиков, вроде проклятой немецкой «штуки», у самураев не имелось, а горизонтальные бомбардировщики работают неприцельно, больше по площадям, — на моей памяти был лишь один случай прямого попадания в танк японской бомбы. В общем, можно сказать, что серьезных потерь от действия вражеской авиации танкисты на Халхин-Голе не несли — это вам не Отечественная.
Советские танкисты рассматривают трофейный японский танк «Ха-Го»
Куда опаснее была японская противотанковая артиллерия — их «37-миллиметровки» пробивали броню наших легких танков даже с километровой дистанции, — правда, эффективность бронебойного снаряда была крайне низкой: случалось, наши БТ и Т-26 возвращались из боя с несколькими пробоинами, но своим ходом и без потерь в экипаже.
По-настоящему тяжелые потери мы несли от бутылок с зажигательной смесью, и то поначалу. Японцы рыли узкие щели, ложились в них, пропускали танк над собой — и бросали в корму бутылку. Многих наших так пожгли. Тогда мы стали мастерить самодельные огнеметы — железная труба, струя бензина под напором. Впереди у нас всегда шел Т-26 с таким огнеметом и выжигал самураев из щелей, как клопов.
Еще японские смертники использовали мины на длинных бамбуковых шестах. Их потом много осталось на поле боя. С такими шестами они бросались на танки и подрывали их вместе с собой. Но после того, как у нас ввели шахматный боевой порядок танкового взвода во время атаки и наладили взаимодействие с пехотой, потери от минеров и «бутылочников» заметно пошли на убыль.
И все же за время боев на Халхин-Голе только наша 11-я бригада потеряла больше сотни танков — так что победа обошлась очень дорого....
Советские танкисты перед боем
Помню рассвет 20 августа 1939 года, когда началось генеральное наступление. Утро было ясное, солнце яркое. Но едва мы вышли на исходные позиции — все вокруг вдруг потемнело, будто в пасмурный день. Смотрим вверх — а небо сплошь в самолетах. Наши бомбардировщики шли волна за волной. Потом ударила артиллерия -: казалось, артподготовка длится бесконечно, японские позиции буквально кипели от разрывов. Не верилось, что кто-то может уцелеть в этом аду.
Однако когда мы наконец двинулись вперед, то встретили отчаянное сопротивление. Бой был страшный. Самураи дрались зло, цепляясь за каждую сопку. Пришлось буквально прогрызать их оборону. И все-таки мы одолели — окружив вражескую группировку, создали внешний фронт, как под Сталинградом. И точно так же японские резервы пытались прорвать это кольцо извне — безрезультатно.
Признаться, подробности я сейчас уже не очень помню — все сливается в какую-то сплошную мясорубку. После тяжелых боев вообще мало что остается в памяти — так, обрывки впечатлений, отдельные картинки. И дело даже не в страхе смерти, к которому привыкнуть нельзя, но можно притерпеться, — просто во время танковой атаки, при закрытых люках, сквозь смотровые приборы почти ничего не видишь вокруг — только перед собой. Лишь это и запоминается — смазанный, затянутый дымом, прыгающий клочок реальности величиной с ладонь.
Пожалуй, лучше и точнее всех эти ощущения передал Константин Симонов в своей знаменитой поэме «Далеко на Востоке» — там танкист, герой Хапхин-Гола, уже в Москве, празднуя с друзьями победу, может вспомнить лишь как
«за треснувшим триплексом метались баргутские лошади,
и прямо под танк бросался смертник с бамбуковым шестом».
Константин Симонов, военный корреспондент в Монголии
Вообще, к Симонову у нас, халхингольцев, отношение особое. Лучше него об этой «необъявленной войне» не написал никто. К тому же именно он первым предложил увековечить память о боях за Халхин-Гол, подняв на постамент советский танк — помните его знаменитое стихотворение?
«Когда бы монумент велели мне
Воздвигнуть всем погибшим здесь, в пустыне,
Я б на гранитной тесаной стене
Поставил танк с глазницами пустыми;
Я выкопал его бы, как он есть,
В пробоинах, в листах железа рваных, -
Невянущая воинская честь
Есть в этих шрамах, в обгорелых ранах.
На постамент взобравшись высоко,
Пусть как свидетель подтвердит по праву:
Да, нам далась победа нелегко,
Да, враг был храбр.
Тем больше наша слава.»
Так и сделали — в память о той «необъявленной войне» на горе Баин-Цаган установлен танк БТ-5, правда, не подбитый, а целый. Точно на таком мне довелось воевать летом 1939 года. Так что для меня он — главный символ нашей победы.
Николай Богданов, командир взвода разведки
читать дальше
Н.Г. Богданов (Халхин-Гол, 1939 г.)
В середине августа 1939 года, по окончании военно-пехотного училища, я был произведен в лейтенанты и срочно, в составе группы выпускников, направлен в Монголию. Хотя мы прибыли в штаб 1-й армейской группы, располагавшийся на горе Хамар-Даба, ночью, я немедленно получил назначение в разведроту 127-го стрелкового полка, наступавшего на направлении главного удара 57-й стрелковой дивизии в составе Южной группы войск.
Разведку мы вели как на бронемашинах БА-10 и БА-20, так и пешим порядком. Не знаю уж, что было опаснее. При действиях пешими разведгруппами больше полагались на скрытность: перед выходом на задание я всегда приказывал бойцам попрыгать — не лязгает ли оружие и амуниция: малейший шум мог выдать наше присутствие врагу, особенно ночью. Бронеавтомобилями чаще пользовались для активной разведки сильно укрепленных узлов японской обороны, выявления опорных пунктов, ДЗОТов и ДОТов — фактически это была разведка боем: мы сознательно подставлялись под обстрел, чтобы вскрыть огневые точки противника.
Бронеавтомобиль БА-20
Честно говоря, БА-20 мы недолюбливали — эта пулеметная бронемашина для серьезного боя была малопригодна; а вот пушечный БА-10 вполне соответствовал требованиям активной разведки, разве что мотор был слабоват и сцепление не всегда надежно, зато мощному вооружению — 45-мм пушка и два пулемета — могли позавидовать даже японские танки.
Бронеавтомобиль БА-10
Сейчас, вспоминая то время, сам не понимаю: как умудрился уцелеть? Я же был тогда совсем пацан — неполных девятнадцати лет — неопытный, отчаянный и дурной: все время лез на рожон. Хорошо, что командиром отделения у меня был А. А. Степанов. Призванный из запаса, почти вдвое меня старше (ему уже исполнилось тридцать шесть), он заботился о моей безопасности куда больше, чем о своей собственной, опекая прямо-таки по-отцовски, умел остудить мой юношеский пыл, вовремя попридержать — его любимой фразой было: «Охолонь, командир». Я по гроб жизни обязан этому добрейшему мудрому человеку истинно русской души. Он отучил меня от глупой бравады, безрассудства и ухарства, показав пример подлинной храбрости — спокойной, зрячей, не напоказ.
Советский снайпер с винтовкой АВС-36
Впрочем, и японцам не откажешь ни в мужестве, ни в стойкости. Они дрались на Халхин-Голе упорно, отчаянно, зачастую до последнего солдата, и наносили нам чувствительные потери. Их приходилось выбивать, выжигать буквально из каждого окопа, блиндажа, из каждой щели. Как-то раз, на подступах к высоте 757, в одном из ДЗОТов, мы обнаружили японского смертника, прикованного цепью к тяжелому пулемету «гочкис» — этот самурай вел огонь до самого конца, его заставили замолчать лишь подогнав огнеметный танк и пустив струю горючей смеси прямо в амбразуру.
Японские солдаты позируют с захваченным пулеметом ДТ-29
Несмотря на ожесточенное сопротивление самураев, наш полк с непрерывными боями продвигался к южному берегу речки Хайластын-Гол, а затем и преодолел ее, перерезав японцам все пути отхода и окончательно замкнув кольцо окружения. Участвовали мы и в ликвидации «котла», добивая остатки вражеской группировки. Самыми тяжелыми, как водится, были последние бои в районе сопки Ремизова. Даже убедившись, что вырваться из окружения им не удастся, самураи все равно не сложили оружия и полегли в рукопашной до последнего человека Все склоны были усеяны их трупами.
Возле этой высоты, названной в честь прославленного командира 149-го стрелкового полка, убитого во время июльских боев, погиб и наш командир майор Грухин. Это случилось 28 августа. Николай Федорович переезжал с одного НП на другой, ближе к линии фронта, когда хорошо замаскированная и до того не замеченная японская пушка прямым попаданием подбила его броневик. Посмертно Н. Ф. Грухину было присвоено звание Героя Советского Союза. Похоронили его в монгольской земле. Полвека спустя, когда мне вновь довелось побывать на Халхин-Голе во время празднования полувекового юбилея нашей победы, я первым делом поклонился его могиле.
Командиры РККА на фоне БА-20 и БА-10
На следующий день, когда наконец объявили о перемирии, моему взводу было приказано, прочесав поле боя на участке полка, найти и обозначить белыми флажками непогребённые трупы японцев — артиллерия и авиация так основательно перепахали их позиции, смешав с землей тела убитых, мертвецов было так много, что наши похоронные команды не справлялись, и тут и там из песка торчали обклеванные птицами конечности и фрагменты тел. Смрад стоял ужасающий.
По этим белым флажкам ориентировались японские похоронные команды, допущенные на поле боя по условиям перемирия. Десять таких команд, по 100 человек каждая, десять дней вывозили трупы. До сих пор перед глазами стоит эта картина: самураи в марлевых повязках баграми извлекают из земли своих погибших и наваливают полусгнившие тела в желто-зеленые грузовики. Трупы они вывозили в Маньчжурию, там сжигали, а пепел отправляли родственникам в Японию.
Сбор документов погибших японских солдат
Это был хороший урок. И самураи его усвоили. Даже Когда немцы стояли под Москвой, Япония так и не решилась выступить на помощь своему союзнику Гитлеру — слишком свежи еще были воспоминания о халхингольском разгроме.
Стащено
отсюда
:
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
1
)
Поделиться
среда, 05 сентября 2012
15:41
Прямой наводкой!
все записи пользователя в сообществе
Мишка Ушастик
я прощу, а вот река простить не сможет никогда
Изобретатель из Санкт-Петербурга Александр Семенов запатентовал боевую систему, которая позволяет экипажу танка использовать для стрельбы собственные экскременты. Сообщения об этом сегодня взбудоражили британскую прессу.
читать дальше
По имеющимся данным, патентный документ состоит из 12 страниц и включает только два технических рисунка. По задумке разработчика, водитель танка должен будет сидеть на пустой емкости, предназначенной для сбора его фекалий.
"Военный наполняет емкость отходами сразу же или в два этапа. После того, как емкость заполнится, она сверху надежно закрывается крышкой", — цитирует текст патента "Интерфакс". Затем получившийся из отходов водителя и других членов экипажа снаряд выстреливается в сторону противника.
Автор проекта настаивает на том, что такая технология позволит решить как минимум две задачи: позволит утилизировать экскременты и одновременно понизит боевой дух противника.
"Помимо повреждающих факторов, значение которых в этом случае вторично, мы получаем также положительный психологический эффект. Помимо достижения основной цели (полное избавление от отходов) также достигается военно-психологический эффект", — заверяет разработчик.
Сообщается, что это далеко не единственное изобретение Семенова: в общей сложности ему принадлежит 200 патентов.
Ве(с)ти
ссылка на патент
@темы:
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
17
)
Поделиться
10:52
Халхин-Гол. Увертюра Второй Мировой.
все записи пользователя в сообществе
TrashTank
"Можно выклянчить все! Деньги, славу, власть, но только не Родину… Особенно такую, как моя Россия"
В 1932 году завершилась оккупация Маньчжурии японскими войсками. На оккупированной территории было создано марионеточное государство Маньчжоу-Го. Начало конфликту положили требования японской стороны о признании реки Халхин-Гол границей между Маньчжоу-Го и Монголией (старая граница проходила на 20-25 км восточнее).
12 марта 1936 году между СССР и МНР был подписан «Протокол о взаимопомощи». С 1937 года в соответствии с этим протоколом на территории Монголии были развёрнуты части Красной Армии. Основную ударную силу РККА в Дальневосточном округе составляли три мотоброневые бригады (7-я, 8-я и 9-я) – уникальные соединения, состоящие из бронеавтомобилей ФАИ, БАИ, БА-3, БА-6, БА-10 и БА-20.
Там врагу заслон поставлен прочный,
Там стоит, отважен и силен,
На краю земли дальневосточной
Броневой ударный батальон.
читать дальше
С 1936 года 7-й мббр командовал Н.В. Фекленко, впоследствии ставший командиром 57-го Особого корпуса (бригада вошла в состав корпуса в августе 1937, совершив своим ходом марш из ЗабВО в МНР).
К 15 августа 1938 года в составе 57 ОК числилось 273 легких танка (из них около 80% типа БТ), 150 пулеметных и 163 пушечных бронеавтомобиля.
В 1938 году между советскими и японскими войсками у озера Хасан произошёл двухнедельный конфликт, закончившийся победой СССР. В боевых действиях широко применялась артиллерия, танки и авиация. В ходе вооруженного конфликта у озера Хасан выявились значительные недостатки в боевой подготовке Дальневосточной армии, особенно во взаимодействии родов войск в бою, управлении войсками, в их мобилизационной готовности.
11 мая 1939 г. отрядом японской кавалерии численностью до 300 человек была атакована монгольская пограничная застава на высоте Номон-Хан-Бурд-Обо. 14 мая в результате аналогичной атаки при поддержке авиации была занята высота Дунгур-Обо. Монгольская сторона запросила поддержки от СССР. Японцы оправдывали свои действия тем, что упомянутые высоты принадлежат их саттелиту Маньчжоу-Го. Всего с японской стороны изначально действовали два пехотных полка и части усиления общей численностью до 10 тысяч человек.
Сразу же после разгоревшегося конфликта Фекленко докладывал в центр: «Во всех маньчжурских нотах, присланных правительству МНР, указывается, что столкновения в районе Номон-Хан-Бурд-Обо происходят на маньчжурской территории. Учитывая это положение, потребовал документы правительства МНР. Материал проверен вместе с полпредом Чойбалсаном и Лунсаншараб. Таким образом, все события происходят не на маньчжурской территории, а на территории МНР». Можно было действовать открыто.
17 мая командир 57-го ОК комдив Н.В. Фекленко послал к Халхин-Голу оперативную группу в составе трех мотострелковых рот, роты бронемашин, сапёрной роты и артиллерийской батареи. 22 мая советские войска перешли через реку Халхин-Гол и отбросили японцев от границы.
Столкновения советских и японских войск переросли в бои с применением авиации, артиллерии и танков. Никто никому не объявлял войну, но интенсивность боевых действий нарастала. Не все для советских войск шло гладко.
В период с 22 по 28 мая в районе конфликта сосредотачиваются значительные силы. В составе советско-монгольских войск было 668 штыков, 260 сабель, 58 пулемётов, 20 орудий и 39 бронемашин. Японские силы составляли 1680 штыков, 900 сабель, 75 пулемётов, 18 орудий, 6 бронемашин и 1 танк.
28 мая 1939 года японские части численностью до 2500 человек при поддержке артиллерии, бронемашин и авиации нарушили границу Монгольской Народной Республики восточнее реки Халхин-Гол, но уже к исходу 29 мая советско-монгольские войска выбили агрессора со своей территории.
Значение, которое придавало советское руководство событиям на Халхин-Голе, обусловило и особое внимание к нему Наркомата обороны и Генерального штаба РККА. С целью проверки состояния и боевой готовности частей 57-го отдельного корпуса 29 мая в Монголию вылетает заместитель командующего Белорусским военным округом по кавалерии комдив Г.К. Жуков вместе с комбригом Денисовым и полковым комиссаром Чернышевым.
3 июня 1939 года он сообщает: «С 29 мая не могут добиться полного введения скрытого управления войсками... Причина этого в том, что, несмотря на обещания, до сего времени не доставлены с зимних квартир забытые командирские коды».
По воспоминаниям Жукова, "командование корпуса истинной обстановки не знает... никто из командования корпуса, кроме полкового комиссара М.С. Никишева, в районе событий не был. Я спросил Н.В. Фекленко, как он считает, можно ли за 120 километров от поля боя управлять войсками?".
Нарком обороны К.Е. Ворошилов в обращении от 9 июня 1939 года в Политбюро ЦК ВКП(б) и 11 июня 1939 года лично И.В. Сталину предлагает отстранить от руководства Особым корпусом комдива Н.В. Фекленко, его начальника штаба комбрига А.М. Кущева и начальника авиации корпуса Калиничева.
Ворошилов обвинял Фекленко в отсутствии «тесной связи с командованием МНРА», на необходимость которой он неоднократно указывал, считая, что это привело к тому, что Фекленко был не в состоянии своевременно донести до сведения высшего руководства в Москве информацию о развитии событий на границе МНР и Манчжурии. Ворошилов, в частности, утверждал, что «и Нарком Обороны и Генштаб до сих пор не могут установить истинную картину происшедшего». Ворошилов утверждал, что «командование корпуса и лично Фекленко распустили части, совершенно не наладили тыл, в войсках очень низкая дисциплина».
В командование 57-м ОК вступает Г.К. Жуков. Начальником штаба корпуса стал комбриг М.А. Богданов. Помощником Жукова по командованию монгольской кавалерией стал корпусной комиссар Ж. Лхагвасурэн. Из «старой гвардии» Жуков оставил при себе только дивизионного комиссара М.С. Никишева.
Закончивший курсы усовершенствования командного состава при академии моторизации и механизации, Н.В. Фекленко был назначен командиром 14-й тбр с расположением в Житомире. Впоследствии он получил звание генерал-майора танковых войск с назначением командиром 8-й танковой дивизии в июне и 15-й тд 8-го мк КОВО в июле 1940. А в марте 1941 стал командиром 19-го мехкорпуса, который 26-29 июня участвовал в контрударе по 1-й танковой группе, а 2-8 июля прикрывал отход 5-й армии на линию старой госграницы (к 9 июля в корпусе оставалось 75 танков из 450, числившихся на начало войны). 10-14 июля мехкорпус контратаковал на новоград-волынском направлении, 23 июля - 5 августа вел бои на главной полосе Коростенского УРа, после чего его остатки 6 августа присоединились к 31-му стрелковому корпусу, а штабы корпуса и дивизий были отправлены в распоряжение штаба Юго-Западного фронта. Войну Н.В. Фекленко закончил в должности начальника Главного управления формирования и боевой подготовки бронетанковых и механизированных войск Красной Армии.
Первым делом Жуков усиливает прикрывающую корпус с воздуха 100-ю авиабригаду. Дисциплина в авиабригаде оценивалась как «самая низкая». Летчики-истребители были обучены только технике пилотирования одиночных самолетов и не обладали навыками группового воздушного боя. Большинство из них даже не имело навыков воздушной стрельбы. В мае 1939 года получившие опыт боев в Китае японские пилоты вели воздушные бои с советскими летчиками практически без потерь.
Полковник Т. Куцевалов рассказывал: «57-й особый корпус имел авиацию, которую можно охарактеризовать по боеспособности просто как разваленную авиацию... которая, безусловно, выглядела небоеспособной». На территории МНР отсутствовали авиационные базы. Серьезным недостатком в подготовке ВВС к боевым действиям было полное отсутствие связи между пунктами базирования.
В составленном Куцеваловым отчете о боевых действиях советских ВВС на Халхин-Голе было прямо сказано: «В первоначальный период конфликта воздушные силы 57-го Особого корпуса потерпели явное позорное поражение». Так, за два дня боёв советский истребительный полк потерял 15 истребителей (в основном - И-15), в то время как японская сторона потеряла всего одну машину.
28 мая, после гибели эскадрильи Балашова, командир 57-го ОК комкор Фекленко писал в боевом донесении на имя начальника Генерального штаба РККА Б.М. Шапошникова, что японская авиация господствует в воздухе, а наши лётчики не в состоянии прикрыть наземные войска, "японская авиация проникает глубоко на территорию МНР и гоняется за нашими машинами". После доклада Фекленко о том, что удержание плацдарма на восточном берегу Халхин-Гола возможно будет только ценой больших потерь от японской авиации, в Монголию вылетела целая делегация специалистов с опытом войны в Испании и Китае. В ее составе было 48 летчиков и специалистов, в том числе 11 Героев Советского Союза, среди которых был заместитель начальника ВВС РККА комкор Яков Смушкевич.
Воздушные бои возобновились с новой силой в двадцатых числах июня. В результате сражений 22, 24 и 26 июня японцы потеряли более 50 самолётов. Во время боя 22 июня был сбит и взят в плен известный японский лётчик-ас Такэо Фукуда (по другим данным, старший лейтенант Герой Советского Союза В.Г. Рахов сбил его самолет 29 июля, японец, увидев, что приземлился на монгольской территории, попытался застрелиться, но был захвачен в плен).
Ранним утром 27 июня японской авиации удалось нанести внезапный удар по советским аэродромам, что привело к уничтожению 19 машин.
Всего в воздушных боях с 22 по 28 июня японские авиационные силы потеряли 90 самолётов. Потери советской авиации оказались гораздо меньшими, составив 38 машин.
Прибыли новые авиачасти на И-16, устаревшие самолеты были выведены из состава существующих частей. Был оборудован целый ряд новых посадочных площадок вблизи от линии фронта, что положительно сказалось на скорости и эффективности реакции ВВС на обстановку на фронте. Группа Смушкевича обеспечила перевес в воздухе над японцами. К началу июля советская авиация на Халхин-Голе насчитывала 280 боеготовых самолетов против 100-110 японских.
В районе Читы развертывается фронтовое управление под командованием командарма 2 ранга Г.М. Штерна, героя войны в Испании и участника боев у озера Хасан. Начальником штаба фронтовой группы стал преподаватель Академии Генштаба комдив М.А. Кузнецов. Член Военного совета группы - дивизионный комиссар Н.И.Бирюков
В состав группы вошли 1-я и 2-я отдельные Краснознаменные армии, войска Забайкальского военного округа и 57-й Особый корпус. 19 июня приказом наркома обороны СССР № 0029 57-й Особый корпус был переименован в 1-ю армейскую группу.
Для восстановления дисциплины в войсках Жуков был наделен весьма широкими полномочиями. На начальной стадии конфликта необстрелянные стрелковые подразделения несли огромные потери, легко поддавались панике, самовольно бросали занимаемые позиции и в беспорядке отходили в тыл. По воспоминаниям офицера Генштаба П.Г. Григоренко, отправленного на усиление в Монголию, военный совет фронтовой группы от имени президиума Верховного Совета СССР помиловал 17 осужденных трибуналом 1-й армейской группы на смертную казнь с формулировкой «Трибунал. Получил приказ. Не выполнил. Судить. Расстрелять!». Личные отношения между Жуковым и Штерном, по воспоминаниям очевидцев, были довольно неприязненными, но инструкции командарма комдив, тем не менее, выполнять был обязан.
К началу следующего наступления командование японской Квантунской армии сосредоточило до 38 тысяч солдат и офицеров при поддержке 310 орудий, 135 танков и 225 самолетов против 12.5 тысяч бойцов, 109 орудий, 266 бронемашин, 186 танков и 280 самолетов РККА и МНР.
Штабом Квантунской армии был разработан план новой пограничной операции под наименованием «Второй период номонханского инцидента». Японцы подтянули все три полка 23-й пехотной дивизии, два полка 7-й пехотной дивизии, кавалерийскую дивизию армии Маньчжоу-Го, два танковых и артиллерийский полки. Японский план предусматривал два удара — основной и сковывающий. Первый предусматривал переход реки Халхин-Гол и выход к переправам в тыл советским войскам на восточном берегу реки. Группу японских войск для этого удара возглавлял генерал-майор Кобаяши. Второй удар генерал-лейтенант Масаоми Ясуока должен был нанести непосредственно по советским войскам на плацдарме. Вследствие того, что японцы не смогли обеспечить свои танковые части переправочными средствами, танками усиливалась только группа Ясуока.
Атака группы Ясуока началась в 10.00 2 июля. Наступление японских танков продолжалось до 2.00 ночи 3 июля. Несмотря на то, что из 73 танков, участвовавших в атаке группы Ясуока на советский плацдарм 3 июля, был потерян 41 танк, из них 13 — безвозвратно, японцы оценивали результаты своей атаки как «очень высокие». К ночи 3 июля советские войска ввиду численного превосходства противника отошли к реке, сократив размер своего восточного плацдарма на её берегу, однако ударная группировка японцев под не выполнила полностью поставленной перед нею задачи.
На траву легла роса густая,
Полегли туманы широки.
В эту ночь решили самураи
Перейти границу у реки.
В ночь со 2 на 3 июля войска генерал-майора Кобаяши форсировали реку Халхин-Гол и захватили на её западном берегу гору Баин-Цаган, находящуюся в 40 километрах от маньчжурской границы. Сразу же после этого японцы сосредоточили здесь свои главные силы и стали чрезвычайно интенсивно строить фортификационные сооружения и возводить эшелонированную оборону. В дальнейшем планировалось, опираясь на господствовавшую над местностью гору Баин-Цаган, ударить в тыл оборонявшихся на восточном берегу реки Халхин-Гол советским войскам, отрезать и в дальнейшем уничтожить их. Находившаяся в районе горы Баин-Цаган монгольская кавдивизия была рассеяна японскими самолетами.
Тем временем Жуков, не имея разведданных о захваченном японцами плацдарме, начал готовить фланговый удар по группе Ясуока. Для этого в ночь со 2 на 3 июля началось сосредоточение 11-й танковой и 7-й мотоброневой бригад и монгольской конницы.
В 7.00 утра с японцами столкнулись двигавшиеся к исходным позициям для контратаки подразделения мотоброневой бригады. Так поступили сведения о переправе японцев и направлении их удара. (Согласно седьмой главе "Воспоминаний и размышлений" Г.К. Жукова, противника обнаружил старший советник монгольской армии полковник И. М. Афонин).
Жуков принимает очень рискованное «кавалерийское» решение атаковать с ходу неизвестную по составу и численности группировку переправившихся японцев всеми выдвигавшимися из тыла подвижными резервами, не дав им зарыться в землю и организовать противотанковую оборону. В течение светового дня по мере подхода участвующих сил было предпринято четыре не согласованных между собой атаки (т.к. три танковых батальона 11-й тбр и бронебатальон 7-й мббр выдвигались с разных направлений для первоначально спланированного контрудара).
11-я танковая бригада М.П. Яковлева наступала без артиллерийской и пехотной поддержки на неподавленную противотанковую оборону японцев, в результате чего понесла большие потери. По образному выражению одного японского офицера, «погребальные костры горящих русских танков были похожи на дымы сталелитейных заводов в Осаке». Бронебатальон атаковал с ходу после 150-километрового марша. Позднее к ним присоединился 24-й мотострелковый полк полковника И. И. Федюнинского.
Одновременно с танками и броневиками по переправившимся японцам были нанесены удары с воздуха. Причем действовали не только бомбардировщики СБ, но и истребители И-15бис из 22-го истребительного авиаполка. Тяжелому артиллерийскому дивизиону 185-го артиллерийского полка было приказано выбросить разведку к горе Баин-Цаган и открыть огонь по японской группировке. Одновременно был дан приказ артиллерии, расположенной за рекой Халхин-Гол (поддерживавшей 9-ю мотобронебригаду), перенести свой огонь по противнику на горе Баин-Цаган.
Из 133 участвовавших в атаке танков было потеряно 77 машин, а из 59 бронемашин – 37. 2-й танковый батальон потерял 12 человек убитыми и 9 ранеными, 3-й батальон 10 убитыми и 23 пропавшими без вести. Наибольшие потери танки и броневики понесли от противотанковой артиллерии и от «бутылочников» - приблизительно 80-90% всех потерь. 11-я тбр в боевых действиях на этом этапе больше не участвовала, пополняясь матчастью – на 20 июля бригада насчитывала уже 125 танков.
Следует отметить, что Жуков в этой ситуации нарушил требования Боевого Устава РККА, и собственный же приказ: «Вводить в бой танковые и бронетанковые части против закрепившегося и подготовившего оборону противника без серьезной артподготовки воспрещаю. С вводом в бой эти части должны быть надежно прикрыты огнем артиллерии во избежание излишних потерь». Комдив действовал на свой страх и риск, и вопреки мнению командарма Г.М. Штерна. Однако впоследствии Штерн признал, что в той ситуации принятое решение оказалось правильным – любой ценой нельзя было позволить японцам отрезать от переправ нашу группировку на плацдарме.
Японцы не ожидали танковой атаки такого масштаба, и в 20.20 3 июля был отдан приказ об отводе войск с захваченного утром плацдарма. Вот что записал об этих событиях японский солдат Накамура в своем дневнике 3 июля: «Несколько десятков танков напало внезапно на наши части. У нас произошло страшное замешательство, лошади заржали и разбежались, таща за собой передки орудий; автомашины помчались во все стороны. В воздухе было сбито 2 наших самолета. Весь личный состав упал духом».
Отход должен был начаться с утра 4 июля. Группировка японских войск на горе Баин-Цаган оказалась в полуокружении. К вечеру 4 июля японские войска удерживали только вершину Баин-Цагана – узкую полоску местности в пять километров длиной и два километра шириной. Переправа шла весь день 4 июля и закончилась только в 6.00 утра 5 июля. Все это время переправлявшиеся японцы подвергались обстрелу артиллерией и атакам авиации. Бомбардировщики СБ выполняли по два вылета в день, но разбомбить японскую переправу таки не смогли. К атакам с воздуха были также привлечены истребители И-16 с 20-мм пушками.
Эти события стали известны как «Баин-Цаганское побоище». Результатом боев 3-6 июля явилось то, что в дальнейшем, японские войска больше не рискнули переправляться на западный берег реки Халхин-Гол. Все дальнейшие события происходили на восточном берегу реки.
Как писал позже Г.К. Жуков: "Опыт сражения в районе Баин-Цаган показал, что в лице танковых и мотомеханизированных войск, умело взаимодействующих с авиацией и подвижной артиллерией, мы имеем решающее средство для осуществления стремительных операций с решительной целью".
По линии особого отдела корпуса в Москву было передано донесение, которое легло на стол И.В. Сталину, о том, что комдив Жуков «преднамеренно» бросил в бой танковую бригаду без разведки и пехотного сопровождения. Из Москвы была выслана следственная комиссия во главе с заместителем наркома обороны, командармом 1-го ранга Г.И. Куликом. Однако тот стал вмешиваться в оперативное управление войсками, предложив Жукову оставить плацдарм, поэтому нарком обороны в телеграмме от 15 июля объявил ему выговор и отозвал его в Москву. После этого на Халхин-Гол был прислан начальник Главного политического управления РККА комиссар 1-го ранга Л.З. Мехлис с поручением от Л.П. Берии «проверить» Жукова.
Атаки 8-11 и 24-25 июля также были отбиты. В ночном бою 8 июля героически погиб командир 149-го стрелкового полка майор И.М. Ремизов. Ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. В одной из контратак 11 июля погиб командир 11-й танковой бригады М. Яковлев, поднимая залегшую пехоту, не желавшую идти за танками. На плацдарм, удерживаемый 145-м мотострелковым полком и 603-м полком 82-й сд, были дополнительно переброшены 24-й мотострелковый полк и два батальона 5-й стрелково-пулеметной бригады.
С 21 по 26 июля японская сторона потеряла 67 самолётов, советская только 20.
31 июля 1939 года Г.К. Жукову присвоено воинское звание комкор.
Во время разработки наступательной операции против японских войск выдвигались предложения как в штабе армейской группы, так и в Генеральном штабе РККА о переносе боевых действий с территории Монголии на маньчжурскую территорию, однако эти предложения были категорически отвергнуты политическим руководством страны.
Японское командование, несмотря на крупные потери, приступило к подготовке генерального наступления, приуроченного к предполагаемому развязыванию Германией войны в Европе. Специальным указом японского императора 10 августа была сформирована 6-я армия под командованием Огису Риппо численностью около 55 тысяч человек (по другим данным – до 85 тысяч, включая армию государства Манчьжоу-Го) при наличии 500 орудий, 182 танков и более 500 самолетов.
Им противостояли 57 тысяч бойцов советско-монгольской армии, имеющие 542 орудия и миномета, 498 танков, 385 бронемашин и 515 самолетов. В добавление к ранее переброшенной 82-й стрелковой дивизии из УралВО из ЗабВО были дополнительно переброшены 6-я танковая бригада (М.И. Павелкин), 57-я стрелковая дивизия (И.В. Галанин) и 212-я авиадесантная бригада.
Общая координация действий возлагалась на фронтовое управление во главе с командармом 2 ранга Г.М. Штерном, обеспечившим непрерывное снабжение передовой группы войск. Людей, боевую технику, боеприпасы, продовольствие приходилось перебрасывать на автомашинах по грунтовым дорогам. Причем от ближайшей выгрузочной станции до района боевых действий было более 700 километров. Несмотря на все трудности (рейс в 1400 км длился пять суток), перед наступлением был накоплен двухнедельный запас боеприпасов.
Передвижение автотранспорта и боевой техники, как правило, производились только ночью со строжайшим соблюдением светомаскировки. При переброске новых частей широко использовались комбинированные марши – часть пути бойцы ехали на машинах, а оставшуюся преодолевали в пешем строю.
Как писал позже Жуков:
«Для проведения предстоящей весьма сложной операции нам нужно было подвезти по грунтовым дорогам от станции снабжения до реки Халхин-Гол на расстояние в 650 километров следующее:
— артиллерийских боеприпасов— 18000 тонн;
— боеприпасов для авиации — 6500 тонн;
— различных горюче-смазочных материалов — 15000 тонн;
— продовольствия всех видов — 4000 тонн;
— топлива— 7500 тонн;
— прочих грузов — 4000 тонн.
Для подвоза всех этих грузов к началу операции требовалось 4900 автомашин, в то время как в распоряжении армейской группы было только 2636 автомашин. После 14 августа на подвоз встало еще 1250 бортовых машин и 375 автоцистерн, прибывших из Советского Союза. Основная тяжесть перевозок ложилась на войсковой автомобильный транспорт и на строевые машины, включая артиллерийские тягачи. Мы решились на такую крайнюю меру, так как, во-первых, у нас не было другого выхода и, во-вторых, потому что считали оборону своих войск достаточно устойчивой».
Войска тщательно готовились к наступательной операции. В ближайшем тылу обучали воинов приемам ближнего боя. Знакомили с особенностями тактики и обороны противника. Особое внимание на занятиях обращали на взаимодействие в бою пехоты с танками, артиллерией и авиацией.
«В целях маскировки, сохранения в строжайшей тайне наших мероприятий Военным советом армейской группы одновременно с планом предстоящей операции был разработан план оперативно-тактического обмана противника, который включал в себя:
— производство скрытных передвижений и сосредоточений прибывающих войск из Советского Союза для усиления армейской группы;
— скрытные перегруппировки сил и средств, находящихся в обороне за рекой Халхин-Гол;
— осуществление скрытных переправ войск и материальных запасов через реку Халхин-Гол;
— производство рекогносцировок исходных районов, участков и направлений для действия войск;
— особо секретная отработка задач всех родов войск, участвующих в предстоящей операции;
— проведение скрытной доразведки всеми видами и родами войск;
— вопросы дезинформации и обмана противника с целью введения его в заблуждение относительно наших намерений.
Этими мероприятиями мы стремились создать у противника впечатление об отсутствии на нашей стороне каких-либо подготовительных мер наступательного характера, показать, что мы ведем широко развернутые работы по устройству обороны, и только обороны. Для этого было решено все передвижения, сосредоточения, перегруппировки производить только ночью, когда действия авиаразведки противника и визуальное наблюдение до предела ограничены.
До 17-18 августа было категорически запрещено выводить войска в районы, откуда предполагалось нанесение ударов с целью выхода наших войск во фланги и тыл всей группировки противника. Командный состав, производивший рекогносцировки на местности, должен был выезжать в красноармейской форме и только на грузовых машинах.
Мы знали, что противник ведет радиоразведку и подслушивает телефонные разговоры, и разработали в целях дезинформации целую программу радио— и телефонных сообщений. Переговоры велись только о строительстве обороны и подготовке ее к осенне-зимней кампании. Радиообман строился главным образом на коде, легко поддающемся расшифровке.
Было издано много тысяч листовок и несколько памяток бойцу в обороне. Эти листовки и памятки были подброшены противнику, с тем чтобы было видно, в каком направлении идет политическая подготовка советско-монгольских войск».
Генерал Огису и его штаб также планировали наступление, которое было назначено на 24 августа. При этом, с учётом печального для японцев опыта боёв на горе Баин-Цаган, в этот раз охватывающий удар планировался на правом фланге советской группировки. Форсирование реки не планировалось.
Ранним утром 20 августа, упредив удар противника, советская артиллерия провела внезапный артиллерийский налет по командным пунктам и зенитным батареям японцев. После первого огневого налета — массированный удар бомбардировщиков, затем — артиллерийская подготовка продолжительностью 2 часа 45 минут. В момент переноса огня с переднего края в глубину советские стрелковые дивизии, мотоброневые и танковые бригады нанесли удары по северным и южным флангам японской группировки.
Мчались танки, ветер поднимая,
Наступала грозная броня.
И летели наземь самураи
Под напором стали и огня.
Основной удар с юга наносила группа Потапова, включающая 57-ю стрелковую дивизию и 6-ю танковую бригаду. С севера наносила удар группа Алексеенко (новый командир 11-й танковой бригады, пополненной танками БТ-7 до 200 машин). Маневр 11-й тбр был идентичен прерванному японской атакой 3 июля. В резерве были 9-я мотоброневая бригада и авиадесантная бригада. Центр построения составляла 82-я сд под командованием комбрига Д. Е. Петрова. Также в операции участвовали монгольские 6-я и 8-я кавалерийские дивизии под общим командованием маршала Хорлогийна Чойбалсана.
Перед крупномасштабным наступлением было жизненно необходимо получить точные разведданные о противостоящем противнике, однако добыча этих сведений имела определенные трудности.
«Сложность добывания сведений о противнике усугублялась отсутствием в районе действий гражданского населения, от которого можно было бы кое-что узнать. Со стороны японцев перебежчиков не было. А бежавшие к нам баргуты (монголы-скотоводы, живущие в северо-западной части Маньчжурии), как правило, ничего не знали о расположении и численности японских частей и соединений. Лучшие данные мы получали от разведки боем. Однако эти данные охватывали только передний край и ближайшие огневые позиции артиллерии и минометов.
Наша разведывательная авиация давала хорошие авиаснимки глубины обороны, но учитывая то, что противник обычно широко применял макеты и другие обманные действия, мы должны были быть очень осторожными в своих выводах и неоднократными проверками устанавливать, что является настоящим, что ложным.
Просочиться мелким разведывательным группам в глубину обороны противника случалось редко, так как японцы очень хорошо просматривали местность в районе расположения своих войск».
Северная, и южная ударные группировки переправились на западный берег Халхин-Гола только в ночь на 19 июля. Тем самым была обеспечена внезапность удара утром 20 июля.
«К рассвету всё должно было быть скрыто в зарослях вдоль реки в подготовленных укрытиях. Материальная часть артиллерии, минометы, средства тяги и различная техника тщательно укрывались маскировочными сетками, приготовленными из местных подручных материалов. Танковые части выводились в исходные районы мелкими группами с разных направлений, непосредственно перед началом артиллерийской и авиационной подготовки. Их скорости позволяли это сделать».
Снова обнаружилась плохая работа разведки: северная группа не смогла сходу прорвать оборону, ключом к которой была, как оказалось, сильно укрепленная высота «Палеи». В наступлении южной группы 6-я танковая бригада запоздала при переправе – не выдержал тяжести танков наведенный саперами понтонный мост. Переправа и сосредоточение бригады были полностью закончены к исходу дня.
К исходу дня стрелковые войска прошли до 12 км, преодолевая отчаянное сопротивление, и начали окружение японской армии, а механизированные части вышли к монгольско-китайской границе.
22-го августа японские войска, придя в себя, повели упорные оборонительные бои, поэтому Г.К. Жукову пришлось ввести в сражение резервную 9-ю мотоброневую бригаду.
23 августа на центральном участке фронта Г. К. Жукову пришлось даже ввести в бой свой последний резерв: авиадесантную бригаду и две роты пограничников, хотя при этом он и шёл на немалый риск. К исходу дня основные силы 6-й армии были окружены на монгольской территории, не имея возможности отойти в сторону оккупированного ими Китая.
24 августа четыре полка японской армии все-таки перешли по плану в наступление с территории Маньчжурии, но были отброшены 80-м стрелковым полком, прикрывавшим границу.
Только за 24 и 25 августа бомбардировщики СБ совершили 218 боевых групповых вылетов и сбросили на противника около 96 тонн бомб. Истребителями за эти два дня в воздушных боях было сбито около 70 японских самолетов.
27 августа советские войска расчленили японскую группировку на две части и, несмотря на фанатичное упорство воинов Ямато, к утру 31 августа сопротивление остатков 6-й армии было подавлено. Красная Армия в качестве трофеев захватила около 200 орудий, 100 автомашин, 400 пулеметов, 12 тысяч винтовок и множество боеприпасов.
В сентябре начальником штаба 1-й армейской группы был назначен старший преподаватель Академии Генштаба А.И. Гастилович (по итогам Великой Отечественной войны – генерал-лейтенант, командующий 18-й армией 4-го Украинского фронта). Причины снятия Богданова не афишируются. Г.К. Жуков вообще не упоминает его в своих «Воспоминаниях и размышлениях», отделываясь сухим безличным «начштаба» - "разработку плана генерального наступления в штабе армейской группы вели лично командующий, член Военного совета, начальник политотдела, начальник штаба, начальник оперативного отдела". Возможно между категоричным комкором, стремившимся, прежде всего, к единоначалию в своей армейской группе, и его начальником штаба произошел конфликт, который, в отличие от «холодной войны» со Штерном, перерос в открытую фазу, после чего оппонентов решили разъединить. Отстранение Богданова могло иметь и более прозаическое объяснение, например, по ранению или по болезни. Потому что свое следующее назначение герой Испании и Халхин-Гола получит очень не скоро – лишь в декабре 1941 комкор Богданов примет 461-ю стрелковую дивизию.
Бои закончились только 16 сентября. За все время боев потери японской стороны убитыми, ранеными и пленными составили от 61 до 67 тысяч человек по разным оценкам (из них около 25 тысяч – безвозвратные). В том числе – около 45 тысяч в июле-августе 1939 года. Японцы утратили большое количество вооружения и военной техники, лишились 160 самолетов (по другим данным – до 600).
Общие потери советско-монгольских войск составили от 18,5 до 23 тысяч по разным оценкам, 108 танков и 207 самолетов. Из них потери РККА: 6831 человек убит, 1143 – пропали без вести, 15 251 – ранены.
После окончания военных действий Жукова принял Сталин и отметил его действия, назначив командующим самым крупным и важным военным округом – Киевским. Таким образом, "хасанский синдром" 1938 года, стоивший жизни маршалу Блюхеру, в военном столкновении с Японией был преодолен.
На докладе у И.В. Сталина Г.К. Жуков так оценил противостоящую ему императорскую армию:
«Японский солдат хорошо подготовлен, особенно для ближнего боя. Дисциплинирован, исполнителен и упорен в бою, особенно в оборонительном. Младший командный состав подготовлен очень хорошо и дерется с фанатическим упорством. Как правило, младшие командиры в плен не сдаются и не останавливаются перед «харакири». Офицерский состав, особенно старший и высший, подготовлен слабо, малоинициативен и склонен действовать по шаблону. Что касается технического состояния японской армии, считаю ее отсталой. Японские танки типа наших МС-1 явно устарели, плохо вооружены и с малым запасом хода. Должен также сказать, что в начале кампании японская авиация била нашу авиацию. Их самолеты превосходили наши до тех пор, пока мы не получили улучшенной «Чайки» и И-16. Артиллерия наша во всех отношениях превосходила японскую, особенно в стрельбе. В целом наши войска стоят значительно выше японских. Монгольские войска, получив опыт, закалку и поддержку со стороны частей Красной Армии, дрались хорошо, особенно их броневой дивизион на горе Баин-Цаган. Надо сказать, что монгольская конница была чувствительна к налетам авиации и артиллерийскому огню и несла большие потери».
Г.М. Штерн и Г.К. Жуков за бои на Халхин-Голе получили высокое звание Герой Советского Союза. Кроме того, в 1972 году Указом Великого народного хурала МНР за участие в разгроме японских войск на Халхин-Голе Жуков удостоен звания Героя Монгольской Народной Республики.
Я.В. Смушкевич стал Дважды Героем Советского Союза.
Начальник штаба 1-й армейской группы комбриг М.А. Богданов никаких наград за Халхин-Гол не получил, а Великую Отечественную войну закончил в должности командира 8-й гвардейской вдд в звании генерал-майора. Часть современных исследователей считает, что именно он сыграл ключевую роль в общем окружении и разгроме японских войск, однако каких-либо документальных подтверждений этой версии нет. Богданова отмечали как отличного методиста, офицера широкого кругозора и больших знаний. Он лично руководил многими тактическими учениями, но подобных Халхин-Голу взлетов военной мысли в его карьере больше не прослеживается.
Иван Иванович Федюнинский в начале боевых действий в районе реки Халхин-Гол занимал должность помощника командира полка по хозяйственной части, затем возглавил 24-й мотострелковый полк. По окончании военных действий И.И. Федюнинский был назначен командиром 82-й дивизии. Эта дивизия в первом периоде Отечественной войны исключительно упорно дралась на можайском направлении. Успешно командовал генерал-майор Федюнинский стрелковым корпусом на Юго-Западном фронте, а потом и 42-й армией под Ленинградом.
Дивизионный комиссар М.С. Никишев в начале Великой Отечественной войны погиб на Украине, где был в должности члена Военного совета 5-й армии Юго-Западного фронта.
Комбриг Михаил Иванович Потапов, руководивший главной ударной группировкой на южном фланге армейской группы, в Великую Отечественную войну командовал 5-й армией Юго-Западного фронта.
Г.М. Штерн во время Финской войны командовал 8-й армией (в непрерывных тяжелых боях нанесла финнам серьезные потери, больше всего артиллерией и авиацией, но поставленной ей главным командованием задачи выполнить полностью не сумела), в 1940 году получил орден Красной Звезды и звание генерал-полковника.
Я.В. Смушкевич в 1940 году получил воинское звание генерал-лейтенант авиации, должность генерал-инспектора ВВС РККА, а в декабре того же года — помощника начальника Генерального штаба РККА по авиации.
28 октября 1941 года Г.М. Штерн, Я.В. Смушкевич, П.В. Рычагов и другие высокопоставленные офицеры были расстреляны по обвинению в участии в военной заговорщической организации. Имя командарма Г.М. Штерна было вычеркнуто из учебников, и Халхин-Гол долгое время представлялся единоличной победой Г.К. Жукова.
В 1954 году осужденные по этому делу были посмертно реабилитированы с формулировкой «за отсутствием состава преступления».
После поражения Японии в этом пограничном конфликте принц Коноэ признался германскому послу Отту: «Я понял, потребуется еще два года, чтобы достигнуть уровня техники, вооружения и механизации, которые показала Красная Армия в боях в районе Халхин-Гола». На переговорах, проходивших уже после окончания боев, представитель японского командования генерал Фудзимото заявил председателю советской комиссии заместителю Жукова комбригу Михаилу Потапову: «Да, вы нас поставили очень низко...»
Монгольский народ горячо благодарил защитивших его от японской агрессии бойцов и командиров Красной Армии:
«От всего трудового народа Монголии горячо приветствуем вас, защитников нашей Родины от японских захватчиков, и поздравляем с успешным окружением и полным разгромом самураев, пробравшихся на нашу землю.
Наш народ золотыми буквами впишет в историю борьбы за свою свободу и независимость вашу героическую борьбу с японской сворой в районе реки Халхин-Гол. Если бы не ваша братская бескорыстная помощь, мы не имели бы независимого Монгольского революционного государства. Если бы не помощь Советского государства, нам грозила бы такая же участь, какую переживает народ Маньчжурии. Японские захватчики разгромили бы и ограбили нашу землю и трудовое братство. Этого не случилось и никогда не случится, так как нам помогает и нас спасает от японского нашествия Советский Союз.
Спасибо вам и спасибо советскому народу!».
И эта благодарность не была пустыми словами. Только за 1941 год от Монгольской Народной Республики было получено 140 вагонов различных подарков для советских воинов на общую сумму 65 миллионов тугриков. Во Внешторгбанк поступило 2 миллиона 500 тысяч тугриков и 100 тысяч американских долларов, 300 килограммов золота. Было построено 53 танка, из них 32 танка Т-34, на бортах которых стояли славные имена Сухэ-Батора и других героев МНР. Многие из этих танков дошли до Берлина в составе 112-й танковой бригады 1-й гвардейской танковой армии.
Кроме танков, советским Военно-Воздушным Силам была передана авиационная эскадрилья «Монгольский арат». Она вошла в состав 2-го Оршанского гвардейского авиационного полка. Эскадрилья «Монгольский арат» совершала победный боевой путь на протяжении всей войны. В дар Красной Армии в 1941-42 годах поступило 35 тысяч лошадей, которые пошли на укомплектование советских кавалерийских частей.
Когда в 1945 году Советское правительство, согласно договоренности с союзниками по антигитлеровской коалиции, объявило Японии войну, монгольская армия, руководимая лично X. Чойбалсаном и Ю. Цеденбалом, действовала на правом крыле советских войск, в составе советско-монгольской конно-механизированной группы под командованием генерала И. А. Плиева.
За умелое руководство боевыми операциями Маршал МНР X. Чойбалсан был награжден орденом Суворова I степени, Ю. Цеденбал удостоен ордена Кутузова I степени. 26 человек награждены орденом Красного Знамени, орденом Славы II степени— 13 человек, медалью «За отвагу» — 82 человека.
Успешные завершения боевых операций у озера Хасан и на реке Халхин-Гол накануне второй мировой войны уберегли СССР от серьезной угрозы войны на два фронта.
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
10:37
Советские бронеавтомобили в бою. Часть 2.
все записи пользователя в сообществе
TrashTank
"Можно выклянчить все! Деньги, славу, власть, но только не Родину… Особенно такую, как моя Россия"
БОИ У РЕКИ ХАЛХИН-ГОЛ
В начале 1936 года начались переговоры Советского Союза и Монгольской Народной Республики с целью заключения договора о взаимной помощи. 12 марта 1936 года в столице МНР Улан-Баторе был подписан советско-монгольский дипломатический протокол, в статьях которого оговаривались меры, необходимые для ограждения безопасности территорий Советского Союза и Монголии. Одной из таких мер был ввод на территорию Монголии частей Красной Армии.
Еще до подписания протокола Генеральный Штаб РККА начал разрабатывать организационно-штатную структуру частей, которая обеспечила бы эффективное выполнение боевых задач в условиях пустынно-степной местности Монголии. Так впервые в Красной Армии появились мотоброневые бригады и мотоброневой полк.
читать дальше
В феврале 1936 года директивой Генштаба Красной Армии № 18/НШ 20-я отдельная легкая мехбригада Забайкальского военного округа (ЗабВО) расформировывалась, а на ее базе к 18 марта 1936 года в Троицкосавске (позже переименован в Кяхту) были созданы Особая мотоброневая бригада и Особый мотоброневой полк.
Особая мотоброневая бригада специального назначения вооружалась бронеавтомобилями БА-6. Ее командиром-комиссаром стал комбриг В.Ф. Шипов, начальником штаба майор Кагарманов. Директивой Генерального Штаба РККА № 4/4/47068 от 13 января 1937 года в составе бригады насчитывалось 1415 человек и она имела в своем в составе управление, роту связи, разведывательный, бронетанковый и стрелково-пулеметный батальоны, роту боевого обеспечения, ремонтно-восстановительную роту, отдельный автотранспортный взвод и автохлебозавод.
Особый мотоброневой полк включал в себя один батальон танков БТ и два батальона бронемашин БА-6, командиром-комиссаром полка был В.М. Алексеев, начальником штаба М.И. Потапов. По состоянию на 12 марта 1936 года полк имел в своем составе 32 БТ-5, 5 БА-3 13 ФАИ, 9 легковых, 96 грузовых и 51 специальный автомобиль, 4 гусеничных трактора и 1 мотоцикл.
Летом 1938 года в боях у озера Хасан участвовала 2-я отдельная механизированная бригада комбрига А.П. Панфилова, а также 32-й и 40-й отдельные батальоны танков Т-26 (всего 257 танков Т-26). Почти треть от первоначальной численности танков Т-26 была повреждена или сожжена. Устанавливаемые на командирских танках Т-26 поручневые антенны прекрасно их демаскировали, и в результате в первый же день боев почти все командирские машины были выбиты. Стало ясно, что, несмотря на свою многочисленность, танки Т-26 не смогли успешно выполнить поставленные перед ними задачи. В дальнейших боях, произошедших в июле–августе 1939 года на реке Халхин-Гол, основная ставка была сделана на легкие колесно-гусеничные танки типа БТ.
В июне 1937 года мотоброневая бригада и мотоброневой полк своим ходом были переброшены на территорию Монгольской Народной Республики с дислокацией в Ундур-Хан и Баин-Тумен соответственно. Обе части вошли в состав 57-го Особого корпуса, созданного 4 сентября 1937 года согласно приказа Народного комиссара обороны СССР № 0037. Корпус объединил все советские части, к тому моменту находившиеся на территории МНР.
Директивой Генштаба РККА № 4/2/34628 от 17 марта 1936 года командующему войсками ЗабВО предписывалось к 15 апреля школу младшего командного состава расформированной 20-й легкой мехбригады переформировать в отдельный учебный мотоброневой батальон, который впоследствии разместился в бывших казармах бригады.
Директивой Генерального Штаба РККА № 4/4/35819 от 31 августа 1936 года в Уральском военном округе (УрВО) в городах Киров и Слободской 2-й отдельный территориальный стрелковый полк переформировывался в 7-ю мотоброневую бригаду общей численностью 1388 человек. Согласно этой директиве в состав бригады включались: управление, бронетанковый, разведывательный и мотоциклетный батальоны (последний был только в первоначальном штате, сформирован не был), рота связи, рота боевого обеспечения, ремонтно-восстановительная рота, отдельный автомобильный взвод и автохлебозавод. К формированию бригады требовалось приступить 1 октября 1936 года с тем, чтобы закончить его к 1 апреля 1937 года, но затем директивой Генштаба РККА № 4/4/47348 от 21 февраля 1937 года срок окончания установили 1 июня 1937 года.
По штатам 7-я мотобронебригада должна была иметь: 17 бронемашин ФАИ и БА-20 (из них 3 радийных), 57 средних БА-6 (из них 17 радийных), 18 легковых (в том числе 3 пикапа), 96 грузовых (31 ГАЗ-АА, 4 ГАЗ-ААА, 53 ЗИС-5, 5 ЗИС-6, 3 ГАЗ-ААА под зенитные счетверенные пулеметные установки), 4 санитарных и 6 штабных автомобилей, 13 походных мастерских типа А и 6 типа Б, 24 автоцистерны, 2 подвижных зарядных станции, 5 гусеничных тракторов, 85 мотоциклов с коляской и 165 без коляски (в том числе 4 под радиостанцию 5АК, 24 под станковые пулеметы и 27 под минометы). Летом 1937 года бригаду передислоцировали на станцию Борзя (ЗабВО), а в августе она своим ходом перешла в Монголию с дислокацией в Дзамин-Удэ, где вошла в состав 57-го Особого корпуса. Мотоброневые бригады как организационные структуры были уникальными для Красной Армии и существовали только в составе корпуса в Монголии (в других округах броневики применялись в основном в разведывательных подразделениях).
Советский лёгкий бронеавтомобиль БА-20 был создан в 1936 году на шасси легкового автомобиля ГАЗ-М1. Сварной корпус бронеавтомобиля был изготовлен из катаных броневых листов, расположенных под большими углами наклона. В днище машины имелся десантный люк. Задний мост машины был усилен. Живучесть БА-20 обеспечивали пулестойкие шины ГК.
ТТХ
Боевая масса, т 2,52
Экипаж, чел. 3
Тип брони стальная катаная
Лоб корпуса, мм 9
Борт и корма корпуса, мм 6
Крыша корпуса и днище, мм 4
Лоб, борт, корма башни, мм 9
Крыша башни, мм 4
Длина корпуса, мм 4310
Ширина корпуса, мм 1750
Высота, мм 2130
База, мм 2845
Колея, мм 1440
Клиренс, мм 235
Пулемёт 7,62-мм ДТ, боекомплект 1386 патронов
Мощность двигателя, л. с. 50, рядный 4-цилиндровый карбюраторный жидкостного охлаждения
Скорость, км/ч 90 по шоссе, 36 по пересечённой местности
Запас хода , км 450 по шоссе, 270 по пересечённой местности
Удельная мощность, л. с./т 19,8
Колёсная формула 4×2
Тип подвески на листовых рессорах
Преодолеваемый подъём, град. 12
Преодолеваемая стенка, м 0,24
Преодолеваемый ров, м 0,35
Преодолеваемый брод, м 0,5
Всего было выпущено 2114 бронеавтомобилей этого типа, в различных вариантах:
Базовая модель БА-20, выпускалась в 1936-38 гг., была оборудована приемопередающей радиостанцией 71-ТК-1 с поручневой антенной, размещенной вокруг. Корпус сваренный из катаных листов, увеличили, в общем повторив компоновочную схему ранних бронеавтомобилей.
На модификацию БА-20М была установлена пулестойкая башня конической формы, в состав экипажа ввели радиста, обслуживающего усовершенствованную дуплексную рацию 71-ТК-3 со штыревой антенной, расположенной по левому борту, был увеличен запас хода до 450 км, боевая масса БА-20М возросла до 2,62 т. Выпускалась с 1938 по 1942 гг.
Железнодорожный вариант БА-20, с возможностью переоборудования силами экипажа в легкую бронедрезину. Смена колёс происходила в течении 30 минут. Снятые шины крепились по бортам корпуса. Скорость по железной дороге составляла 80 км/ч, а запас хода - 430-540 км. Масса БА-20 возросла до 2,78 тонн. Использовались в составе бронепоездов в качестве легких разведывательных бронедрезин.
Трофейные БА-20 также использовались Германией (около сотни советских бронеавтомобилей БА-20 и БА-20М поступили в полицейские части и войска СС под обозначением Panzerspaehwagen BA 20 (r) илиPanzerspaehwagen BA 202 (r) соответственно) , Румынией и Финляндией (захвачены 22 бронеавтомобиля БА-20 и БА-20М, сняты с вооружения финской армии только в 1957 году).
В 1938 году мотоброневые части перешли на новые штаты, которые практически без изменений просуществовали до начала Великой Отечественной войны. Так, отдельный учебный мотоброневой батальон получил номер 243 (войсковая часть 7944) и стал содержаться по новому штату. Особая мотоброневая бригада (специального назначения) стала именоваться 9-й мотоброневой бригадой, а во второй половине 1938 года Особый мотоброневой полк переформировали в 8-ю мотоброневую бригаду.
По состоянию на 1 февраля 1939 года (за 3 месяца до начала боев) в частях 57-го Особого корпуса, расквартированного в Монголии, имелось 284 танка, 167 легких и 370 средних бронемашин. Как видно, бронеавтомобилей было почти в два раза больше, чем танков. В ходе последующих боев с советской стороны использовались ФАИ, БА-20, БА-3, БА-6 и БА-10.
Советский средний бронеавтомобиль БА-10 был разработан в конструкторском бюро Ижорского завода в 1938 году под рабочим названием БА-6М на реконструированном шасси грузовика ГАЗ-ААА, у которого была укорочена рама, усилена балка передней оси, передняя подвеска оснащена амортизаторами от модели ГАЗ-М1 (раму шасси укоротили в средней части на 200 мм и на 400 мм в задней и на 290 мм уменьшили длину карданного вала), электропроводка была убрана внутрь корпуса в специальные бронированные шланги. Как и БА-6 новая машина получила довольно спорное улучшение – помимо основного бензобака на 42 литра, размещенного за двигателем, слева в верхней части корпуса разместили дополнительный бак на 52 литра. При слабом бронировании подобная установка топливных баков была крайне опасна для экипажа. Для повышения проходимости в комплект оборудования БА-10 входили быстросъёмные гусеничные цепи типа «Оверолл», надеваемые при необходимости на задние ведущие колёса. Кроме того, преодолевать неровности (бугры, насыпи) помогали два запасных колеса, установленных вертикально на вращающихся опорах. Корпус сваривался из броневых листов. Машина оборудовалась радиостанцией. Серийное производство БА-10 началось в 1938 году и продолжалось до сентября 1941 года. В модернизированной версии БА-10М дополнительные бензобаки расположены на надколесных полках, на корме расположена специальная полка для гусениц.
ТТХ
Боевая масса, т 5,1
Экипаж, чел. 4
Бронирование
Тип брони стальная катаная
Лоб и борт корпуса, мм 10
Корма корпуса, мм 6-10
Днище, мм 4
Крыша корпуса, мм 6
Лоб, борт, корма башни 10
Крыша башни, мм 6
Длина корпуса, мм 4450
Ширина корпуса, мм 2100
Высота, мм 2470
Клиренс, мм 230
Вооружение
Калибр и марка пушки 45-мм обр. 1938 г. (20К), боекомплект 49 выстрелов
Пулемёты 2 × 7,62-мм ДТ-29, боекомплект 2079 патронов (33 диска)
Мощность двигателя, л. с. 50 при 2800 об/мин, рядный 4-цилиндровый карбюраторный жидкостного охлаждения
Скорость, км/ч 52 по шоссе, 20 по пересечённой местности
Запас хода, км 260 по шоссе, 200 по пересечённой местности
Удельная мощность, л. с./т 9,8
Колёсная формула 6×4
Тип подвески зависимая на листовых рессорах, с гидравлическими амортизаторами
Удельное давление на грунт, кг/см² 2,5
Преодолеваемый подъём, град. 20
Преодолеваемый брод, м 0,6
Новая модификация, названная БА-10М, отличалась бензобаками новой конструкции ёмкостью 54,5 литра каждый, размещавшиеся в бронекожухах по бортам вдоль крыльев задних колёс, а бензопроводы были проложены под днищем машины в специальных бронированных планках. Конечно, ходовые качества от этого не улучшились, но зато удалось повысить живучесть бронемашины в боевых условиях, поскольку при пробитии топливных баков горючее выливалось наружу корпуса. Попутно БА-10М получил броневую защиту пулеметной установки в корпусе, новый поворотный механизм башни и ящик ЗИП для прицельного оборудования, изменили установку глушителя и ввели ещё несколько мелких улучшений, обеспечивавших экипажу более комфортную работу. Масса бронеавтомобиля при этом возросла до 5500 кг, хотя динамические качества остались на прежнем уровне. С декабря 1939 года БА-10М пошел в серию, а выпуск БА-10А соответственно прекращался. В условиях блокады Ленинграда часть БА-10 М в октябре-ноябре 1941 года были установлены на шасси двухосных грузовиков ГАЗ-АА и ЗиС-5, после чего серийный выпуск средних бронеавтомобилей пришлось прекратить.
Кроме того, примерно в этот же период на заводе имени Войтовича в Москве несколько бронемашин (около 10 единиц) поставили на железнодорожный ход и использовали вплоть до самого конца войны в качестве бронедрезин. Общий выпуск БА-10 всех модификаций за 1938-1941 гг. составил 3392 экземпляра.
Некоторое количество БА-10 было поставлено МНР. Первыми на вооружение трофейные БА-10А приняла финская армия, захватившая 15 бронемашин при разгроме 8-й и 9-й армий в Карелии. 10 из них восстановили, а летом 1941 года к ним прибавили ещё пару десятков БА-10А и БА-10М. На 1 июля 1943 года финны эксплуатировали 24 бронеавтомобиля этого типа, в основном на тыловых коммуникациях. Благодаря этому боевых потерь почти не было, а восемь БА-10 продолжали свою службу вплоть до 1957 года. Вермахту досталось не менее 100 бронемашин БА-10 в хорошем техническом состоянии, но без топлива, боеприпасов или вооружения, с осени 1941 года основная масса БА-10, получивших как и все советские средние бронеавтомобили обозначение Panzerspahwagen BA 203(r), применялась в тылу для поддержания порядка на оккупированных территориях. Никаких существенных доработок в конструкцию машины при этом не вносилось. Правда, силами полевой ремонтной бригады один из БА-10 получил башню с подбитого лёгкого танка Pz.II. Часть бронемашин также была передана подразделениям SS. Небольшое количество трофейных БА-10 также имелось в составе армий Венгрии и Румынии (около 60 единиц), в Швеции в качестве учебных машин пехотной школы в Розерсберге использовались несколько бронеавтомобилей Pansarbil m/31 F, представляющие из себя корпуса и башни с разбитых финнами БА-10, установленные на шасси трехосного грузовика Ford. Как и в Финляндии, шведская модификация БА-10 пошла на слом с начала 1950-х гг. – причиной этому послужила обычная нехватка запасных частей и большой износ конструкции. Последний Pansarbil m/31 F был списан в 1955 году.
Единственный сохранившийся экземпляр БА-10 находится в Танковом музее в г. Парола, Финляндия.
Большая часть бронеавтомобилей входила в состав 7, 8 и 9-й мотоброневых бригад, которые располагались на расстоянии 400–700 км от места конфликта. В ходе боев процентное отношение бронемашин по сравнению с танками сильно уменьшилось, однако все равно доля их была значительной. Например, к 20 июля 1939 года на фронте действовало 409 танков, 173 легких и 151 средний броневик. Таким образом, бронеавтомобили составляли 44% всех бронеединиц советской группировки, а средние броневики — 28% всех пушечных машин (среди танков имелось 15 Т-37А).
Советский малый плавающий танк Т-37А (иногда именуется танкеткой, однако установка пулемета во вращающейся башне позволяет его формально причислить к классу танков) был создан в 1932 году на основе британского плавающего танка фирмы «Виккерс» и опытных плавающих танков советской разработки. Первый серийный плавающий танк в мире. Производился с 1933 по 1936 год, после чего был заменён в производстве более совершенным Т-38, разработанным на основе Т-37А. В общей сложности за четыре года выпуска было изготовлено 2552 танка Т-37А, включая прототипы.
Довольно быстро их эксплуатация в танковых частях выявила целый ряд недостатков новой машины: Т-37А оказались ненадёжными, обладали невысокой проходимостью, на марше отставали не только от танков БТ, но даже от Т-26. По этой причине плавающие танки были к 1939 году выведены из штата танковых бригад и остались лишь в составе разведывательных рот стрелковых бригад танковых корпусов. С января 1938 года плавающие танки были исключены из состава кавалерийских, а с мая 1940 года — также и стрелковых частей, оставшись лишь в сравнительно небольших количествах в составе разведывательных подразделений.
Впервые в бою Т-37А были применены в ходе боёв на Халхин-Голе против японских войск в мае - сентябре 1939 года. В условиях пустынно-степной местности, амфибийные свойства танков были совершенно не востребованы и на протяжении всего конфликта они использовались для поддержки пехоты. По итогам боевых действий танки получили от командования невысокую оценку; в отчётах, составленных после боёв, говорилось: «Танки Т-37 показали себя непригодными для атаки и обороны. Тихоходны, слетают гусеницы, ходить по пескам не могут».
Как вспоминал руководитель работ по модернизации Т-37 до уровня Т-38 Н.А. Астров:
«Конструкция Т-37А страдала двумя серьёзными недостатками. Тормоза механизмов поворота, расположенные вне корпуса и на плаву погружавшиеся в воду, намокали — в результате танк на время становился неуправляем. Да и при сухих тормозах из-за их крайне неудачной конструкции управляемость (степень торможения и радиус поворота) далеко не всегда зависела от намерений механика-водителя и условий движения. Порой надо было слегка подправить направление, а тормоз прихватывал намертво — танк делал неожиданно резкий поворот. Такая схема пришла к нам вместе с конструкцией всего танка — от английской фирмы «Виккерс». Это, кстати, лишний пример некритического, подражательного отношения к зарубежному опыту, в ту пору широко бытовавшего в нашем танкостроении…
Т-37А имел ещё один крайне серьёзный недостаток. Когда мы стали получать с ГАЗа задние мосты грузовиков, начались поломки их дифференциалов — странные, непредсказуемые. Одни проходили гарантийный срок безотказно, другие ломались, не выдержав первого опробования… Теперь, по прошествии многих лет, полагаю, что коэффициенты трения стальных шестерен полуосей по чугунным корпусам дифференциалов могли существенно различаться из-за нестабильности химического состава металлов. А эту-то характеристику пары «чугун-сталь», от которой в первую очередь зависит распределение крутящего момента по полуосям, мы в то время не изучили…
Нам пришлось срочно переконструировать эту танкетку, чтобы освободить её и от других недостатков. Зачем? В то время свято верили, что малый, именовавшийся разведывательным, танк со слабым вооружением (один пулемёт калибра 7,62 мм), с противопульным бронированием (зато плавающий!) — совершенно необходимый, важный вид бронетанкового вооружения Красной Армии.
Модернизированный танк с индексом Т-38 получил вместо дифференциального механизма поворота бортовые фрикционные с ленточными тормозами в корпусе, иной привод гребного винта, позволявший включать его без остановки. Перекомпоновав машину, сократили её высоту, увеличили опорную базу и понизили центр тяжести. Благодаря этому уменьшилось галопирование танка, возросла эффективность стрельбы с хода. Повышение боевых свойств оказалось довольно заметным…»
Советские плавающие танки довольно активно использовались финской армией. В ходе Зимней войны трофеями финнов стали 29 штук Т-37А и 13 штук Т-38, которые были восстановлены и включены в состав бронетанковых сил. Один захваченный танк Т-37А был передан шведским добровольцам, участвовавшим в войне на финской стороне, после заключения мира он был вывезен ими в Швецию, где и находится вплоть до настоящего времени. В 1941 году финским войскам удалось захватить ещё 6 танков Т-38. К лету 1943 года все Т-37А были списаны вследствие сильного износа.
Небольшое количество трофейных Т-37А эпизодически использовалось немецкой, венгерской и румынской армиями, о чём свидетельствуют немногочисленные фотографии таких танков с соответствующей символикой. На 1 ноября 1942 года в румынской армии числилось 19 единиц Т-37А, три Т-38 и один Т-40. В вермахте Т-37А применялись для целей охраны разного рода объектов в тылу, но иногда внештатно находились в разведывательных батальонах пехотных дивизий.
К настоящему времени сохранилось только два танка Т-37А:
Россия — Бронетанковый музей в Кубинке. Машина не полностью комплектна (отсутствуют поплавки), но в хорошем состоянии и на ходу.
Швеция — танковый музей в Аксвелле, радиофицированный Т-37РТ. Танк некоторое время использовался как учебный в пехотной школе вблизи Стокгольма. Современное состояние экспоната хорошее.
Первое столкновение на реке Халхин-Гол с участием средних бронемашин произошло 20 мая, когда стрелково-пулеметный батальон при поддержке 35 БА-6 и БА-10 из состава 9-й мотоброневой бригады атаковал перешедший границу маньчжурский кавалерийский отряд. В ходе боя пехота отстала, и бронемашины действовали самостоятельно, выбили маньчжурскую кавалерию с песчаных сопок и преследовали до границы, при этом разгромив штаб кавалерийского полка. На поле боя осталось много трупов, оружия и другого имущества. При этом 4 БА-6 застряли в песчаном грунте, отстали, были расстреляны японской артиллерией и сгорели вместе с экипажами.
Учтя этот опыт, в боях 28-29 мая бронемашины шли в атаку с надетыми на колеса задних мостов гусеничными цепями «Оверолл». Благодаря этому броневики не застревали в песке и могли маневрировать, затрудняя японской артиллерии ведение по ним прицельного огня.
В результате этих боев выяснилось следующее:
«Бронеавтомобили могут успешно вести наступление на спешенную конницу не успевшую организовать оборону.
Броня БА-6 пробивается крупнокалиберным 12-мм пулеметом бронебойной пулей, БА-10 не пробивается 12-мм пулей (речь идет о 13,2-мм пулемете Гочкиса).
В атаку всегда нужно идти с надетыми цепями «Оверолл». От попадания 37-мм бронебойного снаряда броневик мгновенно воспламеняется, экипаж обливается бензином и горит. В результате экипаж гибнет в большинстве не от снаряда, а от пожара. Выявился конструктивный недочет в устройстве бензобака, который имея 108 кг бензина висел над головой командира машины и механика, а при ударе снаряда выливался им на голову.
Нельзя оставлять отдельных засевших машин, т.к. оставшийся противник поджигает бутылками с бензином».
11 июня 1939 г. командир 57-го Особого корпуса Н.В. Фекленко был снят с формулировкой: «Плохо понимает природу боевых действий в специфических условиях пустынной степной местности». Его место занял заместитель командующего Белорусским военным округом по кавалерии комдив Г.К. Жуков, который незамедлительно начал сосредотачивать силы для нанесения контрудара по японцам. В район Халхин-Гола с советской стороны были подтянуты полк 36-й мотострелковой дивизии, 11-я танковая, 7, 8 и 9-я мотоброневые бригады, артиллерийские дивизионы и зенитные батареи. 19 июня приказом наркома обороны СССР корпус был переименован в 1-ю армейскую группу. А 31 июля 1939 г. Г.К. Жукову было присвоено очередное воинское звание – комкор.
20-25 июня 3-й батальон 149-го стрелкового полка при поддержке роты броневиков 234-го автобронебатальона 8-й мотоброневой бригады и батареи 175-го артиллерийского полка вели бои с японо-маньчжурскими частями в районах Халхин-Сумэ и Дебден-Сумэ (северо-восточнее Халхин-Гола). В районе Дебден-Сумэ советская пехота обнаружила японский военный городок — до батальона японцев, кавалерийский полк маньчжур, батарея 75-мм орудий, батарея противотанковых 37-мм пушек и 4 крупнокалиберных пулемета. Завязался бой, в результате которого японцы, засевшие на крышах казарм, огнем прижали к земле пехоту 149-го полка. Однако командир бронероты зашел в тыл противнику, поставил броневики и два 76-мм орудия на прямую наводку и начал громить японские казармы, которые вскоре загорелись. В городке поднялась невероятная паника, которой и воспользовалась пехота 149-го полка для выхода из боя. Ее потери в людях составили 5 человек убитыми и 40 ранеными. Автобронебатальон безвозвратно потерял 3 машины (2 БА-10 и 1 БА-3 были подбиты и оставлены на территории противника), и 5 машин БА-10 получили различные повреждения от артогня противника. Кроме того, при попытке эвакуировать застрявший в болоте и подбитый БА-3 подошедшим танком БТ-5 последний тоже завяз в болоте и по решению командира 149-го стрелкового полка майора Ремизова был сожжен.
1 июля 1939 года 9-я мотоброневая бригада была переброшена на восточный берег реки Халхин-Гол, где заняла оборону на широком фронте, так как к тому моменту частей Красной Армии в этом районе было мало. А так как в бригаде было всего 4 стрелковые роты (да и то неполного состава), весь участок занять пехотой не удалось, и на правом фланге оборону организовал броневой батальон — 35 БА-6, БА-10. Заняв участки, роты поставили машины за укрытиями и выбрали для каждого броневика площадку, на которую машины выдвигались ночью на случай отражения атаки. На ночь броневики выдвигались на эти площадки, а на дистанции 150-200 м выставлялись секреты из экипажей бронеавтомобилей.
В 23.00 2 июля с японской стороны показались японские пехотные цепи, и был открыт японцами сильный ружейно-пулеметный огонь. Командир бронебатальона приказал открыть ответный огонь из орудий и пулеметов, в результате чего японцы, понеся потери, отхлынули назад. Через час последовала новая атака, при этом впереди шли солдаты, вооруженные бутылками с бензином. В завязавшейся перестрелке нескольким из них удалось приблизиться к броневикам и поджечь три машины, у которых вскоре стали рваться боеприпасы. Чтобы избежать потерь от летящих осколков, бронемашины отошли на 300 м.
С наступлением рассвета огнем броневиков была отражена третья японская атака. В результате ночного боя бронебатальон ценой гибели трех машин удержал свои позиции, несмотря на то что сосед справа отошел, оголив фланг. Стрельба в темное время велась по заранее пристрелянным ориентирам или освещая цели ракетами.
В отчете по этому бою говорилось:
«Ночью в обороне броневики применять целесообразно только как неподвижные броневые точки совместно с пехотой для усиления ее огня и устойчивости...
Огонь броневиков ночью очень мощный, наносит поражение противнику на дистанции 50–400 м и производит на него сильный моральный эффект.
Поджог машин противником очень плохо отражается на моральном состоянии экипажей».
Новое японское наступление началось в 10.00 2 июля. В 12 часов дня 3 июля 1939 года позиции советских войск на восточном берегу атаковали части 3 и 4-го японских танковых полков (более 70 танков).
Всего с японской стороны в конфликте было задействовано 87 танков (в 3-м танковом полку 26 средних танка «тип 89 Оцу» (2 роты), 4 новейших тип 97 Чи-Ха, 7 танкеток «тип 94» и 4 разведывательных «тип 97 Те-Ке, всего – 41 машина, в 4-м танковом полку 35 лёгких танков «Ха-Го» (3 роты), рота средних танков – 8 «тип 89» и 3 танкетки «тип 94», всего - 46 единиц) и 10 бронемашин. Большинство из них были потеряны в первые же дни сражения от огня 45-мм танковых и противотанковых пушек, превосходивших японские орудия по дальности стрельбы и с лёгкостью пробивавшие тонкую броню японских танков, а к концу боевых действий японцы потеряли почти всю свою бронетехнику.
Средний танк Тип 89 или «Йи-Го». Создан в 1929 году и стал первым японским серийным танком собственной разработки. Основой для его конструкции послужили британские танки Medium Mk.C времён Первой мировой войны, закупленные японской армией в 1927 году. Сначала устанавливалась 57-мм пушка Тип 90 с длиной ствола 18,4 калибра, а с 1937 года танки перевооружались новыми 57-мм пушками Тип 97 со схожими характеристиками. Боекомплект танка составлял 100 выстрелов, причём бронебойные снаряды в него не входили. Вспомогательное вооружение танка составляли два 6,5-мм пулемёта Тип 91. В 1930-е годы Тип 89 составлял основу японских танковых войск. Выпуск танка продолжался с 1931 по 1939 год, в разных источниках называются цифры от 230 до 404 выпущенных машин. Модификации «2589 Оцу», выпускавшиеся с 1935 года, отличались спрямлённым лобовым листом корпуса, дизельным двигателем, правым расположением механика-водителя, более прочными мелкозвенчатыми гусеницами и изменённой формой башни.
Лёгкая бронемашина Тип 94 (или «TK» от Токубецу Кенинся - «специальный трактор»). Создан в 1931-33 гг., как бронированный тягач и транспорт для снабжения фронтовых частей или отдалённых гарнизонов. Экипаж состоял из двух человек. Броня - противопульная, пулемет винтовочного калибра (сначала 6,5-мм Тип 91, а с 1938 года, в связи со сменой ружейно-пулемётного калибра в японской армии, он заменялся на 7,7-мм Тип 97). Серийно производился с 1935 по 1940 год, всего было выпущено 823 танка этого типа. Применялся в боях в Китае в 1930-х годах для выполнения разведывательно-дозорных задач и поддержки пехоты. 10 танков было передано японскому марионеточному государству Маньчжоу-го.
Легкий танк Тип 95 или «Ха-Го». Разработан в 1933-34 годах для сопровождения механизированных кавалерийских соединений. Вооружался 37-мм пушкой Тип 94. В 1938 году танки «Ха-Го» были перевооружены 37-мм пушками Тип 97. Два пулемета (сначала 6,5-мм Тип 91, а с 1938 года 7,7-мм Тип 97). Корпус и башня танка собирались из катаных поверхностно закалённых броневых листов на каркасе на асбестовой подкладке. Серийно производился с 1936 по 1943 год. Всего выпущено около 2300 штук. Первые же столкновения с советскими БТ и БА-10 показали низкие противотанковые качества японских танковых орудий, что позволило более мощными и дальнобойными пушкам 20К расстреливать японские машины с дальних дистанций.
Малый танк Тип 97 или «Те-Ке». Разработан для замены устаревшего малого танка Тип 94 и находился в производстве с 1937 по 1942 год. Всего было выпущено около 600 единиц. Применялся для разведки, связи и задач охранения, поддержки пехоты и в роли бронированного тягача. Экипаж два человека. Корпус танка собирался на каркасе из подкладных труб и уголков, при помощи болтов и заклёпок, в некоторых местах при помощи сварки. С внутренней стороны корпуса крепился асбестовый подбой. Вооружался 37-мм пушкой Тип 94, а после модификации получил7,7-мм пулемёт Тип 97, спаренный с пушкой. В боях на Халхин-Голе «Те-Ке» участия в лобовых атаках на советские позиции не принимали, а использовались по назначению, вследствие чего остались в числе немногих уцелевших в тех боях японских танков.
Средний танк Тип 97 или «Чи-Ха». Разработан компанией «Мицубиси» в 1935-37 гг. Второй по массовости (после «Ха-Го») японский танк Второй мировой войны. Броня до 27 мм с ограниченным применением рациональных углов наклона. Вооружение - 57-мм пушка Тип 97 и два 7,7-мм пулемёта Тип 97. Всего с 1938 по 1943 было произведено 2123 танка, включая 757 машин модификации «Шинхото Чи-Ха» с новой башней и 47-мм пушкой Тип 1, отличающейся гораздо большей бронепробиваемостью.
До 40 японских боевых машин вышли на позиции роты бронебатальона 9-й мотоброневой бригады (12 БА-10), которые сначала стали отходить. Но подоспевшим командиром бригады полковником С. Олейниковым рота была остановлена и «поставлена на позицию с выдвинутой башней» (броневики стояли за барханом, над которым виднелись только их башни). К этому моменту японские танки подошли на дистанцию 800–1000 м и бронемашины открыли огонь. В результате двухчасового боя было подбито и уничтожено 9 танков, при этом получили повреждения, но остались в строю 6 БА-10.
На соседнем участке, который занимал 149-й стрелковый полк, усиленный бронеавтомобилями 9-й мотоброневой бригады и ротой БТ-5, было подбито еще 10 японских танков, из которых 4 уничтожили бронемашины. Таким образом, в результате боя 3 июля японцы потеряли 19 танков, из которых почти 70% были уничтожены огнем пушечных броневиков.
В выводах по результатам этого боя говорилось следующее:
«Броневики являются прекрасным противотанковым средством в обороне на местности, имеющей полузакрытые позиции.
Стрельба японских танков 57-мм осколочной гранатой (половину японских танков, участвовавших в этой атаке, составляли Тип 89) по броневикам не нанесла им поражения и не оправдала себя...
Атака японских танков без пехоты и артиллерийской подготовки не дала им никаких результатов, кроме потери в танках.
Бронебойная 45-мм граната легко пробивает 22 мм броню японских танков.
Моральный эффект от атаки танков высок.
Если обороняется пехота с броневиками и есть вероятность массовой атаки танков, то обязательно нужно часть броневиков подготовить для стрельбы с полузакрытых позиций».
Жуков, столкнувшись с атаками японских танков и пехоты на плацдарме, решил нанести по японцам фланговый удар. Для этого в ночь со 2 на 3 июля началось сосредоточение частей 11-й танковой и 7-й мотоброневой бригад, также к операции был привлечен броневой дивизион 8-й монгольской кавдивизии, вооруженный 45-мм пушками.
Одновременно с атаками позиций частей Красной Армии на восточном берегу, японское командование в ночь со 2 на 3 июля переправило на западный берег Халхин-Гола до четырех пехотных полков с артиллерией (японцы не смогли обеспечить свои танковые части переправочными средствами) с задачей: выйти в тыл советской группировке, захватить мост и уничтожить все наши части на восточном берегу реки. Японцам удалось сбить с позиций охранявшую линию реки монгольскую конницу и рассеять ударами с воздуха ее контратаку. К 6.00 переправились уже два батальона и сразу двинулись на юг. В 7 утра с японцами столкнулись двигавшиеся к исходным позициям для контратаки передовые бронетанковые подразделения. Так поступили сведения о переправе японцев и направлении их удара.
Советское командование в спешном порядке бросило в бой все выдвигающиеся из тыла подвижные резервы - 11-ю танковую, 7-ю мотоброневую бригады и 24-й мотострелковый полк с задачей сбросить японцев с плацдарма. По первоначальному плану они должны были в середине дня 3 июля переправиться на восточный берег реки севернее той точки, где еще ночью начали переправу японцы. В результате того, что советские части находились на расстоянии 120-150 км от Халхин-Гола, организованной атаки не получилось, так как подразделения с ходу вводились в бой по частям (батальоны выдвигались с разных направлений для первоначально спланированного контрудара). В советской историографии этот эпизод известен как бой у горы Баин-Цаган.
В 8.45, после 120-километрового марша, начала атаку 11-я танковая бригада, затем в 15.00 начал атаку 247-й автоброневой батальон 7-й мотоброневой бригады. К этому времени остальные части бригады были на восточном берегу Халхин-Гола, а батальон сразу после марша бросили в бой без разведки, артподготовки и поддержки пехоты. Одновременно с танками и броневиками по переправившимся японцам были нанесены удары с воздуха. Причем, действовали не только бомбардировщики СБ, но и истребители И-15бис из 22-го истребительного авиаполка. Огнем своих пулеметов они расстреливали пехоту в неглубоких окопах и прислугу артиллерийских орудий.
В журнале боевых действий 247-го абб эта атака описана так:
«Часть имела задачу — совместными действиями с частью тов. Яковлева (командир 11-й танковой бригады), действуя на левом фланге противника вдоль берега Халхин-Гола уничтожить группу противника в районе трех озер, что в 10 км северо-западнее горы Хамар-Даба. Разведка перед атакой проведена не была, батальон пошел в атаку прямо с марша в 150 км.
При движении батальона в атаку каждая рота, идущая в первом эшелоне, выделила три машины в разведку на удаление 300–500 м. Батальон шел в атаку в два эшелона: в первом эшелоне 1-я и 2-я рота, 3-я во втором эшелоне за 2-й ротой. При проходе переднего края обороны противника машины, находящиеся в разведке были пропущены вглубь и противник не обнаружил себя до подхода главных сил батальона. Когда первый эшелон появился на переднем крае, то был в упор расстрелян 37-мм снарядами. Огонь артиллерии был направлен главным образом по машинам командирским, имеющим радиоустановки. В результате атаки уничтожено (сгорело) — 20 бронемашин, подбито 13 бронемашин, убито 57, ранено 26, пропало без вести 2 (всего в атаке участвовало 50 БА-6 и БА-10).
Результатом таких потерь явилось:
Недостаточно ясная обстановка.
Отсутствие разведки района обороны противника.
Совершенное отсутствие взаимодействия с артиллерией, а пехота отсутствовала совсем».
Обстановку неразберихи, в которой проходила атака 7-й мотобронебригады, хорошо иллюстрируют доклады из «Сведений о действии бронебатальона по опросу участников боя», составленных сразу после атаки 3 июля.
Лейтенант А.Е. Дерягин, командир 3-й роты:
«О противнике знал, что на рубеже горящих танков имеется пехота и кавалерия. Задача была поставлена командиром батальона капитаном Стрекаловым в присутствии командира бригады: «Двигаясь по боевому курсу на горящие танки атаковать и уничтожить противника на этом рубеже — это первая задача, последующую задачу получите после». Мы были предупреждены, что машины близко к окопам не подводить, потому что для поджога противник бросает бутылки с бензином и в подтверждение показали на горящие танки. Было сказано, что впереди действует наша пехота и несет большие потери. Справа нас поддерживает артбатарея. Задача была поставлена прямо с марша, ряд машин еще подтягивался и заправлялся. Для боевой готовности было приказано снять все сверху бронемашин — масксети, брезенты и т.д.
При движении вперед я видел горящие машины впереди и слева одновременно. Противника в это время я не видел и огня не вел. Затем почувствовал на своей машине удары осколков снарядов по башне, после чего приказал водителю свернуть влево для маневра и зайти за укрытие. При развороте в мою машину ударил снаряд и помял дифференциал, но машина двигаться могла. Я приказал отправить ее в тыл, а сам пересел на машину политрука роты. Огня я не вел, хотя и видел в районе горящих машин двигающихся людей, не знаю, что это за люди — свои или противник».
Старший лейтенант К.П. Петров, помощник начальника штаба батальона:
«Во время боя я двигался со штабом и начальник штаба приказал мне наблюдать за действиями батальона. С подходом батальона к горящим на горе Баин-Цаган машинам, я сразу увидел, как загорелось 4–5 броневиков 1 и 2-й рот. Количество горевших машин становилось все больше, часть задних броневиков повернули назад и пошли в тыл, где мы их собирали. 3-я рота в бой почти не вступила и лишь одна ее машина была выведена из строя. Остальные, видя горящие броневики, дальше не пошли».
Лейтенант А.А. Мартынов, командир взвода 1-й роты:
«...До обороняющегося противника оставалось 150–200 м, он вел огонь справа и с фронта. При обнаружении противника я открыл огонь с хода. Выпустил 4 снаряда, и после, когда машину подбили, еще 11. Вижу справа горят две машины, впереди горит дозорная машина. У меня снарядом заклинило башню. Я дал приказ — вести огонь из лобового пулемета, но тут же снарядом убило водителя и пулеметчика. Мы с башенным стрелком подобрали ноги и сидели 15 минут, пока не стих артиллерийский и пулеметный огонь. Затем мы вышли и, обнаружив двух раненых, отошли с ними в тыл».
Младший командир Л.М. Стрельцов, командир бронеавтомобиля 1-й роты:
«С подходом к противнику я вел огонь из пушки, а во время ее заряжания и из пулемета. Хорошее попадание из пушки заметил только одно. Первый же снаряд противника, попавший в машину, убил пулеметчика и ранил водителя, загорелся бензобак. Слышу, второй снаряд разбил мотор. Я еще раз залез в башню, но противник повел огонь и по башне. Вижу, слева загорелись броневики Еремеева и Козлобородова и лейтенанта Самардака, а у меня на броневике отлетел весь перед. Я был в 150 м от окопов противника, решил машину оставить и ползком пополз назад в тыл».
Командир взвода 2-й роты лейтенант И.С. Полторацкий:
«При подходе к переднему краю обороны все машины двигались с открытыми люками. Когда раздались выстрелы и визг пуль я подал сигнал «Противник, взвод развернись и закрой люки!». Не доезжая до переднего края метров 200 почувствовал ураганный пулеметно-пушечный огонь. Водитель сообщил, что машина подбита, пулеметчик сообщил, что он ранен, в машине появился желтый дым, в котором минуты две я ничего не видел. Я подал команду «Газы!» и приказал одеть противогазы. Справа и слева от меня горели машины, мой экипаж из броневика выскочил. Оставшись в машине один, я решил завести ее и, после того как завелась, повернул направо и увидел своего раненого водителя и пулеметчика, которых посадил в машину. Ведя огонь из пушки и пулемета, я приказал отвести машину назад, затем снова вперед, и так маневрировал, не прекращая огня. Одновременно с этим вывез раненых от горящих машин: тт. Чеснокова, Светлак, Суслова и еще кого-то двоих. Всего сидело наверху броневика 6 человек раненых и 1 здоровый».
Атака с ходу привела к высоким потерям в технике. Из 133 участвовавших в атаке танков было потеряно 77 машин, а из 59 бронемашин – 37. По образному выражению одного японского офицера, «погребальные костры горящих русских танков были похожи на дымы сталелитейных заводов в Осаке». Однако, несмотря на большие потери, непрерывные атаки 11-й танковой и 7-й мотоброневых бригад вынудили японское командование переправить войска на восточный берег. Отход должен был начаться с утра 4 июля. Переправа шла весь день 4 июля и закончилась только в 6 утра 5 июля. Все это время переправлявшиеся японцы подвергались обстрелу артиллерией и атакам авиации. Бомбардировщики СБ выполняли по два вылета в день. К атакам с воздуха были привлечены истребители И-16 с 20-мм пушками. В результате боев за плацдарм и затянувшегося почти на сутки отхода с него под ударами советской артиллерии и авиации японцы потеряли 800 человек убитыми и ранеными из 8-тысячной группировки.
В составленных после боев отчетных документах 1-й армейской группы говорилось:
«Потери танков и броневиков от огня различных родов войск ориентировочно распределяются так:
от противотанковой артиллерии – 75-80%;
от «бутылочников» – 5-10%;
от огня полевой артиллерии – 15-20%;
от авиации – 2-3%;
от ручных гранат, мин – 2-3%.
Наибольшие потери танки и броневики несли от противотанковой артиллерии и от «бутылочников» – приблизительно от обоих средств противотанковой обороны 80-90% всех потерь. От бросания бутылок танки и броневики горят, от попадания противотанковых снарядов почти все танки и броневики тоже горят и восстановлению не подлежат. Машины приходят в полную негодность, пожар вспыхивает за 15-30 с. Экипаж всегда выскакивает с горящей одеждой. Пожар дает сильное пламя и черный дым (горит, как деревянный домик), наблюдаемый с дистанции 5-6 км. Через 15 минут начинают взрываться боеприпасы, после взрыва которых танк может быть использован только как металлолом»
.
В боях июля - начала августа 1939 года части мотоброневых бригад поддерживали свою пехоту, действуя в ее боевых порядках. Так, 6 июля 6 БА-10 7-й мотобронебригады поддерживали атаку стрелково-пулеметного батальона, потеряв от артогня 1 машину сгоревшей и 3 подбитыми, было ранено 4 человека. 9 июля 247-й бронебатальон атаковали японские бомбардировщики, в результате чего 1 БА-10 сгорел и 1 подбит, ранено 4 человека. 11 июля рота из 11 бронемашин БА-6 и БА-10 огнем с места поддерживала стрелково-пулеметный батальон, ответным огнем японцев 1 машина была сожжена, потерь в людях не было.
В боях 20-31 августа 1939 года в ходе которых японская группировка была окружена и уничтожена, мотоброневые бригады действовали на заходящих флангах.
11-я танковая бригада должна была форсировать Халхин-Гол севернее горы Баин-Цаган, выполнив маневр, абсолютно идентичный прерванному японской атакой 3 июля. Отличием от спланированного в июле контрудара стало появление южной «клешни» из только что прибывших 57-й стрелковой дивизии и 6-й танковой бригады. В резерве были 9-я мотоброневая бригада и 202-я авиадесантная бригада.
8-я мббр, действовавшая на крайнем правом заходящем фланге, 21 августа ликвидировала роту японской пехоты, дравшуюся с большим упорством в большом песчаном бархане, а 23 августа уничтожила еще до двух рот, отрезав пути отхода японской группировке южнее реки Хайластын-гол. 25 августа из окружения пытался прорваться кавалерийский полк, который огнем пушечных бронемашин был рассеян и отброшен обратно. 28 августа японцы предприняли ночную атаку 8-й мотобронебригады, стараясь вырваться из кольца. Однако при активной поддержке бронемашин эта попытка была сорвана. В результате боя, который длился до рассвета, перед фронтом обороны бригады осталось 142 трупа японских солдат, свои потери составили 35 человек убитыми.
21 августа 1939 года на крайнем левом заходящем фланге была введена в бой 9-я мотоброневая бригада, усиленная 30 танками БТ, с задачей: переправиться через Халхин-Гол, перейти государственную границу, выйти в тыл японским войскам и завершить окружение противника. К вечеру того же дня бригада была в японском тылу в 20 км от передовой. Утром следующего дня бригада пошла вперед ротными колоннами, за которыми двигались броневики и танки. Впереди на дистанции 8-10 км двигался разведывательный батальон, справа и слева были высланы дозоры из 2-3 бронемашин на дистанции 10 км. Примерно через 15 км разведбат завязал бой с японской пехотой, прикрывавшей базу горючего и боеприпасов. Противник был рассеян и укрылся в сопки. Броневики и танки подошли к складу, у которого было большое количество грузовых машин. Часть из них подбили огнем броневиков, со многих сбежали шоферы. На складе оказалось огромное количество бензина, которым заправили танки и броневики, а также взят запас. Командованию северной группы сообщили по радио, что имеется трофейный бензин различных сортов. Здесь же огнем танков и броневиков из засады был разгромлен следовавший на фронт в колонне без мер охранения японо-баргудский кавалерийский полк. Вскоре у трех замаскированных БА-20 9-й мотоброневой бригады приземлились два японских самолета, которые огнем броневиков были сожжены.
Через некоторое время штабеля с боеприпасами были подожжены бронебойными 45-мм снарядами, в результате чего возник колоссальный пожар с большими взрывами снарядов. К вечеру 22 августа передовые броневики бригады подошли в реке Хайластын-гол, а к исходу 25 августа прочно закрепились на этом рубеже, отрезав пути отхода группировке противника на восток и северо-восток.
В течение 25-28 августа японцы пытались большими группами прорваться на восток, но все их попытки оказались безуспешными. Броневики огнем с короткими контратаками уничтожали всякую японскую группу, которые прорывались на стыке южной и северной групп.
Во всех этих боях экипажи бронемашин проявляли чудеса выдержки и героизм. Например, на рассвете 28 августа экипаж одного БА-10 бронебатальона 9-й мотобронебригады, находясь в разведке, заметил, что японцы в полутьме катят на руках две тяжелые пушки с южного участка к переправе. Броневик открыл огонь из пулеметов и перебил расчет, а пушки вывел из строя бронебойными 45-мм снарядами.
9-я мотобронебригада находилась в японском тылу 11 суток, действуя на фронте 18-20 км. При этом охрану позиций своей пехоты ночью бронеавтомобили вели группами по 3-5 машин. При этом броневики работали с большой нагрузкой (охрана дорог, ликвидация прорывающихся групп, разведка в тылу, установление связи с соседями, атаки с пехотой). Их экипажи вели ежедневные бои с 8.00 до 23.00, на отдых и принятие пищи времени оставалось очень мало. Кроме того, часто японцы ночью предпринимали атаки, пытаясь прорваться через кольцо окружения.
Полковой комиссар Василий Андреевич Сычев, комиссар 9-й мотоброневой бригады, в прошлом уральский рабочий-металлург, нередко в сложной обстановке он становился во главе своих частей и личной смелостью увлекал их на боевой подвиг
.
Следует сказать, что стрельба броневиков и танков ночью в ходе боев на Халхин-голе не применялась. Единственным случаем стало действие группы из 6 БА-20 9-й мотоброневой бригады. 30 августа в 23.00 эти машины преследовали по местности группу японской пехоты, прорвавшуюся через кольцо окружения:
«Ночь была лунная и силуэты убегающих японцев были видны на дистанции 200-400 м, местность была равнинная, отдельные места были изрыты траншеями. Башенные стрелки устанавливали прицел при свете в башне, после чего стрельба велась без всякого света с прицелом 4. Все броневики вели огонь в одно место. Результаты стрельбы оказались очень эффективными. Ночью было видно, как ложились японцы. Считали, что они укрылись, но утром проверили и нашли во всех местах, куда вели огонь, трупы соответственно количеству силуэтов. Стрельба велась с остановок после броска вперед. Машины шли колонной на дистанции 10-20 м и огонь вели в сторону».
Всего в ходе боевых действий у реки Халхин-Гол было безвозвратно потеряно 93 бронеавтомобиля БА-3, БА-6, БА-10 и 31 ФАИ и БА-20 (сюда включены машины, не подлежащие восстановлению — сгоревшие или полностью разбитые, — а также захваченные противником), а еще 209 броневиков требовали капитального, среднего или текущего ремонта, причем большая часть из них имела боевые повреждения.
Согласно «Сводной ведомости на выведенную из строя матчасть с начала боев до 16 сентября 1939 года» причины безвозвратных потерь были следующие:
«Бронеавтомобиль ФАИ:
11-я танковая бригада — 9 (2 сгорели, 7 сданы на завод);
5-я стрелково-пулеметная бригада — 3 (1 сгорела, 2 разбиты);
9-я ОМББр — 4 (3 сгорели, 1 оставлена у противника);
12-й отдельный батальон связи — 1 (сгорела);
36-я мотострелковая дивизия — 4 (разбиты снарядами).
Бронеавтомобиль БА-20:
8-я ОМББр — 7 (2 сгорели, 5 оставлены на территории противника);
7-я ОМББр — 2 (сгорели);
5-я стрелково-пулеметная бригада — 1 (вследствие аварии совершенно выведена из строя);
9-я ОМББр — 5 (2 сгорело, 1 оставлена у противника, 2 разбиты);
12-й отдельный батальон связи — 1 (разбита снарядом);
36-я мотострелковая дивизия — 3 (1 сгорела, 2 оставлены на поле боя)
В/ч 9370 (12-й отдельный батальон связи). 1 ФАИ пропала вместе с экипажем. По имеющимся данным машина сгорела...
В/ч 9482 (8-я ОМББр). 4 БА-20 9 июля 1939 года во время отхода из окружения были подбиты и оставлены...
В/ч 9546 (9-я ОМББр). 1 ФАИ 3 июля 1939 года около 14.00 при отходе застряла в болоте и была сожжена.
1 БА-20 27 июня 1939 года около 17.00 при отходе разведгруппы в близком соприкосновении с танками противника попала в солончаки и забуксовала. Времени для буксировки не было, и экипаж вынужден был оставить машину в полной исправности...
Бронемашина БА-3:
36-я мотострелковая дивизия — 3 (2 разбиты снарядом, 1 оставлена у противника);
8-я ОМББр — 5 (подбиты и сожжены).
Бронемашина БА-6:
7-я ОМББр — 29 (сгорели);
5-я стрелково-пулеметная бригада — 3 (сгорели);
9-я ОМББр — 7 (сгорели);
8-я ОМББр — 5 (4 сгорели, 1 разбита).
Бронемашина БА-10:
57-я стрелковая дивизия — 1 (пробита броня и бензобак);
6-я танковая бригада — 1 (сгорела);
5-я стрелково-пулеметная бригада — 2 (1 сгорела, 1 разбита и сгорела);
9-я ОМББр — 22 (сгорели);
24-й отдельный батальон связи — 1 (оставлена на территории противника);
8-я ОМББр — 14 (сгорели)»
От бутылок с бензином и попадания снарядов противотанковых орудий почти все броневики горят и после этого восстановлению не подлежат. Восстанавливались машины, вышедшие из строя по техническим причинам, а также получившие повреждения от огня полевой артиллерии и авиации, хотя последних было очень мало. Среди конструктивных недостатков бронемашин отмечалось следующее:
«Машины показали хорошую проходимость и выносливость. Легкие броневики были в большом почете из-за своей подвижности и использовались для всевозможных целей (командирами штаба, командованием, делегатами связи, санитарами, связными, разведчиками, доставки горячей пищи в термосах на передовые позиции под арт. обстрелом и др.)...
Броня БА-20 и ФАИ легко пробивается крупнокалиберным 12 мм пулеметом бронебойной пулей. (Видимо, речь идет о 13,2-мм пулеметах Гочкиса, которые были на вооружении японской армии). Она не пробивается только ружейно-пулеметной простой и бронебойной пулей... Броневики БА-20 и ФАИ — только связные машины, для боя слабы.
Броневики БА-6 и БА-10. Бензобак, вмещающий 108 кг бензина висит над головой и командира и механика водителя и при попадании снаряда ПТО выливается им на голову, отчего моментально все внутри воспламеняется...
В остальном машины показали себя замечательно:
1. Не было ни одного случая где бы потребовался второй пост управления (задний). В условиях Дальневосточного и Монгольского театра, второй пост не нужен.
2. Машины показали хорошую проходимость и выносливость.
3. Ружейный и пулеметный огонь для гусматиков не приносит вреда. Попадание целого 37-мм снаряда не выводит гусматика из строя, а проделывает аккуратное отверстие и машина продолжает работать...
...Броня среднего броневика БА-6 пробивается бронебойной пулей 13,2-мм пулемета. Броня среднего броневика БА-10 (новейшего) крупнокалиберным пулеметом не пробивается и является вполне надежной защитой экипажа на поле боя.
БА-10 — лучший из броневиков, но мотор слаб, при толчках лопаются кронштейны рессор».
Следует сказать, что благодаря высокой подвижности мотоброневых бригад они сумели в короткое время выдвинуться к району боевых действий, пройдя большие расстояния. Например, поднятая по тревоге 17 мая 9-я мотоброневая бригада в течение трех дней совершила марш Ундур-Хан — Тамцак-Булак протяженностью 700 км (было 8 аварий и 61 поломка), 7-я мотобронебригада 30 июня — 3 июля была переброшена из Дзамин-Удэ и, пройдя 700 км, с хода вступила в бой, 8-я мотоброневая бригада совершила марш из Баин-Тумен, покрыв 400 км в 2 дня.
Оценивая роль мотоброневых бригад в ходе конфликта у реки Халхин-гол, Маршал Советского Союза Кулик в своем докладе 24 июля 1939 года наркому обороны сообщал:
«7, 8 и 9-я бронебригады — по существу бронированная кавалерия, более подходящая для охраны границ и внутреннего порядка, пехотный бой вести не умеют. Однако сыграли большую роль в первый период боевых действий, но понесли большие потери».
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
понедельник, 03 сентября 2012
16:12
Советские бронеавтомобили в бою. Часть 1.
все записи пользователя в сообществе
TrashTank
"Можно выклянчить все! Деньги, славу, власть, но только не Родину… Особенно такую, как моя Россия"
Советские бронемашины практически сразу же после их появления начали активно использоваться в боях: сначала с басмачами в Средней Азии, затем в Испании, на Халхин-Голе и в польском походе сентября 1939 года, советско-финляндской. Великой Отечественной войнах, участвовали в разгроме Квантунской армии в августе 1945 года.
Без сомнения, наиболее массово и успешно они действовали в ходе конфликта на реке Халхин-гол (май — сентябрь 1939 года), сыграв наряду с танками решающую роль в разгроме японских войск. Бронеавтомобили прошли и всю Великую Отечественную войну, встретив немецкие войска на границе и закончив бои в Европе. Небольшое их количество участвовало в войне с Японией. Далее в хронологическом порядке рассматривается боевое использование советских бронемашин в различных войнах и конфликтах.
БОРЬБА С БАСМАЧАМИ
читать дальше
Первыми боевыми операциями, в которых участвовали советские бронемашины, стали операции по уничтожению банд басмачей в Средней Азии. С советской стороны в них участвовали главным образом войска ОГПУ, в том числе и два имевшихся в их составе броневых дивизиона (по 12 БА-27 в каждом).
Советский средний бронеавтомобиль БА-27. Разработан на базе шасси отечественного полуторатонного грузового автомобиля АМО-Ф-15 в 1927 году для замены устаревшего парка бронеавтомобилей РККА. Производился серийно в 1928—1931 годах, всего построено 217 машин. Первый серийный бронеавтомобиль СССР.
ТТХ
Боевая масса, т 4,4
Экипаж, чел. 4
Бронирование противопульное
Лоб, борт, корма корпуса, мм 8
Крыша корпуса, мм 5
Днище, мм 3
Длина корпуса, мм 4600
Ширина корпуса, мм 1700
Высота, мм 2700
База, мм 3070
Клиренс, мм 250
Калибр и марка пушки 37-мм орудие Гочкиса, длина ствола 20 калибров, боекомплект 40 выстрелов
Пулемёт 7,62-мм ДТ, 2016 патронов
Мощность двигателя, л. с. 35, рядный 4-цилиндровый карбюраторный жидкостного охлаждения
Скорость по шоссе, км/ч 40
Запас хода по шоссе, км 300
Колёсная формула 4×2
Тип подвески зависимая, на листовых рессорах
Преодолеваемый подъём, град. 15
Преодолеваемый ров, м 0,7
Преодолеваемый брод, м 0,6
В середине 1930-х годов Автобронетанковое управление РККА приняло решение приспособить устаревшие и снятые с вооружения бронемашины БА-27 для движения по железной дороге. В 1936 году две машины были переоборудованы в мастерских военного склада № 60 в Брянске. Машины оснастили железнодорожными бандажами и домкратом с поворотным устройством, при помощи которого машина переводилась на рельсы. Также в кормовой части машин установили буферное и прицепное устройства, которые позволяли прицеплять машину к концевому вагону железнодорожного состава или соединять две машины между собой. При движении машины по рельсам передние и задние рессоры блокировались с помощью специальных хомутов. Переделанный вариант машины получил обозначение БА-27ЖД. Опытные экземпляры броневиков в 1937 году удачно прошли испытания во 2-м полку бронепоездов. Скорость на рельсах составила 50 км/ч. Начиная с 1938 года, предполагалось переоборудовать в бронедрезины все БА-27, но программа не была выполнена.
В июле 1937 года на броневой ремонтной базе № 2 бронекорпус БА-27 установили на трёхосное шасси ГАЗ-ААА (колёсная формула 6×4). Новая машина получила обозначение БА-27М. Для увеличения проходимости на колёса задней тележки надевались гусеницы типа «Оверолл». БА-27М превосходил основную модель машины по проходимости и маневренности (преодолевал подъёмы крутизной до 23° против 15° у БА-27). Масса возросла до 4,5 т, скорость движения по шоссе — до 48 км/ч. Увеличение ёмкости топливных баков повысило запас хода по шоссе до 415 км. Полностью переделка БА-27 в БА-27М была завершена к концу 1938 года.
До конца 1930-х годов БА-27 состояли на вооружение частей ОГПУ/НКВД. Также шесть БА-27 состояли на вооружении монгольской армии вплоть до конца 1940-х годов. До наших дней сохранился один экземпляр БА-27М в военно-историческом музее бронетанкового вооружения и техники в посёлке Кубинка Московской области.
С 1 сентября по 20 октября 1931 года один бронедивизион БА-27 поддерживал части отдельной узбекской сводной бригады, проводившей операцию по уничтожению банды Бекджан-Хана в Хорезмском оазисе. Несмотря на тяжелые условия местности, БА-27 оказали существенную помощь своим войскам. Например, 26 сентября мотоотряд (3 БА-27 и 5 грузовиков с пулеметами) настиг у колодца Шорджа часть банды и в результате короткого боя разгромил ее. Банда потеряла весь обоз и большое количество пленных.
В марте — апреле 1933 года один бронедивизион войск ОГПУ участвовал в ликвидации банды численностью до 170 человек в районе Кызыл-Арават (Таджикская ССР).
ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В ИСПАНИИ
читать дальше
Летом 1936 года в Испании вспыхнул мятеж — войска генерала Франко выступили против республиканского правительства страны. Уже с осени Советский Союз оказывал республиканской армии военно-техническую и людскую помощь, отправляя в воюющую страну оружие, технику, продовольствие, боеприпасы и военных советников. В числе прочего вооружения в октябре 1936 года испанцам доставили единственную партию из 60 броневиков — 37 БА-6, 3 БА-3 и 20 ФАИ.
Советский средний бронеавтомобиль БА-3 был разработан в 1934 году конструкторским бюро Ижорского завода на базе предыдущей модели БА-И, использующей трёхосное шасси американского грузового автомобиля «Форд-Тимкен». Корпус БА-И при этом изменился незначительно, а главным отличием новой машины стала башня с вооружением. БА-3 получил башню от танка Т-26 со штатной спаренной установкой вооружения (45-мм пушкой 20К и пулемётом ДТ-29), но с уменьшенной до 8 мм толщиной брони. Боекомплект размещался частично в башне, частично в корпусе бронеавтомобиля. Для увеличения проходимости впервые в советском бронеавтомобилестроении были разработаны вездеходные гусеницы, которые надевались на задние скаты машины. Всего в 1934—1935 годах изготовили в общей сложности 180 бронемашин этого типа.
ТТХ
Боевая масса, т 5,82
Экипаж, чел. 3
Бронирование противопульное
Лоб, борт, корма корпуса, мм 8
Корма корпуса (низ), мм/град. 6
Днище, мм 5
Крыша корпуса, мм 4
Длина корпуса, мм 4825
Ширина корпуса, мм 1963
Высота, мм 2494
База, мм 254
Клиренс, мм 250
Калибр и марка пушки 45-мм обр. 1938 г. (20К), боекомплект 60 выстрелов
Пулемёты 2×7,62-мм ДТ-29
Мощность двигателя, л. с. 40, рядный 4-цилиндровый карбюраторный жидкостного охлаждения
Скорость по шоссе, км/ч 57
Запас хода, км 248 по шоссе, 143 по просёлку
Колёсная формула 6 х 4
Преодолеваемый подъём, град. 20
Преодолеваемая стенка, м 0,3
Преодолеваемый ров, м 0,8
Преодолеваемый брод, м 0,60
Существовала железнодорожная модификация БА-3-жд. Модернизированная версия БА-3М получила двигатели и шасси от ГАЗ-ААА (советский вариант американского Ford AA), которые обладали большей ремонтопригодностью, а также новые пулестойкие шины ГК из вспенённой резины.
В настоящее время бронеавтомобиль БА-3 хранится в Музее бронетанковой техники и вооружения в подмосковной Кубинке.
К 1935 году на ГАЗе был освоен выпуск советского трехосного автомобиля ГАЗ-ААА, на базе которого Ижорский завод в сжатые сроки разработал новый броневик БА-6. По корпусу, башне, вооружению, размещению боекомплекта, узлов и агрегатов эта машина принципиально не отличалась от своей предшественницы БА-3. Массу бронеавтомобиля удалось уменьшить до 5120 кг при сохранении прочих тактико-технических параметров.
От БА-3 новый бронеавтомобиль внешне можно было отличить по отсутствию задней двери, задних смотровых лючков и подножки в кормовой части корпуса. Кроме того, колея задних колес расширилась до 1600 мм (у БА-3–1585 мм), база между передней осью и центром подвески задней тележки уменьшилась до 3200 мм (против 3220 мм у БА-3), расстояние между задними мостами сократилось с 1016 мм (у БА-3) до 940 мм.
В ходовой части применялись колеса с пулестойкими шинами ГК, заполненными губчатой резиной. К существенным недостаткам БА-6 следует отнести слабое бронирование и отсутствие кормового поста управления.
В 1936 г. появился модернизированный броневик БА-6М, отличавшийся от базового бронеавтомобиля башней в виде усеченного конуса, увеличенной до 10 мм толщиной брони, наличием радиостанции 71-ТК-1 и 36,8-киловаттным (50 л.с.) двигателем ГАЗ-М1. Вооружение БА-6М осталось прежним: 45-мм пушка 20К образца 1932 года и два 7,62-мм пулемета ДТ, но возимый боекомплект слегка сократился и насчитывал 50 снарядов и 2520 патронов. При боевой массе 4,8 т машина развивала максимальную скорость до 52 км/ч и с полным баком могла пройти 170–287 км. Для улучшения проходимости на задние ведущие колеса надевались специальные вездеходные ленты, которые обычно крепились на задних крыльях.
Одновременно с БА-6М был построен его облегченный вариант БА-9, вооруженный вместо пушки 12,7-мм пулеметом ДК. По указанию наркома обороны К. Е. Ворошилова в 1937 году Ижорский завод должен был изготовить 100 бронемашин БА-9 для кавалерийских частей, однако из-за отсутствия нужного количества пулеметов ДК, этого сделать не удалось. Существовала также его железнодорожная модификация БА-6-жд.
С 1936 по 1938 год Ижорский завод выпустил 386 бронеавтомобилей БА-6.
В настоящее время бронеавтомобиль БА-3 хранится в Музее бронетанковой техники и вооружения в подмосковной Кубинке, а БА-6 можно увидеть на смотровой площадке ЦМВС в Москве.
Советский лёгкий бронеавтомобиль ФАИ выполнен на шасси легкового автомобиля «Форд-А» (ФАИ) или ГАЗ-М1 (ФАИ-М). Автоконцерн «Форд» начал с 31 мая 1929 года поставки в СССР комплектующих для сборки автомобилей «Форд-А», «Форд-АА» и «Форд-Тимкен», к середине 1932 года были готовы рабочие чертежи бронемашины, а в начале 1933 г. броневик был принят на вооружение под индексом ФАИ («Форд-А, Ижорский») и запущен в производство.
ТТХ ФАИ (ФАИ-М)
Боевая масса, т 2 (2,28)
Экипаж, чел. 2-3
Тип брони стальная катаная
Лоб и борт корпуса, мм 6
Корма корпуса, мм 4
Днище, мм 3
Башня, мм 6
Длина корпуса, мм 4310 (4325)
Ширина корпуса, мм 1675 (1750)
Высота, мм 2210 (2140)
Клиренс, мм 224 (185)
Пулемёт 7,62-мм пулемёт ДТ, боекомплект1323 (1512) патронов
Мощность двигателя, л. с. 42 (50), карбюраторный четырёхцилиндровый «ГАЗ-А» («ГАЗ-М1»)
Скорость по шоссе, км/ч 80 (83,1)
Запас хода по шоссе, км 200 (315)
Колесная формула 4x2, задний привод
Преодолеваемый подъём, град. 15 (14)
Всего было выпущено чуть более 1000 бронеавтомобилей ФАИ и ФАИ-М (676 и порядка 350 машин соответственно).
В 1935 году в состав штатного оборудования некоторого количества бронемашин ФАИ были введены сменные металлические бандажи с ребордами, что позволило этим броневикам передвигаться по железнодорожным путям со скоростью до 86 км/ч. Силами экипажа замена шин на бандажи осуществлялась приблизительно за 30 минут. Вес бронеавтомобиля в варианте дрезины составлял 1,9 т, боекомплект был увеличен до 2520 патронов. Эти машины использовались в составе бронепоездов в качестве легких разведывательных бронедрезин. Существенным их недостатками были малая скорость заднего хода (24 км/ч) и отсутствие радиостанции.
ФАИ и ФАИ-М применялись вплоть до 1943 года.
Уже в конце месяца, в ходе отражения первого наступления на Мадрид войск генерала Франко, эти машины использовали в боях. Здесь броневики действовали в составе отдельных отрядов и групп. Например, 1 ноября под Вальдемаро нанесла контрудар танковая группа полковника Кривошеина в составе 23 Т-26, 3 броневиков ФАИ и 6 БА-6, остановив продвижение франкистов на этом направлении. В ходе боев пушечные машины действовали очень успешно — не уступая по огневой мощи танкам Т-26, они, благодаря большому количеству хороших дорог и шоссе, превосходили своих гусеничных собратьев по маневру, появляясь неожиданно для противника на самых опасных участках.
В своих докладах об осенних боях советские военные советники писали следующее: «Бронеавтомобили. Лучшая машина ФАИ. Она маленькая, быстроходная, поворотливая. Как средство разведки это замечательная машина, она почти безотказна. Хуже действует БА-6. Мотор слаб, часто выходят из строя шестерни демультипликатора, резина выдерживает хорошо. Бронеавтомобили сделали 600 км с лишним. На походе сначала ставили ФАИ, затем БА-6, но так как БА-6 тяжел и двигался медленнее, получалась большая растяжка. Затем стали делать наоборот и растяжки сократились».
Благодаря мощной 45-мм пушке БА-6 и БА-3 без проблем управлялись с бронетехникой противника — как с немецкими легкими танками Pz.I, так и с итальянскими танкетками CV3.
Согласно Версальскому соглашению Германии не было разрешено иметь собственной боевой техники, поэтому все свои разработки в этой области немцы тщательно скрывали под всякими двусмысленными названиями. Это коснулось и первого серийного танка. Единственной лазейкой для создания подобных изделий были малые бронированные невооруженные учебные машины весом до 5 тонн. Официально Служба вооружений Сухопутной Армии (Heerswaffenamt) выдала требование на создание учебного танка массой до 5 тонн в 1931 году и для его создания был объявлен конкурс между ведущими фирмами Daimler-Benz AG, Rheinmetall-Borsig, MAN (Maschinenfabrik Augsburg-Nurnberg) и Friedrich Krupp AG. Новый танк в документах обозначался как Landwirtschaftlicher Schlepper (LaS), то есть «сельскохозяйственный трактор». После изучения решений, предложенных фирмами, была выбрана машина Круппа. Как показала практика, боевые возможности танка были практически равны нулю, но тем не менее фирма, имевшая большой опыт работы совместно со шведской фирмой Landsverk при изучении английского шасси Carden-Lloyd Mk VI, смогла создать самый дешевый проект легкого танка.
Производство опытных образцов машины 1А LaS Krupp было поручено фирме Henschel, которая летом 1933 года выпустила на испытания в Кумерсдорфе первые 5 прототипов танка. Корпус и башня машины проектировались на фирме Daimler-Benz, которая впервые применила для них сварно-клепаную конструкцию. Первые серийные шасси были построены в декабре 1933 года на заводах Krupp-Gruson, следующая партия была выпущена в феврале 1934 года на фирме Henschel. В октябре 1935 года танками 1А LaS Krupp были оснащены первые 3 панцердивизии. В 1938 году «трактору» было присвоено официальное обозначение PzKpfw (MG) I Ausfuhrung А (боевая машина (пулеметная) 1 модификация А). По единой системе нумерации Вермахта танк PzKpfw I и его модификации имели обозначения от Sd.Kfz.101 до Sd.Kfz.120. Всего было выпущено 477 танков PzKpfw 1A, 349 на заводах Henschel и 128 на заводах MAN.
В сентябре 1936 года 50 (а по некоторым данным всего 32) танка Pz 1А было отправлено в Испанию в составе легиона «Кондор».
Итальянская танкетка Carro veloce CV-33 была разработана в 1931-32 годах совместно фирмами «Ансальдо» и «Фиат» по итогам испытания в итальянской армии закупленных в 1929 году британских танкеток «Карден-Лойд» Mk.VI, базировавшихся на автомобильных агрегатах. При общем сходстве с Mk.VI танкетка «Фиат-Ансальдо» отличалась полностью закрытым удлинённым корпусом менее плотной компоновки с усиленным бронированием, в его фронтальной части ограниченно применялись рациональные углы наклона броневых листов. Также иной была конструкция подвески; как результат этих изменений масса машины оказалась в 2,5 раза большей, чем у Mk.VI, что отчасти компенсировалось более мощным двигателем.
Танкетка была принята на вооружение итальянской армии в 1933 году под обозначением CV3/33. В общей сложности итальянской армией было заказано 1400 танкеток. По состоянию на начало июня 1936 года армии была передана 1031 машина, но затем темпы производства снизились и остальные 369 танкеток были выпущены только к 1939 году. Выпуск такой серии танкеток вывел итальянскую армию к середине 1930-х годов в пятёрку мировых лидеров по числу гусеничных боевых бронированных машин.
Со второй серии 6,5-мм пулемёт был заменён на спаренную установку более современных 8-мм, а в 1935 году сборочные линии переключились на производство варианта CV3/35, отличавшегося более простой верхней частью корпуса, собранной на болтах вместо заклёпок у CV3/33.
Применение CV3 в Гражданской войне в Испании показало их высокую уязвимость на поле боя от современной танковой артиллерии противника. Помимо этого танкетки имели неудовлетворительную обзорность, плохую командную управляемость из-за отсутствия радиосвязи на линейных машинах, недостаточно прочную подвеску и не отвечающий требованиям театра военных действий запас хода. В то же время значительное количество имевшихся на вооружении CV3, практически удовлетворявших численно текущие потребности армии в танках, в течение нескольких лет сдерживало интерес армии к разработке более совершенных машин.
Например, когда пехота мятежников при поддержке CV3, наступавшая от городка Вальдеморо на Симпассуэло, прорвала фронт 18-й бригады республиканской армии, из резерва в бой ввели 6 БА-6, которые, пройдя 16 км, с марша «врезались в безнаказанно хозяйничавшие танкетки, 16 из них разбили, а остальные, пользуясь шоссе, ушли обратно». Наступление мятежников на этом участке было временно задержано. В течение нескольких последующих дней достаточно было здесь показаться пушечным броневикам, как противник немедленно отказывался от наступления на этом направлении.
6 ноября 1936 года танковая группа Кривошеина в составе 15 Т-26 и 12 БА-6, разделившись на две части, контратакует наступающего противника в районах Вильяверде и Вильявисиоза. В ходе боя было уничтожено несколько артиллерийских батарей, рота пулеметов (12 штук), несколько танкеток CV3 и до двух батальонов пехоты. Соединившись, группа наносит удар на Карабалчель Альто, уже занятый противником, уничтожив при этом 5 танкеток CV3 и 4 противотанковых батареи. Но с наступлением темноты боевые машины группы отошли в Мадрид, так как в ходе этих боев пехота за танками не шла.
26 сентября 1936 года в порт Картахена прибыла первая партия из 15 Т-26, которые предполагалось использовать для обучения испанских танкистов, а всего до конца гражданской войны Советский Союз поставил республиканской Испании 297 танков этого типа (только однобашенных). Т-26 принимали участие практически во всех боевых операциях, проводившихся армией республиканцев, и показали себя с хорошей стороны. Немецкие Pz l и итальянские танкетки CV 3/33. имевшие только пулеметное вооружение, были бессильны против Т-26. Так, в период сражения под Гвадалахарой за один день 10 марта взвод из двух Т-26 под командованием испанца Э.Феррера подбил 25 итальянских танкеток! Как правило, командиры и механики-водители были кадровыми военными, направленными из лучших частей и соединений Красной Армии. Следует отметить, что экипажи танков состояли не только из советских танкистов, прибывших из элитных частей Красной Армии, но и из испанцев и бойцов интербригад.
Следует, однако, подчеркнуть, что советским танкистам противостоял достойный противник. Пехота мятежников, особенно марокканская, неся большие потери от действий танков, не покидала окопов и не отходила. Марокканцы забрасывали боевые машины гранатами и бутылками с бензином, а когда их не было, солдаты противника с винтовками наперевес бросались прямо под танки, били прикладами по броне, хватались за гусеницы. Боевые действия в Испании, продемонстрировавшие, с одной стороны, превосходство советских танков над немецкими и итальянскими в вооружении, с другой стороны, выявили и их основной недостаток — слабость бронирования. Даже лобовая броня Т-26 легко пробивалась немецкими и итальянскими противотанковыми пушками. Участник войны в Испании гвардии полковник в отставке А.А. Шухардин вспоминал: «Т-26 еще весьма несовершенен: часто на ходу теряет гусеницы, подвеска у него сложной конструкции {две тележки у каждого борта), да и та ненадежна, «сгорают» поршни, двигатель бензиновый, пожароопасный, слабоват для танка...»
Во время боев под Мадридом осенью 1936 года не обошлось и без казусов. Экипаж одного БА-6, укомплектованный французскими добровольцами, во время ночевки на окраине деревни в районе Вальдемаро спал таким мертвецким сном, что начальник штаба танковой группы еле достучался рукояткой револьвера о броню, чтобы его разбудить.
В декабре 1936 года в составе испанской республиканской армии формируется танковая бригада. Бронеавтомобили вошли в состав разведывательного батальона, который вначале имел 22 машины, из них 10 БА-3, БА-6 и 12 ФАИ. Впоследствии, в связи с потерями, их количество сильно сократилось.
По состоянию на 1 февраля 1938 года в составе республиканской армии осталось всего 7 броневиков БА-6 (из них 3 находились в ремонте) и 3 ФАИ, остальные были потеряны в боях. К моменту окончания Гражданской войны в Испании (февраль 1939 года) в строю осталось не больше пяти советских бронемашин.
На заводах Валенсии производились бронеавтомобили ААС-1937 (на базе трехосного шасси «Шевроле» CD), спроектированные по типу советских пушечных бронемашин. Часть ААС оснащалась башнями с разбитых БА-6 и Т-26, а часть вооружалась 45-мм танковой пушкой в башне оригинальной конструкции.
Данные честно стащены из книги М. Коломийца "Броня на колесах".
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
1
)
Поделиться
суббота, 01 сентября 2012
00:31
Зверобой, однако
все записи пользователя в сообществе
TrashTank
"Можно выклянчить все! Деньги, славу, власть, но только не Родину… Особенно такую, как моя Россия"
@темы:
и не только
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
пятница, 31 августа 2012
14:08
Царство Вам небесное, Сергей Леонидович!!!
все записи пользователя в сообществе
N.K.V.D.
Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
Умер маршал Советского Союза Сергей Соколов
Он скончался в Москве на 102-м году жизни. Маршал Соколов — Герой Советского Союза, ветеран трех войн -
участник боёв на озере Хасан (1938), где командовал танковой ротой, ветеран Великой Отечественной войны, в ходе которой командовал бронетанковыми и механизированными войсками 32-й армии Карельского фронта, один из руководителей военных действий в Афганистане.
В середине 1980-х занимал пост министра обороны СССР. В этом качестве призвал меня на военную службу 27 ноября 1985 года. Однако увольнял меня уже другой маршал, Язов. Соколов же был отправлен в отставку 1987 году после скандального приземления у Кремля немца Матиаса Руста. С 1992 года Соколов был советником при министерстве обороны РФ.
1 июля 2012 года Сергей Леонидович Соколов был внесен в Книгу рекордов России в номинации "маршал-долгожитель"
@темы:
и не только
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
2
)
Поделиться
11:20
Простые Советские дети
все записи пользователя в сообществе
N.K.V.D.
Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
На сбережения, полученные от школьников, была построена танковая колонна «Юный пионер», а средства на танк Т-60 «Малютка» собрали воспитанники детских садов.
Позднее Тамаре пришло письмо с фронта со словами благодарности от танкиста В.Грибкова, получившего танк «Тамара Фролова».
но мы то знаем, что всё это совковая пропаганда - Фролова работала в колхозе за "палочки", а о настоящих советских детях рассказывает фильм "Сволочи", а у детей деньги на мороженое отбирало НКВД
@темы:
и не только
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
четверг, 30 августа 2012
15:17
Сталинградец
все записи пользователя в сообществе
krevolaz
Один подбитый танк - это непогибший взвод пехоты
24.08.2012
в 11:24
Пишет
{ПАМЯТЬ}
:
29.01.2011
в 21:26
Пишет
-=BENDER=-
:
В минувшую среду, впервые за многие года, силами поисковых отрядов и других организаций, в Суровикинском районе Волгоградской области из реки Добрая была подняла легендарная машина. Башню танка разорвало сдетонировавшим зарядом. Если не ошибаюсь, найдены останки двух членов экипажа. (c) volg_vistex
В свой срок, не поздно и не рано,
Придет зима, замрёт земля.
И ты к Мамаеву Кургану
Придёшь второго февраля.
читать дальше
И там, у той заледенелой,
У той священной высоты,
Ты на краю метели белой
Положишь красные цветы.
И словно первый раз заметишь,
Каким он был, их ратный путь!
Февраль, февраль – солдатский месяц,
Пурга в лицо, снега по грудь.
Сто лет пройдёт. И сто метелиц.
А мы пред ними всё в долгу.
Февраль, февраль – солдатский месяц,
Горят гвоздики на снегу.
URL записи
URL записи
еще фото этого танка можно посмотреть
здесь
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
2
)
Поделиться
14:55
Танки, пехота, огонь артиллерии...
все записи пользователя в сообществе
krevolaz
Один подбитый танк - это непогибший взвод пехоты
27.08.2012
в 09:31
Пишет
ц-АМФ
:
Ночная атака советских танков Т-34-85 у станции Раздельная в районе Одессы. Для освещения используются сигнальные ракеты. На заднем плане — здание станции Раздельная. 3-й Украинский фронт.
URL записи
27.08.2012
в 09:57
Пишет
ц-АМФ
:
Советские танки Т-34-85 с десантом идут в бой за станцию Раздельная в районе Одессы. 3-й Украинский фронт.
URL записи
@темы:
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
11:16
Автострадные танки возвращаются?
все записи пользователя в сообществе
krevolaz
Один подбитый танк - это непогибший взвод пехоты
28.08.2012
в 15:46
Пишет
Мишка Ушастик
:
Заграница нам поможет
Представитель итальянской компании Oto Melara, специализирующейся на производстве военной техники, сообщил о том, что в перспективе Россия может купить лицензию на производство бронемашин Centauro, сообщает РИА «Новости». Известно, что сейчас в Подмосковье идут испытания двух машин Centauro с пушками калибра 105 и 125 мм. Ожидается, что две другие машины с пушками калибра 120 и 30 мм прибудут через 1,5 месяца и также присоединятся к испытаниям. Танки будут участвовать в трех видах испытаний: лабораторных, походных и стрельбовых. По итогам испытаний, которые будут подведены в конце 2012 года, будут сделаны выводы о перспективе создания совместного предприятия по лицензионному выпуску Centauro на одном из предприятий российской «оборонки».
Испытания итальянских тяжелых бронеавтомобилей "Чентауро" (centauro) - "Кентавр" - в рамках перехода армии с гусеничной на колесную технику состоятся без участия российских военнослужащих. В Министерстве обороны сообщили, что испытания организует холдинг "Оборонсервис". При этом на проверку боевых машин не приглашены ни командование Сухопутных войск (СВ), ни руководство главного автобронетанкового управления, пишет газета "Известия". В военном ведомстве России отметили, что фактически иностранные колесные танки будут проверять не имеющие отношения к войскам люди, и это выглядит "странно". Однако, как предположил представитель Минобороны, сначала "Оборонсервис" выяснит возможности закупленных бронемашин, а затем привлечет военных для дальнейших испытаний.
При этом в настоящее время в организационно-штатной структуре СВ нет подразделений и частей, где можно было бы разместить "Кентавры". Итальянские бронеавтомобили не подходят ни под один тип российских сухопутных бригад.
по наводке
raven31
URL записи
В последнее время в отечественных СМИ активно обсуждаются испытания на полигоне в подмосковных Бронницах двух итальянских колесных бронированных машин (КБМ) «Кентавр» (Centauro), а также перспективы приобретения лицензии на их производство в России. К сожалению, сообщения на сей счет не блещут ни точностью, ни объективностью, интернет-комментарии и вовсе один безграмотнее другого. Так что же это за штука такая – «колесный танк» (именно так КБМ называют в большинстве публикаций) и чем он может заинтересовать наших военных?
читать дальше
Надо сразу констатировать – машин такого класса ни Советская, ни Российская армия никогда не имела. Созданием бронеавтомобилей у нас в стране после Второй мировой не занимались – для большой войны с использованием ядерного оружия, а именно к ней и готовился СССР, они были не нужны. На Западе исповедовали несколько иной подход, так как помимо подготовки к глобальному вооруженному противоборству с возглавляемым Москвой соцлагерем приходилось уделять внимание колониям, заморским территориям и т. д.
Значительное влияние на объемы разработки КБМ оказывал и спрос на них в странах третьего мира, не столь богатых, чтобы закупать в больших количествах основные танки. Ну а спрос, как известно, рождает предложение. За 70 лет за рубежом появилось множество бронеавтомобилей различных классов – от легких до тяжелых. К категории последних и относится «Кентавр». Да, да, «Кентавр» – это бронеавтомобиль или, как классифицируется подобная техника по современной отечественной терминологии, – колесная бронированная машина с тяжелым вооружением. Термина «колесный танк» официально не существует. Впрочем, в итальянской армии «Кентавр» именуется легким истребителем танков.
Тактико-технические требования для «Кентавра» были определены в 1984 году. Согласно им планировалось сконструировать мобильную КБМ, оснащенную 105-мм орудием, обладающую высокими динамическими характеристиками, большим запасом хода, повышенной проходимостью по пересеченной местности и компьютеризированной системой управления огнем, унифицированной с СУО основного танка «Ариете».
Производство «Кентавров» для итальянской армии началось в конце 1990 года на заводе фирмы IVECO-Fiat в Больцано и завершилось в 1996-м. В войска поступило 400 машин, в настоящее время осталось 320 (в восьми кавалерийских полках). Статус 80 КБМ этого типа неясен. Еще 84 бронеавтомобиля Рим продал Испании (возможно, 80 из них как раз из наличия итальянской армии) и шесть КБМ – Оману. Причем последние вооружены 120-мм пушками. Таким образом, общее количество выпущенных «Кентавров» составляет либо 410, либо 490 единиц.
Что же представляет собой истребитель танков В1 Centauro?
Корпус машины сварен из стальных бронелистов различной толщины. В лобовой части броня устойчива к попаданию 25-мм снарядов, с кормы и бортов – пуль калибра 14,5 миллиметра. При этом, правда, не сообщается, с каких именно дистанций. Моторно-трансмиссионное отделение располагается в передней части корпуса с правой стороны. Двигатель – шестицилиндровый V-образный дизель жидкостного охлаждения с турбонаддувом IVECO МТСА мощностью 520 лошадиных сил. На КБМ использована немецкая автоматическая (пять скоростей вперед, две – назад) коробка передач ZF 5HP-1500.
Двигатель, система охлаждения и коробка передач конструктивно выполнены в виде единого блока и отделены от остальной части корпуса противопожарными перегородками. В случае необходимости силовой блок может быть заменен в течение 20 минут. Слева от МТО находится отделение управления с рабочим местом водителя (сиденье регулируется по высоте), который вне боевой обстановки управляет машиной, наблюдая за местностью через открытый люк. В бою наблюдение ведется с помощью трех перископических приборов, причем предусмотрена замена среднего из них на бесподсветочный прибор ночного видения.
Трехместная сварная башня смонтирована ближе к корме корпуса. Она изготавливается как единый модуль и поступает на сборку бронеавтомобиля уже полностью готовой к установке на шасси. Командир КБМ сидит слева от пушки, наводчик – справа, заряжающий – за наводчиком. Люки в крыше корпуса расположены над сиденьями командира и заряжающего.
105-мм орудие с длиной ствола 52 калибра по внутренней баллистике аналогично 105-мм танковой пушке L7/M68 и снабжено устройством продувки канала ствола после выстрела, высокоэффективным (поглощает до 40% отдачи) дульным тормозом, термозащитным кожухом. Отдача орудия при выстреле – 14 тонн. Гасить ее призвана специальная гидропневматическая система отката с ходом ствола 750 миллиметров после выстрела. Стрельба возможна всеми стандартными 105-мм боеприпасами НАТО, включая кумулятивные. Боезапас – 40 снарядов, 14 из них хранятся непосредственно в башне. С пушкой спарен 7,62-мм пулемет М42/59 (находится от нее с левой стороны). Еще один пулемет может быть установлен на крыше башни. Боезапас к пулеметам – 4000 патронов. По бортам башни смонтировано по четыре дымовых гранатомета.
Приводы орудия и башни – электрогидравлические с ручным дублированием. Углы возвышения пушки изменяются от -6º до +15º (несколько меньше, чем на основных боевых танках, из-за низкого профиля башни).
«Кентавр» оснащен СУО Officine Galileo TURMS – такой же, как и на основном боевом танке «Ариете». Главными ее компонентами являются панорамный дневной прицел командира со стабилизированной в двух плоскостях линией прицеливания, перископический комбинированный (дневной/ночной) прицел наводчика со стабилизированной линией прицеливания и встроенным лазерным дальномером, цифровой баллистический вычислитель, комплект датчиков условий стрельбы, система учета изгиба ствола и пульты управления командира, наводчика и заряжающего.
Командирский прицел обладает фиксированным 2,5- и 10-кратным увеличением. Угол качания головного зеркала изменяется от -10º до +60º, угол поворота головки прицела по горизонтали – 360º. Для наблюдения и ведения огня ночью командир использует телемонитор, на который выводится изображение с тепловизионного прицела наводчика.
Находящийся на крыше башни прицел наводчика объединяет четыре основных модуля (головное стабилизированное зеркало, оптический дневной канал, лазерный приемопередатчик и тепловизор) в одном корпусе. Дневной канал имеет пятикратное увеличение, а тепловизионный обеспечивает вывод на монитор двух полей зрения – широкого и узкого.
Цифровой баллистический вычислитель определяет исходные установки для ведения огня, управляет действием всех подсистем СУО (оптическим прицелом, лазерным дальномером, сервоприводами), а также датчиками условий стрельбы, встроенными системами контроля работоспособности СУО SITE и обучения экипажа, обеспечивает переконфигурацию алгоритмов работы системы из нормального режима в дублирующие в случае ее частичных отказов.
В СУО включены три основных датчика условий стрельбы: метеорологический, курсового угла и износа канала ствола.
У наводчика в качестве резервного есть телескопический прицел Officine Galileo OG С102 с восьмикратным увеличением и тремя прицельными шкалами, которые переключаются вручную.
Подвеска машины – гидропневматическая. Поворотными являются две пары передних и последняя пара задних колес, что обеспечивает относительно небольшие радиусы поворота. Задняя пара колес управляется только при скоростях движения до 20 километров в час. Централизованная система регулирования давления в шинах входит в стандартное оснащение КБМ. Регулировка осуществляется с места водителя во время движения и обеспечивает повышенную проходимость по пересеченной местности.
В нише башни размещены элементы системы защиты от ОМП Sekur, подобной примененной на танке «Ариете». Она препятствует попаданию внутрь бронеавтомобиля зараженного воздуха путем создания в ней избыточного давления. Встроенная система кондиционирования воздуха позволяет экипажу нормально работать при температуре окружающего воздуха в диапазоне от -30º до +44ºС.
В состав стандартного оборудования «Кентавра» входят расположенная спереди лебедка и противопожарные системы в силовом и боевом отделениях.
В стандартном исполнении боевая масса «Кентавра» составляет 25 тонн. Экипаж – четыре человека, максимальная скорость по шоссе – 105 километров в час, запас хода по топливу – 800 километров.
Следует отметить, что 251 машина выполнена в так называемом длинном исполнении. Ее корпус в кормовой части удлинен на 22 сантиметра, что позволяет оборудовать там места для четырех пехотинцев патрульной группы.
После применения «Кентавров» итальянским контингентом в Сомали в 1992 году усилилось их бронирование. При установке на КБМ модулей дополнительной бронезащиты его масса возрастает до 28 тонн.
На шасси истребителя танков «Кентавр» разработаны командно-штабная машина, БМП, варианты КБМ со 120- и 60-мм пушками.
Таков в общих чертах облик «Кентавра». Как видим, он представляет собой вполне современную легкобронированную боевую машину. При этом вооружение его находится на уровне основного боевого танка (особенно в случае установки 120-мм гладкоствольной пушки с длиной ствола 45 калибров), а тактическая подвижность существенно выше. «Кентавр» действительно можно считать одним из лучших образцов в своем классе.
Все это так, скажет читатель, пусть «Кентавр» хорошая машина, но вопрос ведь заключается не в том, насколько она хороша, а в том, насколько она необходима Российской армии. Заморских регионов с повстанцами у России вроде бы нет, больших пустынных пространств тоже. Правда, есть повстанцы на собственной территории да беспокойные и плохо прогнозируемые южные соседи. Кроме того, РФ не Европа, где проехав 300 километров, можно попасть в другую страну. У нас даже в европейской части расстояние между областными центрами порой вдвое больше. В таких условиях вряд ли стоит пренебрегать возможностью быстрой переброски мотострелкового соединения в заданный район своим ходом. Ведь в ряде случаев перевозка по воздуху или по железной дороге отнимет куда больше времени. Правда, быстрая переброска своим ходом возможна только при отсутствии на вооружении соединения гусеничных машин.
Словом, «Кентавр» как нельзя лучше подходит для оснащения мобильных сил или сил быстрого развертывания. Машины такого класса пригодились бы и морской пехоте, и Воздушно-десантным войскам. КБМ смогли бы заменить танки и в легких мотострелковых бригадах, если, конечно, формирование таких соединений предусмотрено военной реформой. В составе же других соединений Российской армии – классических танковых и мотострелковых бригадах ниша для машин, подобных «Кентавру», просматривается плохо. Вопреки некоторым суждениям «Кентавр» не разведчик, а машина огневой поддержки или истребитель танков.
И удручает тут не сам факт обращения к импортной технике, поскольку в отличие от «Рыси» у «Кентавра» действительно нет аналога в России. По назначению к нему наиболее близка САУ 2С25 «Спрут-СД», но она имеет гусеничное шасси и в настоящем своем виде Российской армии явно не нужна. Наталкивает на невеселые размышления какой-то бессистемный подход.
По логике необходимо создание целой гаммы колесных бронированных машин на единой платформе. Пример для подражания есть – семейство КБМ «Страйкер». На базе бронетранспортера с колесной формулой 8х8 разработаны разведывательная машина, 120-мм самоходный миномет, командно-штабная, инженерная и санитарно-эвакуационная машины, самоходный ПТРК, машина радиационно-химической разведки и, наконец, машина огневой поддержки со 105-мм орудием. Проектируется 155-мм самоходная гаубица. Всей этой техникой оснащены механизированные бригады «Страйкер» сухопутных войск США. По такому же пути идут сейчас и в армиях многих других стран. Не нужно объяснять, насколько наличие единого шасси удешевляет производство и эксплуатацию боевых машин, облегчает обучение личного состава. В случае принятия «Кентавра» на вооружение Российской армии ни о какой унификации не может быть и речи.
Справедливости ради следует отметить, что попытки проектирования унифицированных семейств боевых машин на шасси колесных бронетранспортеров предпринимались и у нас, но опять-таки какие-то бессистемные. БТР-60 послужил в основном базой для многочисленных командных пунктов, машин управления и т. д. То же самое можно сказать и о БТР-70 – дальше создания машин связи и подвижных командных пунктов и с ним дело не пошло. Впрочем, в 1968–1973 годах в ЦНИИ «Буревестник» (головном НИИ по артвооружению среднего и крупного калибров) были разработаны 85-мм буксируемая противотанковая пушка 2А55 «Жало-Б» и 85-мм самоходная противотанковая пушка 2С14 «Жало-С». Последняя представляла собой вращающуюся башню с орудием, установленную на корпусе БТР-70. Для этого в бронетранспортере пришлось ликвидировать десантное отделение. Обе системы успешно прошли полигонные испытания, но на вооружение не принимались. Дело в том, что бронепробиваемость 85-мм подкалиберного снаряда была в 1,5 раза меньше, чем боеприпаса 125-мм танкового орудия Д-81. Видимо, это и явилось основной причиной прекращения работ над пушками «Жало». Опытный образец 2С14 находится сейчас в танковом музее в Кубинке.
Чуть больше повезло БТР-80 – помимо разного рода командно-штабных машин на его базе были созданы БРЭМ, бронированная медицинская машина, машина РХМ и самоходное 120-мм орудие «Нона-СВК». Однако реальной единой платформой для КБМ не стал и он.
Более или менее полноценную машину огневой поддержки удалось создать только на шасси БТР-90. Речь идет о машине с боевым модулем «Бахча-У» и комплексом вооружения, равноценным БМП-3, демонстрировавшейся на выставке IDEX-2001.
Судя по всему, причиной неудач при создании КБМ с тяжелым вооружением на шасси отечественных бронетранспортеров была их компоновка. Западные БТР с кормовым расположением десантного отделения значительно лучше подходят для размещения тяжелого вооружения.
Итак, мы убедились, что место для «Кентавра» в Российской армии найдется. Подобная машина будет явно не лишней. Но требуется системный подход, необходима разработка отечественного бронеавтомобиля такого класса на основе унифицированной платформы 8х8 и в рамках семейства КБМ. В настоящем своем виде «Кентавр» нам не нужен. В качестве временной меры в принципе приемлемо появление некоего промежуточного синтезированного образца, например шасси от «Кентавра», но с башней от «Спрута» или что-то в этом роде. В конце концов вооружение на «Кентавре» нам в любом случае не подходит. Или в Минобороны решили перейти на натовские калибры? Не узнать бы об этом последними.
Да и вообще как-то странно у нас все происходит. Как выбирали «Мистраль» (и зачем?) – непонятно, «Рысь» – тоже непонятно. Теперь вот «Кентавр». А почему, собственно, «Кентавр»? Почему не «Руикат» или какой-нибудь «Моваг». Почему опять итальянцы, опять IVECO? Или в Министерстве обороны не знают о существовании других типов КБМ с тяжелым вооружением? Если речь идет только об ознакомлении, то ничего страшного. Если же о приобретении лицензии, то становится как-то печально от безальтернативности выбора и келейности процесса. Увы, не в первый раз.
Отсюда
Одним из главных объектов критики нынешнего руководства Министерства обороны является военно-техническое сотрудничество с Италией. Это прежде всего решение по сборке у нас итальянского бронированного внедорожника IVECO LMV, который получил у нас название Лёгкая бронированная машина (ЛБМ) «Рысь».
В число критиков этого шага вхожу и я, сломав по этому вопросу немало копий на различных ресурсах. Не рассматривая возможные внешнеполитические выгоды такого решения, а также технологический аспект сотрудничества с далеко не самым отсталым производителем автомобильной техники, могу кратко обрисовать аргументы противников LMV в нашей армии.
Они достаточно просты. Иностранная машина явно вытесняет из ниши лёгких бронемашин отечественную, семейства ГАЗ-2330 «Тигр». При этом технические преимущества LMV, мягко говоря, спорны, а цена - существенно выше. Возможно, имелись какие-то веские доводы в пользу сотрудничества с итальянцами, перевесившие необходимость развивать отечественную промышленность и создавать рабочие места на бюджетные деньги дома. В конце концов, даже Дмитрий Рогозин, ещё недавно грозивший продать все собранные IVECO, перестал об этом говорить. Так или иначе, эти машины поступают в войска. Скажем, части ЮВО в ближайшее время получат 10 «Тигров» и более 50 «Рысей». С этой критикой мы можно сказать, «проехали».
Но не так давно интересующуюся общественность всколыхнул другой факт сотрудничества с итальянскими производителями. Стало известно, что в Россию для испытаний поставлено две итальянские колёсные бронемашины - Centauro, со 105-мм пушкой, и Freccia, с 25-мм автоматической пушкой. Также ожидается поставка на испытания вариантов этой машины со 120-мм и 30-мм пушками. Поскольку решению по закупке LMV также предшествовали испытания пробной партии, а концерн IVECO имеет самое непосредственное отношение и к этим машинам (наряду с Oto Melara и FIAT) – тут же поползли слухи о планах закупки и этих машин для оснащения ими наших Вооруженных сил.
Слухи, конечно же, обросли ссылками на «неназванные источники» и переросли в новые обвинения «Табуреткина и секретного героя России» в измене Родине и «попиле бюджетных средств с итальянцами». Очень быстро «неназванные источники» начали делиться по секрету с разносчиками этой вирусной новости, что итальянские машины будут собираться на площадках КамАЗа – ну где же ещё?
При этом источники как-то не задумались, по какой причине КамАЗ отказался от сборки «Рысей». Дело в том, что итальянцы не смогли предоставить лицензию на ряд комплектующих, к которым сами итальянцы не имеют никакого отношения. А КамАЗ тут же понял, что есть юридическая возможность обвинить его в «контрафакте», со всеми вытекающими последствиями. При этом «Рысь» по сравнению с «колёсными танками», где номенклатура оборудования, агрегатов и аппаратуры намного выше - достаточно простенькая машинка. Это и стало первым звоночком, позволявшим усомниться в достоверности источников и всей информационной волны в целом.
Другим поводом засомневаться явились сами закупаемые образцы. Задачей колёсного бронеавтомобиля, вооруженного 105-мм пушкой, изначально являлось использование в подразделениях быстрого реагирования. Лёгкие подразделения Италии не имели мощных средств огневой поддержки, а между тем, в обороне их задачей была борьба с морскими и воздушными десантами. Поэтому, главным смыслом создания танка на колёсах, была необходимость создать машину, способную выдвигаться на угрожаемое направление с максимальной скоростью (как морской, так и воздушный десант в известной степени будет неожиданным). При этом пришлось пожертвовать защищённостью и высокой проходимостью, которой обладают гусеничные танки, не имея достаточной для данной задачи подвижности.
Но в условиях развитой дорожной сети Европы, проходимость не имела принципиального значения. И именно это отличает условия применения машины от наших. Иными словами, у нас «Кентавр» с большой вероятностью завязнет или на марше, или непосредственно на поле боя. Так что в наших условиях, итальянская машина альтернативой танку быть не может, тем более, что в подвижности наши танки традиционно превосходят тяжелые западные.
Так зачем же тогда закупали? Давайте посмотрим, кто получил машины для испытаний и где они будут проводиться. Исследуют итальянскую технику работники ГАБТУ (Главное автобронетанковое управление Минобороны РФ) – научно-практической организации с более чем восьмидесятилетней историей.
Сначала машины доставят на полигон Алабино, где обычно проводятся учения и занятия, предусматривающие стрельбы, поскольку он хорошо приспособлен для отработки различных задач огневого воздействия. Нетрудно догадаться, что там будут проводиться исследования вооружения машин. А все четыре образца, имеют разное вооружение. Наибольший интерес, конечно, должна представлять модификация MGS 120 с орудием калибра 120-мм в башне Oto Melara HITFACT, поскольку она является одной из самых современных разработок компании, занимающей лидирующие позиции в области артиллерии.
Здесь надо заметить, что интерес представляют не столько сами орудия, сколько СУО (системы управления огнем), поскольку они представляют собой сложнейший комплекс технических средств. СУО обеспечивает обнаружение, идентификацию, сопровождение и поражение целей, подготовку и наведение оружия. Современные танковые СУО – это далеко не просто прицел. Кроме целого комплекса датчиков и оптоэлектронных устройств, они включают баллистические вычислители, стабилизаторы вооружения, механизмы наведения и целый ряд средств автоматизации, позволяющих соединить все процессы воедино. Возможности СУО – это главный показатель эффективности танка и других боевых машин. Орудия современной бронетехники имеют высокие баллистические характеристики. И метать снаряд, обладающий высокой начальной скоростью точно в цель, а не «куда-то в ту сторону», причем с минимальным временем между обнаружением и выстрелом, позволяет именно СУО, которая является наиболее сложной и наукоёмкой частью бронетехники.
Далее Centauro и Freccia попадут в Бронницы, в 21-й испытательный НИИ Минобороны. Там изучению будет подвергнута подвижность машин и их ходовые качества. А из Бронниц, они попадет в Кубинку, где 38-й НИИИ БТВТ будет изучать их защищённость. Ну и после этого цикла испытаний, итальянская техника попадёт в распоряжение Военно-промышленной компании, где смогут более детально изучить конкретные технические решения, которые будут признаны наиболее интересными работниками ГАБТУ.
Можно предположить, что кроме СУО машин с разным вооружением, интерес представляет защита. Ранее сотрудник ГАБТУ высказывал интерес к защите Centauro от подрыва на минах и броне этой машины, которая, оставаясь достаточно лёгкой, выдерживает обстрел 40-мм бронебойными снарядами. Также, возможно, пригодятся инженерные решения по ходовой части итальянской техники.
Здесь следует отметить, что возможность закупки единичных образцов техники для детального изучения – явление совсем не характерное для западных производителей, которые стараются оберегать свои технические решения и достижения от пристального внимания чужих специалистов. При всём моем отношении к закупкам IVECO LMV, приходится признать, что без них подобное сотрудничество по технике, гораздо более сложной, вобравшей в себя гораздо больше технических и научных достижений, вряд ли оказалось бы возможно. А именно сейчас у нас проходят интенсивные работы в области создания нового поколения колёсных боевых машин, которые призваны заменить БТР- 70/80. Собственно, отказ от закупок БТР-90, объясняется именно тем фактом, что на смену ему идёт более современная машина. А запускать производственный цикл промежуточной, с заведомо худшими характеристиками и эффективностью – просто нецелесообразно.
Напоследок придётся сказать, что у нас всё же имеется проблема в области машин огневой поддержки для лёгких подразделений, аналогичная той, что привела в Италии к созданию колёсного танка Centauro. Командующий ВДВ Владимир Анатольевич Шаманов в последнее время дал несколько интервью, в которых даже не намекал, а прямо говорил о том, что поставку в ВДВ новой боевой машины десанта БМД-4М более нельзя откладывать. Вот как Владимир Анатольевич обозначил эту проблему:
«95 процентов бронетехники эксплуатируется 35-40 лет. А несоответствие БМД-1 и БМД-2 решаемым задачам показали еще обе кампании на Северном Кавказе. Там подразделения ВДВ приходилось усиливать артиллерией и танками мотострелковых дивизий. Даже в борьбе с бандформированиями нам не хватало огневой мощи. А если противник посерьезней, если придется действовать без огневой поддержки пехоты? С 30-мм пушкой и одной срабатывающей через раз противотанковой ракетой на башне сегодня много не навоюешь… ... в тылу врага нас ни танками, ни артиллерией никто не поддержит. С чем летим, на том и воюем.»
Здесь надо пояснить, что новая боевая машина десанта БМД-4М как раз недавно была доработана под требования ВДВ (ВДВ не устраивали некоторые моменты надёжности ходовой части и защищённости). В нынешнем виде, по словам командующего машина полностью устраивает ВДВ. БМД-4М обладает всеми достоинствами предыдущих поколений БМД – она может доставляться парашютным способом, имеет большую подвижность, плавающая. Возросла защищённость машины и огневая мощь. В дополнение к усиленному основному бронированию, на которое накладывает ограничение требование десантирования парашютным способом, имеется возможность монтажа дополнительной, «навесной» брони.
Вооружена машина также модернизированным боевым модулем «Бахча-У» в составе 100-мм орудия 2А70, способного вести огонь прямой наводкой и с закрытых позиций, в том числе управляемым оружием – выстреливаемой через ствол противотанковой ракетой «Аркан»; 30-мм автоматической пушкой 2А72 и спаренным пулемётом ПКТ. СУО «бахчи» усовершенствовано, но одной из причин, которые указываются при объяснении задержки начала поставок машины, является именно необходимость дальнейшего её совершенствования.
Владимир Шаманов считает, что поставки следует начинать сейчас, модернизируя СУО и комплекс вооружения уже на строевых машинах.
За рубежом машин такого лёгкого класса, сравнимых по огневой мощи с комплексом «Бахча» - нет, и не предвидится. Собственно, это и есть самое лучшее опровержение тех, кто, рассуждая об итальянской боевой машине, предполагал, что она могла бы появиться в ВДВ. Centauro не может десантироваться парашютным способом, а по проходимости сильно уступает гусеничным БМД (что для наших условий применения критически важно), а её подвижность можно оценить как равную, или уступающую БМД (особенно, если вспомнить, что Centauro не плавает).
Ну и ещё один важный момент, о котором Владимир Шаманов высказался вполне определённо, касается возвращения в войска армейской авиации, то есть вертолётов огневой поддержки и транспортно-боевых:
«…в идеале, наверное, ВДВ надо бы иметь одну-две полноценные бригады армейской авиации - 20 ударных и 40 транспортных и специальных вертолетов.»
С этим трудно не согласиться, подобное решение является давно назревшим шагом, так как взаимодействие подразделений с вертолётами существенно облегчается в случае подчинения их непосредственно командованию подразделений, в интересах которых вертолёты должны действовать. Радует, что этот шаг считается весьма вероятным в ходе дальнейшего развития Вооруженных сил, когда насыщение их современной техникой, в том числе вертолётами и средствами связи и управления, позволит это сделать.
Источник
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
27
)
Поделиться
среда, 29 августа 2012
12:43
Т-60. "Малютка" или "Камикадзе"?
все записи пользователя в сообществе
krevolaz
Один подбитый танк - это непогибший взвод пехоты
Он редко переживал одну атаку
Немало образцов боевой техники и вооружения, применявшихся в годы Великой Отечественной, прошли ее от начала до конца, что свидетельствует об удачности их конструкции и наиболее полном соответствии тактико-техническим требованиям. Однако целый ряд изделий советского оборонпрома, с которым Красная армия вступила в противоборство с германскими войсками, до его завершения не дожил по причине либо устарелости, либо несоответствия этим самым пресловутым ТТТ. Но ту же участь разделили и некоторые боевые машины, созданные в военную пору, в том числе легкий танк Т-60.
читать дальше
В мае 1941 года московский завод № 37 получил задание освоить серийный выпуск легкого танка нового поколения Т-50, что вызвало шок у руководства предприятия, скромные производственные возможности которого явно не соответствовали новому объекту. Достаточно сказать, что Т-50 имел сложную планетарную восьмиступенчатую коробку передач, а зуборезное производство всегда было на этом заводе слабым местом. Вместе с тем работники завода № 37 пришли к выводу, что можно создать новый легкий танк непосредственного сопровождения пехоты. При этом предполагалось использование отработанной моторно-трансмиссионной установки и ходовой части плавающего танка Т-40. Корпус должен был иметь более рациональную форму, уменьшенные размеры и усиленное бронирование.
Убедившись в целесообразности и преимуществах такого решения, главный конструктор Н. А. Астров вместе со старшим военпредом предприятия подполковником В. П. Окуневым написал письмо И. В. Сталину, в котором обосновал невозможность выпуска танка Т-50 и с другой стороны – реальность быстрого освоения производства нового танка. Письмо в установленном порядке опустили вечером в почтовый ящик у Никольских ворот Кремля, ночью Сталин его прочел, и уже утром на завод приехал заместитель председателя СНК СССР В. А. Малышев, которому поручили заниматься новой машиной. Он с интересом осмотрел макет танка, одобрил его, обсудил с конструкторами технические и производственные проблемы и посоветовал заменить пулемет ДШК на гораздо более мощную 20-мм автоматическую пушку ШВАК, хорошо освоенную в авиации.
Первая советская авиационная малокалиберная автоматическая пушка калибра 20 мм была создана в 30-х годах инженерами Ковровского завода ИНЗ-2 на основе 12,7-мм пулемёта Шпитальный-Владимиров Авиационный Крупнокалиберный, отчего также именовалась ШВАК. Выпускалась в трех вариантах: крыльевом, турельном и мотор-пушка.
Уже вечером 17 июля 1941 года было подписано постановление Государственного Комитета Обороны № 179 «О выпуске легких танков Т-60 на заводе № 37 Наркомсредмаша». Необходимо отметить, что в этом постановлении речь шла не о классической «шестидесятке», а о танке Т-60 (030), внешне идентичном Т-40 за исключением кормового листа корпуса и более известном под неофициальным обозначением Т-30.
Для Т-60 (уже в варианте 060) конструктор А. В. Богачев спроектировал принципиально новый, более прочный цельносварной корпус со значительно меньшим, чем у Т-40, забронированным объемом и низким силуэтом – высотой всего 1360 миллиметров, с большими углами наклона лобовых и кормовых листов, выполненных из катаной гомогенной брони. Меньшие размеры корпуса позволили довести толщину всех лобовых листов до 15–20 миллиметров, а потом с помощью экранировки и до 20–35, бортовых – до 15 миллиметров (впоследствии до 25), кормовых – до 13 миллиметров (потом местами до 25). Водитель располагался посередине в выступающей вперед рубке с откидывающимся в небоевой обстановке лобовым щитком и верхним посадочным люком. Смотровой прибор водителя – быстросменный зеркальный стеклоблок «триплекс» толщиной 36 миллиметров находился в лобовом щитке (первоначально и по бокам рубки) за узкой щелью, прикрываемой бронезаслонкой. В днище толщиной шесть – десять миллиметров имелся аварийный люк.
Новая башня высотой 375 миллиметров, спроектированная Ю. П. Юдовичем, имела конусообразную восьмигранную форму. Она сваривалась из плоских бронелистов толщиной 25 миллиметров, расположенных под большими углами наклона, что заметно повышало ее стойкость при обстреле. Толщина передних скуловых бронелистов и маски вооружения достигла впоследствии 35 миллиметров. В крыше имелся большой люк командира с круглой крышкой. В боковых гранях башни справа и слева от стрелка выполнялись узкие щели, оборудованные двумя смотровыми приборами типа «триплекс». Башня была смещена к левому борту.
Башня танка Т-60, найденная между хутором Песковаткой и селом Донское Городищенского района Волгоградской области участниками поискового отряда «Каскад» под руководством Светланы Князевой. Предположительно, машина принадлежала 120-й или 214-й дивизии, которые находились в данном районе и участвовали в обороне Сталинграда.
На втором опытном образце Т-60 (060) вместо ДШК установили скорострельную 20-мм пушку ШВАК-танковая с длиной ствола 82,4 калибра, созданную на основе крыльевого и турельного вариантов авиапушки ШВАК-20. Доработка пушки, в том числе и по результатам фронтового применения, продолжалась параллельно с развитием ее производства. Поэтому официально она была принята на вооружение только 1 декабря, а 1 января 1942 года получила обозначение ТНШ-1 (танковая Нудельмана – Шпитального) или ТНШ-20, как ее стали называть позже.
Легкие танки Т-40 со снятым (или изначально отсутствующим) гребным винтом и установленной 20-мм пушкой ТНШ также называли Т-40С ("сухопутный"). В основу конструкции 20-мм танковой пушки была положена крыльевая ШВАК, в которой ствол заимствовался от мотор-пушки, тяга перезаряжания - от турельной, а спусковой механизм, прицел и затыльник сделаны заново. 5 декабря 1941 года доведенное орудие было принято на вооружение
Для удобства наведения пушка размещалась в башне со значительным смещением от ее оси вправо, что заставило вводить поправки в показания телескопического прицела ТМФП-1. Табличная дальность прямого выстрела достигала 2500 метров, прицельная – 7000, темп стрельбы – до 750 выстр/мин, масса секундного залпа бронебойными снарядами – 1,208 килограмма. Пушка имела ленточное питание емкостью 754 снаряда (13 коробок). В состав боекомплекта входили осколочно-трассирующие и осколочно-зажигательные снаряды и бронебойно-зажигательные снаряды с карбидо-вольфрамовым сердечником и высокой начальной скоростью Vo=815 м/с, что позволяло эффективно поражать легко- и среднебронированные цели, а также пулеметные точки, противотанковые пушки и живую силу врага. Введение впоследствии подкалиберного бронебойно-зажигательного снаряда повысило бронепробиваемость до 35 миллиметров. Как следствие Т-60 мог бороться на малых дистанциях с немецкими средними танками Pz.III и Pz.IV ранних вариантов при стрельбе в борт, а на дистанциях до 1000 метров – с бронетранспортерами и легкими САУ.
Практически мощность ее выстрела оказалась слабой, что определялось применением в пушке ТНШ-1 гильзы с пороховым зарядом от 12,7-мм пулемета. Бронепробиваемость орудия, особенно с учетом применения сердечника из карбида вольфрама, была довольно высокой (35 мм брони на расстоянии 50 м и 15 мм на 500 м), но заброневое действие снаряда никуда не годилось. Чаще всего обстрелянный очередью из ТНШ немецкий танк, бронеавтомобиль или бронетранспортер, уходили из боя неповрежденными, если осколки сердечника не задевали баков или механика-водителя. Малым было и разрывное действие снаряда. Разрабатывался вариант ТНШ-2 с большей мощностью выстрела, но его не довели до производства. Вообще же авиационные пушки, требующие чистоты и культуры обслуживания, не всегда надёжно работали в условиях повышенной загрязненности и запыленности, свойственных эксплуатации танков.
Слева от пушки в одной спаренной с ней установке размещался пулемет ДТ с боекомплектом 1008 патронов (16 дисков, позднее 15).
Сохранялась возможность легкого снятия пулемёта и использования его экипажем вне танка с надетыми сошками и плечевым упором. В боевой практике такая ситуация встречалась нередко. В принципе, в случае острой необходимости можно было снимать и пушку, по массе мало отличавшуюся от распространенного станкового пулемета «Максим», но жесткое закрепление её для стрельбы вне башни было затруднительным и поэтому не практиковалось.
15 сентября 1941 года московский завод № 37 выпустил первый серийный Т-60, однако ввиду последовавшей вскоре эвакуации производство было остановлено уже 26 октября. Всего в Москве сделали 245 танков Т-60. Вместо предполагавшегося вначале Ташкента предприятие отправили в Свердловск, где вскоре заработал новый танковый завод № 37. Собранные на нем с 15 декабря 1941 года в основном из деталей, привезенных из Москвы, первые два десятка Т-30 и Т-60 прошли 1 января 1942 года по свердловским улицам. Всего же до сентября 1942-го на Урале построили 1144 Т-60, после чего завод № 37 перепрофилировали на изготовление узлов и агрегатов к Т-34, а также боеприпасов.
К производству броневых корпусов танка Т-60 были привлечены цехи Коломенского машиностроительного завода имени Куйбышева. В октябре 1941 года часть из них, включая те, что выпускали корпуса танков Т-60 для завода № 37, эвакуировали в Киров, на площадку тамошнего машиностроительного завода НКПС имени 1 Мая. Здесь был создан новый завод № 38 и уже в январе 1942-го из его ворот вышли первые Т-60. С февраля 38-й начал их плановое производство, одновременно снабжая остальные предприятия литыми траками гусениц, которые ранее делал только СТЗ. За I квартал изготовили 241 машину, до июня – еще 535 единиц.
Привлекался к производству Т-60 и завод № 264 (Красноармейский судостроительный завод в городе Сарепте под Сталинградом, ранее выпускавший речные бронекатера). Техдокументацию на танк он получил своевременно, но в дальнейшем вел машину самостоятельно, не прибегая к помощи головного предприятия, однако и не пытаясь ее модернизировать. 16 сентября 1941 года в заводской коллектив влились знакомые с танкостроением работники эвакуированного ХТЗ, которые еще в Харькове начали заниматься освоением производства Т-60. Они приехали на 264-й с уже подготовленным заделом инструмента, лекал, штампов и заготовок танка, поэтому первый бронекорпус сварили к 29 сентября. Агрегаты трансмиссии и ходовой части должен был поставлять СТЗ (завод № 76). Загруженное изготовлением Т-34 и дизель-моторов В-2, к тому же оказавшееся в конце 1941 года их единственным производителем, сталинградское предприятие и поставлявший ему бронекорпуса и сварные башни для «тридцатьчетверок» завод № 264 не могли уделять легкому Т-60 столько же внимания. Тем не менее в декабре удалось собрать первые 52 машины. Всего же по июнь 1942 года здесь было выпущено 830 Т-60. Значительная их часть участвовала в Сталинградской битве, особенно в начальной ее фазе.
Головным же и самым крупным заводом по выпуску Т-60 стал ГАЗ, куда 16 октября 1941 года на постоянную работу прибыл Н. А. Астров с небольшой группой московских коллег для конструкторского обеспечения производства. Вскоре его назначили заместителем главного конструктора предприятия по танкостроению, а в начале 1942-го он получил Сталинскую премию за создание Т-40 и Т-60.
Николай Александрович Астров (28 апреля 1906 — 4 апреля 1992), сын расстрелянного в 1919 году "врага народа" - профессора Московского высшего технического училища, занимался разработкой конструкций опытных танков ПТ-1, ПТ-1А, Т-29 (Т-29-4 и Т-29-5), руководил созданием плавающих танков Т-38 (1935) и Т-40 (1939), гусеничного полубронированного арттягача Т-20 «Комсомолец» (1936), легких танков на базе автомобильных агрегатов Т-30/Т-60 (1941), Т-70 (1942), Т-80 (1943), самоходной артиллерийской установки СУ-76М (1943), возглавлял разработку авиадесантных самоходных установок АСУ-57 (1950) и АСУ-85 (1959), самоходной установки ЗСУ-23-4 «Шилка» (1964), артиллерийского тягача АТП-1 (1944), шасси под зенитно-ракетные комплексы «Куб» (1965), «Бук» (1977), «Тор» (1983) и ЗРПК «Тунгуска» (1982). Всего, до ухода на пенсию в 1985 году, руководил созданием 26 типов боевых машин пяти семейств, некоторые из которых до сих пор стоят на вооружении. Инженер-полковник (1945), доктор технических наук (1971), Герой Социалистического Труда (1976), профессор, заслуженный деятель науки и техники РСФСР (1979), лауреат Сталинских премий (1942, 1943, 1951) и Государственной премии СССР (1967). Награждён 3 орденами Ленина, орденами Отечественной войны I и II степени, 2 орденами Трудового Красного Знамени, орденом Красной Звезды, медалями.
В короткий срок ГАЗ завершил изготовление нестандартной технологической оснастки и с 26 октября приступил к массовому выпуску танков Т-60. Бронекорпуса для них в нарастающих количествах начали поставлять Выксунский завод дробильно-размольного оборудования (ДРО) № 177, позже – Муромский паровозоремонтный завод им. Дзержинского № 176 с его мощным котельным производством, технологически подобным танковому корпусному, и, наконец, старейший броневой завод № 178 в городе Кулебаки. Затем к ним присоединилась эвакуированная в Саратов на территорию местного паровозоремонтного завода часть подольского завода № 180. И все же бронекорпусов хронически не хватало, что сдерживало расширение массового производства Т-60. Поэтому вскоре их сварку дополнительно организовали на ГАЗе. В сентябре в Горьком изготовили всего три танка Т-60. Но уже в октябре – 215, в ноябре – 471. До конца 1941-го здесь выпустили 1323 машины.
Корпус Т-60 в сушильной камере ГАЗа.
В 1942 году, несмотря на создание и принятие на вооружение более боеспособного легкого танка Т-70, параллельное с ним производство Т-60 сохранялось на ГАЗе по апрель (всего за 1942-й – 1639 машин), на свердловском заводе № 37 – по август, на заводе № 38 – по июль. За 1942 год на всех заводах было сделано 4164 танка. Последние 55 машин завод № 37 сдавал уже в начале 1943-го (по февраль). Всего с 1941 года выпустили 5839 Т-60, армия приняла 5796 машин.
Первое массовое применение Т-60 относится к битве за Москву. Они имелись почти во всех танковых бригадах и отдельных танковых батальонах, защищавших столицу. 7 ноября 1941 года в параде на Красной площади участвовало 48 Т-60 из состава 33-й танковой бригады. Это были танки московского производства, горьковские Т-60 впервые вступили в бой под Москвой только 13 декабря.
На Ленинградский фронт Т-60 начали прибывать весной 1942 года, когда для формирования 61-й танковой бригады было выделено 60 машин с экипажами. Небезынтересна история их доставки в осажденный город. Танки решили перевозить на баржах с углем. Это было неплохо с точки зрения маскировки. Баржи везли в Ленинград топливо, примелькались противнику и не каждый раз за ними велась активная охота. К тому же уголь как балласт обеспечивал речным посудинам необходимую остойчивость.
Грузили боевые машины с пирса выше Волховской гидроэлектростанции. На уголь укладывали бревенчатые настилы, на них размещались танки, и баржи отчаливали от берега. Вражеской авиации так и не удалось обнаружить перемещение нашей воинской части.
Боевое крещение 61-й танковой бригады пришлось на 12 января 1943 года – первый день операции по прорыву блокады Ленинграда. Причем бригада, как и 86-й, и 118-й танковые батальоны, также имевшие на вооружении легкие танки, действовала в первом эшелоне 67-й армии и форсировала Неву по льду. Части, оснащенные средними и тяжелыми танками, ввели в бой только на второй день наступления, после того как был захвачен плацдарм глубиной два-три километра, а саперы усилили лед.
Воевали Т-60 и на Южном фронте, особенно активно весной 1942 года в Крыму, участвовали в Харьковской операции и в обороне Сталинграда. Т-60 составляли значительную часть боевых машин 1-го танкового корпуса (командир – генерал-майор М. Е. Катуков), совместно с другими соединениями Брянского фронта, отражавшего немецкое наступление на Воронежском направлении летом 1942 года.
К началу контрнаступления Сталинградского, Донского и Юго-Западного фронтов 19 ноября 1942 года в составе танковых бригад оставалось уже довольно мало боевых машин этого типа. Недостаточно бронированный и слабовооруженный Т-60 обладал очень низкой устойчивостью на поле боя, становясь легкой добычей средних и тяжелых танков противника. Справедливости ради надо признать, что танкисты не особенно любили эти легкие машины с пожароопасными бензиновыми двигателями, называя их БМ-2 – братская могила на двоих.
Последней крупной операцией, в которой использовались Т-60, стало снятие блокады Ленинграда в январе 1944 года. Так, в числе 88 машин 1-й танковой бригады Ленинградского фронта находился 21 Т-60, в 220-й танковой бригаде их было 18, а в 124-м танковом полку Волховского фронта к началу операции 16 января 1944 года имелось в наличии лишь 10 боевых машин: два Т-34, два Т-70, пять Т-60 и даже один Т-40.
На базе Т-60 выпускалась реактивная установка БМ-8-24 (1941), а также были разработаны и изготовлены опытные образцы танка с 37-мм пушкой ЗИС-19, 37-мм зенитной самоходной установки (1942), 76,2-мм самоходно-артиллерийской установки, зенитного танка Т-60-3 с двумя спаренными 12,7-мм пулеметами ДШК (1942) и самоходно-артиллерийской установки ОСУ-76 (1944). Все эти машины оказались не слишком удачными, так как для использования в качестве базы для САУ танк Т-60 явно не подходил.
Обычно Т-60 сравнивают с «коллегой» по вооружению – немецким легким танком Pz.II. Это тем более интересно потому, что эти машины встречались в реальном бою. Анализируя данные этих танков, можно сказать, что советским танкостроителям удалось добиться практически одинакового с немецкой машиной уровня защищенности, что при меньших массе и габаритах существенно повышало неуязвимость Т-60. Почти аналогичны и динамические характеристики обеих машин. Несмотря на большую удельную мощность, Pz.II не был быстроходнее «шестидесятки». Формально одинаковыми были и параметры вооружения: оба танка оснащались 20-мм пушками с близкими баллистическими характеристиками. Начальная скорость бронебойного снаряда пушки Pz.II составляла 780 м/с, Т-60 – 815 м/с, что теоретически позволяло им поражать одни и те же цели.
На самом деле все обстояло не так просто: советская пушка ТНШ-20 не могла вести огонь одиночными выстрелами, а немецкая KwK 30, равно как и KwK 38, могла, что существенно повышало точность стрельбы. Даже при ведении огня короткими очередями пушку Т-60 отдачей уводило в сторону, что не позволяло эффективно обстреливать пехоту или групповые цели (скопление автомашин например). «Двойка» оказалась эффективнее на поле боя и за счет численности экипажа, состоявшего из трех человек и имевшего к тому же гораздо лучший обзор из танка, чем экипаж Т-60. Важным преимуществом являлось и наличие радиостанции. В итоге Pz.II в качестве машины переднего края существенно превосходил «шестидесятку». Еще больше это преимущество ощущалось при использовании танков для разведки, где малозаметный, но «слепой» и «немой» Т-60 был практически бесполезен. Не лучше обстояло дело и при использовании Т-60 в качестве танка сопровождения пехоты: слишком слабая броня «шестидесятки» легко поражалась практически всеми противотанковыми средствами и тяжелым оружием пехоты вермахта.
Сам собой возникает вопрос: зачем их вообще выпускали? Мотивация завода № 37 понятна, а вот почему Ставка ВГК согласилась с этой мотивацией? Последнее обстоятельство можно объяснить стремлением восполнить огромные потери в танках – с одной стороны и сильно завышенной оценкой численности немецкого танкового парка – с другой. Представить себе, что немцы, имея в пять раз меньше танков, чем Красная армия, добиваются успеха благодаря продуманной оргштатной структуре танковых соединений, отлично налаженному взаимодействию с другими родами войск, хорошей управляемости и передовым тактическим приемам их использования, в Ставке, видимо, просто не могли. Увы, на тот момент ничего, кроме количественного перевеса, противопоставить этому мы не могли...
На что реально был способен двухместный танк длиной с Жигули-«копейку» и высотой всего на 35 см той же «копейки» больше?
После форсирования Невы вечером 12 января 1943 года командир танковой роты 549-го танкового батальона 61-й т.бр. лейтенант Дмитрий Осатюк выбирал позиции для своей роты: под утро наше наступление должно было возобновиться. Однако немцы пошли в контратаку.
Увидев три здоровых танка, Осатюк было подумал, что подошли свои. Но при ближайшем рассмотрении на невиданных, необычно огромных танках обнаружились кресты, а за танками — около батальона пехоты. Осатюк отправил роту разбираться с пехотой, но заметившие его немецкие танки — три новейших Тигра из 502-го батальона тяжёлых танков — уже отрезали Т-60 Осатюка от своих. Попытка проскочить к своим вела к неминуемой гибели: тяжёлому 88-мм снаряду 56-тонных монстров не требовалось даже прямого попадания, чтобы вывести шеститонную малютку из строя; а уж прямое превратило бы её в бесформенную кучку горелого металлолома.
Осатюк приказал мехводу старшине Ивану Макаренкову «танцевать» к опушке леса. Мехвод был знатный мастер своего дела. «Шестидесятка» вертелась, как карась на сковородке, понемногу смещаясь к лесу. Командир непрерывно обстреливал немецкие танки из своей пушечки ТНШ-1 — максимум, чего с её помощью можно было в данном случае добиться, это посшибать с немецких танков фары и прочую обвеску, а при большом везении — разбить приборы наблюдения. Правда, для спокойной прицельной стрельбы нужна была остановка, а вот останавливаться экипажу боевой машины не хотелось категорически. Однако беспокоящий огонь не прекращался. Метрах в 100 от леса танк Осатюка сделал заключительный пируэт и как ужаленный рванулся куда-то в сторону. Растянувшиеся в колонну немцы в очередной раз со скрежетом повернули и пошли за ним.
Они не знали того, что было известно Осатюку. За балетом Макаренкова наблюдал командир замаскированной на опушке батареи старлей Пётр Романов, который давно понял, к чему клонит наш танкист. План Осатюка сработал на все 100%. Залепить из 76 мм танку в борт со ста метров — это натуральный расстрел в упор. Как на полигоне. Pz. Kpfw. Vl(H) № 250005 получил снаряд в моторное отделение и немедленно энергично вспыхнул, а потом и взорвался. Идущая за ним машина № 250006 получила болванку в башню; мехвод немцев, видимо, с перепугу, сломал трансмиссию, и экипаж танка предпочёл как можно скорее покинуть машину (через несколько дней немцы самостоятельно взорвали и этот танк). Третий Тигр благоразумно скрылся в наступающих сумерках.
Осатюк поспешил выяснить, чем занимается его рота. Рота не теряла времени даром и загнала немецкую пехоту в большой котлован, однако уничтожить врага не получалось: немцы начали окапываться, а подходящие слишком близко танки забрасывали гранатами.
По приказу Осатюка Макаренков накатал колею к обрыву, после чего Т-60 взял разбег и элегантно соскочил с обрыва. Не сбрасывая скорости, Макаренков вёл машину кругами, не выбирая пути; Осатюк вырвал опорную чеку гашетки пулемёта, после чего ДТ стал стрелять самостоятельно, а сам расстреливал пехоту врага из пушки.
Когда танк остановился, оказалось, что враг в котловане ещё не кончился; однако оставшиеся от батальона примерно 30 немцев предпочли сдаться.
18 января 1943 года рота Осатюка вместе с другими частями вошла в Рабочий посёлок №1, где соединилась с подразделениями 372-й с. д. 2-й ударной армии Волховского фронта. Блокада Ленинграда была прорвана.
21 января в бою у Рабочего поселка № 6 в танк Осатюка попал снаряд. Макаренкова тяжело ранило, машина вышла из строя. Осатюк под огнём вытащил водителя из танка и на руках донёс до укрытия. Левую ногу врачам пришлось ампутировать, но правую удалось спасти.
10 февраля одним указом Президиума Верховного Совета СССР всему экипажу танка Т-60 № 164 было присвоено звание Героев Советского Союза.
А 13 февраля в танк Осатюка снова попали. На сей раз ранило лейтенанта. Для спасения жизни Героя хирург Глумов провёл сложную пятичасовую операцию, но справиться с ранами и продолжить службу Дмитрию Осатюку удалось только в 1946 году.
Лейтенант Осатюк и старшина Макаренков
Автор текста -
Михаил Барятинский
,
примечания
-
krevolaz
.
Почитать о самом известном танке Т-60 "Малютка" можно
здесь
@темы:
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
3
)
Поделиться
вторник, 28 августа 2012
16:09
СУ-122-54. Лебединая песня ПТ САУ.
все записи пользователя в сообществе
krevolaz
Один подбитый танк - это непогибший взвод пехоты
В 1947 году на омском заводе №147 прекратили выпуск самоходно-артиллерийской установки СУ-100, куда ее производство в начале 1946 года передали с Уралмашзавода. В соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 22 июня 1948 года конструкторскому бюро Омского завода №174 (руководитель И.С. Бушнев) поручалось разработать на базе танка Т-54 эскизно-технический проект самоходной артиллерийской установки, оснащенной 122-миллиметровой пушкой Д-25. Срок окончания работ в июле 1948 года.
читать дальше
Проект установки и ее макет, выполненный в натуральную величину, в Министерстве транспортного машиностроения рассмотрели лишь в декабре 1948 года. Задержка была обусловлена несвоевременным получением от завода №9 чертежей 122-миллиметровой пушки Д-49, малочисленностью состава конструкторского бюро, а также сложностью поставленной задачи. Позднее проект самоходной установки доработали и в июле 1949 года вместе с макетом представили специальной макетной комиссии, в состав которой входили представители командования БТ и MB и НТК ГБТУ.
Заключение макетной комиссии заказчик утвердил лишь в августе 1949 года, после чего завод начал подготовку чертежей самоходки для производства опытного образца, но работы приостановили, поскольку конструкция базового танка Т-54 была не доведена.
В октябре 1949 года в соответствии с постановлением Совета Министров работы по СУ-122 передали с завода №174 на нижнетагильский завод №183. Данное решение было связано с проработкой возможности оснащения танка Т-54 122-миллиметровой пушкой Д-25. В то же время постановлением Совета Министров СССР №4742-1832с от 15.10.1949 были утверждены окончательные тактико-технические требования к СУ-122.
В конструкторском бюро завода №183 решили изменить компоновку самоходной установки. Вновь приступили к эскизным проработкам, что вновь привело к затягиванию сроков представления проекта. Но в мае 1950 года работа над СУ-122 была возвращена в конструкторское бюро завода №174, где ее продолжили по прежней схеме компоновки.
САУ СУ-122, разработанная под руководством главного конструктора проекта А.Е. Сулина и получившая при проектировании в КБ завода №174 обозначение «Объект 600», являлась современной боевой машиной, имеющей мощную пушку, противоснарядную бронезащиту, хорошую обзорность с мест членов экипажа, а также обладающей достаточной подвижностью. Наличие механизма заряжания, дальномера, продувки канала ствола при помощи сжатого воздуха, а также свободное общение между членами экипажа являлись благоприятными условиями для ведения эффективного артиллерийского огня и поражения как бронетехники, так и мощных укрепсооружений противника.
Установка крупнокалиберного зенитного пулемета КПВ и еще одного, спаренного с пушкой, повысила защищенность САУ от средств ближнего боя.
Первый опытный образец СУ-122, изготовленный в декабре 1950 года заводом № 174, прошел заводские испытания до конца года.
В июне-июле 51-го года на ГНИАП ГАУ прошел первый этап гос. испытаний, а в начале августа СУ-122 поступила на полигон НИИБТ для проведения второго этапа.
Применение дальномера позволяло при ведении огня с места поражать мишень типа «Танк» на дальности до 3 тыс. метров.
В ходе испытаний были выявлены недостатки в работе пулемета КПВ и повышенные усилия на маховиках его наведения, недостаточная кучность стрельбы крупнокалиберного пулемета КПВ по вертикали, а также неудовлетворительная работа дозатора механизма продувки канала ствола. Несмотря на это, самоходная установка гос. испытания выдержала. Сразу после этого завод №174 начал вносить изменения в рабочие чертежи для производства установочной партии. До 1 января 1952 года чертежи были выполнены и переданы в производство.
В конце 1951 года были проведены дополнительные ходовые испытания в ходе которых самоходная установка прошла 1000 километров.
В I квартале следующего года собрали второй образец СУ-122, который с июня по июль прошел заводские испытания.
По результатам заводских и гос. испытаний опытных образцов в течение 3-го квартала 1952 года в конструкцию пулеметной зенитной установки внесли необходимые изменения. Но изготовление опытных образцов самоходной установки на заводе №174 приостановили, так как отсутствовали 122-миллиметровые пушки Д-49.
15 марта 1954 года в соответствии с постановлением Совета Министров СССР №438-194 самоходную установку на базе Т-54 приняли на вооружение, однако серийное производство было начато лишь в 1955 году.
СУ-122 являлась закрытой самоходной артустановкой с передним расположением бронерубки. Экипаж машины состоял из пяти человек.
Отделение управления и боевое отделение были совмещены, поэтому все члены экипажа могли свободное общаться между собой. Размещение в боевом отделении рабочего места механика-водителя позволило уменьшить высоту линии огня до 1505 миллиметров и, следовательно, улучшить устойчивость машины во время ведения огня. Моторно-трансмиссионное отделение находилось в кормовой части.
Основное оружие – 122-миллиметровая нарезная пушка Д-49, длина ствола которой составляла 48,7 калибра (5497 мм). Пушка имела клиновый горизонтальный полуавтоматический затвор с электромеханическим досыланием и эжекционной продувкой канала ствола. Продувка ствола служила для уменьшения количества газов попадающих в боевое отделение при стрельбе, для 122-миллиметровых пушек эжектор устанавливался впервые. Орудие являлась модернизированным вариантом пушки Д-25Т танка ИС-3. Пушка устанавливалась в рамке, которая закреплялась на лобовом листе бронерубки.
При ведении огня прямой наводкой на дальности до 6 тыс. метров использовали телескопический прицел ТШ-2-24, имеющий переменное увеличение (3.5х, 7х), а при огне с закрытой позиции на дальности до 13,4 тыс. метров использовали прицел С71-24-1 и орудийную панораму. Углы горизонтальной наводки в секторе 16°, вертикальной – от -4 до +16°.
Благодаря использованию электромеханического досылателя скорострельность составляла 4-5 выстрелов в минуту.
Для стрельбы из пушки использовали танковые осколочно-фугасные и бронебойные снаряды, а также осколочно-фугасные гранаты гаубиц Д-30 и М-30. После того как в начале 60-х годов появились американский танк М60 и английский «Чифтен» для пушки Д-49 разработали бронебойно-кумулятивный и бронебойно-подкалиберный снаряды.
Справа от пушки был установлен спаренный 14,5-миллиметровый пулемет КПВТ. Также имелся второй пулемет КПВТ имеющий зенитную установку. Турель зенитного пулемета смонтировали на основании люка заряжающего.
Боекомплект самоходной установки состоял из 35 выстрелов и 600 патронов к пулеметам КПВТ.
Противоснарядная бронезащита сварного корпуса самоходной установки выполнялась из катаных бронелистов.
Силовую установку, трансмиссию с системой управления и ходовую часть с некоторыми конструктивными изменениями заимствовали у танка Т-54.
Впервые в отечественном танкостроении в системе пуска двигателя сжатым воздухом использовался заимствованный из авиации (без конструктивных изменений) воздушный компрессор АК-150В, но так как он не был приспособлен для работы в условиях движения самоходной артиллерийской установки, требовалась его доработка. Сжатый воздух использовали не только для запуска дизеля и пневматической перезарядки пулемета КПВТ, но и для очистки боекомплекта и агрегатов от пыли. Поскольку центр тяжести машины сместился вперед, в ходовой части изменили взаимное расположение опорных катков и уменьшили угол закрутки торсионных валов, что позволило получить более равномерное распределение нагрузки.
Серийное производство СУ-122 («Объект 600») осуществлялось в Омске на заводе №174 в 1955-57 годах на базе Т-54А. В этот период было изготовлено 77 машин, после чего их производство было свернуто, поскольку правительство приняло решение прекратить работы по ствольной артиллерии. Кроме того, в это же время были созданы и приняты на вооружение ПТРК (самоходные противотанковые ракетные комплексы) на гусеничной и колесной базах.
отсель
@темы:
и не только
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
5
)
Поделиться
14:00
Бронетехника Сирии
все записи пользователя в сообществе
krevolaz
Один подбитый танк - это непогибший взвод пехоты
Танки
Т-55 - 2250 единиц
(небольшое количество модернизировано до уровня Т-55МВ)
Советский средний танк с системой противоатомной защиты на базе танка Т-54. Производился с 1958 по 1979 год.
читать дальше
Боевая масса, т 36
Экипаж, чел. 4
Тип брони стальная катаная и литая
Лоб корпуса (верх), мм/град. 100 / 60°
Борт корпуса (низ), мм/град. 80 / 0°
Лоб башни, мм/град. 200 / 0°
Борт башни, мм/град. 160 / 0°
Калибр и марка пушки 100-мм Д-10Т2С, нарезная
Длина ствола, калибров 56
Боекомплект пушки, выстр 43
Дальность стрельбы, км 0,02—14,6
Пулемёты 1 × 12,7-мм ДШКМ, 2 × 7,62-мм СГМТ
Мощность двигателя, л. с. 580, дизель В-55
Скорость по шоссе, км/ч 50
Запас хода по шоссе, км 485-500
Тип подвески индивидуальная торсионная
Клиренс, мм 425
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,81
Примерно 200 Т-55 были модернизированы в вариант Т-55МВ, получив усиленное бронирование, динамическую защиту фронтальной и частично боковой проекции и комплекс управляемого вооружения 9К116 "Бастион".
Т-62К и Т-62М - 1000 единиц
Советский средний танк на базе танка Т-55. Производился с 1961 по 1975 год.
Боевая масса, т 37
Экипаж, чел. 4
Тип брони стальная катаная и литая гомогенная
Лоб корпуса (верх), мм/град. 100 / 60°
Борт корпуса (низ), мм/град. 80 / 0°
Лоб башни, мм/град. 95 - 214
Борт башни, мм/град. 48 - 161
Калибр и марка пушки 115-мм 2А20, гладкоствольная
Длина ствола, калибров 52,6
Боекомплект пушки, выстр 40 (42 Т-62М)
Дальность стрельбы, км 0,02..5,8
Прицелы телескопический ТШ2Б-41, перископический электронно-оптический ночной ТПН-1-41-11
Пулемёты 1 × 7,62-мм ПКТ, 1 × 12,7-мм ДШКМ
Мощность двигателя, л. с. 580, В-55В, дизель
Скорость по шоссе, км/ч 50
Запас хода по шоссе, км 450 - 650
Тип подвески индивидуальная торсионная
Клиренс, мм 430
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,75
Т-62К (1964 г.) Командирский Т-62 с радиостанцией Р-130. Дополнительно установлена навигационная аппаратура ТНА-2, КВ-радиостанция и зарядный агрегат АБ-1 для питания потребителей при длительной работе на месте. При этом уменьшился боекомплект пушки и пулемета, изменено размещение ЗИПа.
Т-62М (1983 г.) Танк, прошедший глубокую модернизацию в 1983—1985 гг. На танке была установлена: дополнительная броневая защита башни, корпуса и днища; резинотканевые бортовые противокумулятивные экраны; антинейтронный подбой на башне; лазерный дальномер КТД-2; баллистический вычислитель БВ-62. Пушка имеет теплозащитный кожух. Введена гусеница от танка Т-72.
Т-72М - 1500 - 1700 единиц
Основной боевой танк, производился в СССР и РФ с с 1973 по 2005 год.
Боевая масса, т 41,0 (44,5)
Экипаж, чел. 3
Бронирование
Тип брони катаная и литая стальная и стально-текстолито-стальная комбинированная
Лоб корпуса (верх), мм/град. 205 / 68°, комбинированная
Борт корпуса, мм/град. 70 - 80 / 0°
Лоб башни, мм/град. 410 / 0°
Калибр и марка пушки 125-мм 2А46, гладкоствольная пушка
Длина ствола, калибров 48
Боекомплект пушки, выстр 39
Дальность стрельбы, км до 10
Пулемёты 1 × 12,7-мм НСВТ, 1 × 7,62-мм ПКТ
Мощность двигателя, л. с. 780 (840), В-46-6, дизель с наддувом
Скорость по шоссе, км/ч 60
Запас хода по шоссе, км 500 (700 с внешними баками)
Тип подвески индивидуальная торсионная
Клиренс, мм 470
Т-72М (1980) — экспортный вариант танка Т-72А. Он отличался броневой конструкцией башни, комплектацией боеприпасов и системой коллективной защиты. Танк Т-72М выпускался в Югославии и имеет индекс М-84. Основные отличия М-84 от прототипа обусловлены использованием комплектующих собственной разработки. Прицел-дальномер ТПД-2-49 и ночной прицел наводчика ТПН-1 заменены на комбинированный прицел-дальномер наводчика DNNS-2 , вместо командирского прибора ТКН-3 установлен командирский прибор DNKS-2. В отделении управления установлен ночной бесподсветочный перископический прибор механика-водителя PPV-2. Установлена система коллективной защиты DRHT, система управления огнем SUV-M84, средства связи и внутренней коммутации югославского производства. Мощность двигателя доведена до 1000 л. с.
По некоторым данным, с февраля 2006 по декабрь 2009 ОАО НПК "Уралвагонзавод" произвел модернизацию тысячи сирийских Т-72 до уровня Т-72М1. Он отличался дополнительным 16-мм броневым листом на верхней лобовой детали корпуса и комбинированной броней башни с песчаными стержнями в качестве наполнителя. Модернизация включает в себя следующие опции: 2Е42-4 (Стабилизатор), 9К119 Рефлекс (Ракета), ГТА-18М (Вспомогательный энергоагрегат), Корд 6Р49 (Зенитный пулемет), КВК-10Т (Зенитный прицел), Р-173 (Радиостанция), Штора-1 (Система оптикоэлектронного противодействия), Сосна-У (Прицел наводчика), ТКН-3М (Прицельный комплекс командира), ТКН-4С (Прицельный комплекс командира), ТПД-К1 (Прицел наводчика).
М-84 - 10 штук
Югославский ОБТ, является модернизированным вариантом советского танка Т-72М. Производился в 1983-1991 годах.
Боевая масса, т 41,5
Экипаж, чел. 3
Тип брони противоснарядная комбинированная
Калибр и марка пушки 125-мм 2А46, гладкоствольная
Длина ствола, калибров 48
Боекомплект пушки, выстр 42
Пулемёты 1 × 12,7-мм НСВТ, 1 × 7,62-мм ПКТ
Мощность двигателя, л. с. 780, V-образный 12-цилиндровый четырёхтактный многотопливный дизельный жидкостного охлаждения
Скорость хода, км/ч 60 по шоссе, 35-45 по пересечённой местности
Запас хода по шоссе, км 460 (650 с внешними баками)
Тип подвески индивидуальная торсионная
Клиренс, мм 470
Транспортеры
БМП-1 - 2250 единиц
Советская боевая бронированная водоплавающая гусеничная машина, предназначенная для транспортировки личного состава, производилась в 1966-1988 гг.
читать дальше
Боевая масса, т 13,0
Экипаж, чел. 3
Десант, чел. 8
Тип брони стальная катаная
Лоб корпуса (низ), мм/град. 19 мм/57°
Борт корпуса (верх), мм/град. 16 мм/14°
Лоб башни, мм/град. 23 мм/42°
Борт башни, мм/град. 19 мм/36°
Калибр и марка пушки 73-мм 2А28 «Гром», гладкоствольный полуавтоматический гранатомёт
Длина ствола, калибров 29
Боекомплект пушки, выстр 40
Дальность, км до 1,3 (прицельная)
Пулемёты 1 × 7,62-мм ПКТ
Мощность двигателя, л. с. 300, УТД-20, дизель
Скорость хода, км/ч 65 по шоссе, 7 на плаву
Запас хода по шоссе, км 550-600
Тип подвески индивидуальная торсионная, с гидравлическими амортизаторами телескопического двустороннего действия
Клиренс, мм 370
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,602 - 0,614
БМП-2 до ста единиц
Советская гусеничная боевая машина на базе БМП-1, предназначенная для транспортировки личного состава в условиях применения ядерного оружия, производилась в 1980-2008 гг.
Боевая масса, т 14,0
Экипаж, чел. 3
Десант, чел. 7
Тип брони стальная катаная гомогенная
Лоб корпуса (низ), мм/град. 19 мм/57°
Борт корпуса (верх), мм/град. 16 мм/14°
Лоб башни, мм/град. 23 мм/42°
Борт башни, мм/град. 19 мм/36°
Калибр и марка пушки 30-мм 2А42, нарезная малокалиберная автоматическая
Боекомплект пушки, выстр 500 (бронебойные,осколочно-фугасные, осколочно-трассирующие снаряды), двухленточное питание
Дальность стрельбы, км до 4 по наземным, до 2,5 по воздушным целям
Пулемёты 1 × 7,62-мм ПКТ
Мощность двигателя, л. с. 300, УТД-20С1
Скорость хода, км/ч 65 по шоссе, 7 на плаву
Запас хода по шоссе, км 550—600
Тип подвески независимая торсионная с гидравлическими телескопическими амортизаторами двустороннего действия на 1, 2 и 6 узлах подвески
Клиренс, мм 420
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,64-0,66
БМП-3 - до нескольких десятков
Боевая бронированная гусеничная машина выполненная по компоновочной схеме БМД, предназначена для транспортировки личного состава к переднему краю в условиях применения ядерного оружия и совместных действий с танками в бою, находится в производстве с 1990 года.
Боевая масса, т 18,7
Экипаж, чел. 3
Десант, чел. 5 + 2 доп. места в передней части
Тип брони алюминиевая катаная разнесённая
Лоб корпуса, мм/град. от 30-мм БТ снарядов на дистанции 300 м
Борт корпуса, мм/град. от 7,62-мм пуль с нулевой дистанции
Корма корпуса, мм/град. от 7,62-мм пуль с нулевой дистанции
Калибр и марка пушки 100-мм 2А70 нарезное полуавтоматическое орудие-пусковая установка, 30-мм 2А72 нарезная автоматическая пушка
Боекомплект пушки 40 × 100-мм; 3 ПТУР, 500 × 30-мм
Дальность стрельбы, км от 0,3 до 4
Пулемёты 3 × 7,62-мм (1 спаренный, 2 курсовых) ПКТ
Мощность двигателя, л. с. 500, УТД-29
Скорость хода, км/ч 70 по шоссе, 10 на плаву
Запас хода по шоссе, км 600
Тип подвески торсионная
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,60
БТР-152 - 500 единиц
Советский открытый бронетранспортёр на базе грузового автомобиля ЗИС-151, производился с 1950 по 1955 год.
Боевая масса, т 8,7 (8,95 с лебёдкой)
Экипаж, чел. 2
Десант, чел. 19
Тип брони стальная катаная
Лоб корпуса, мм 13
Борт корпуса, мм 6 - 10
Корма корпуса, мм 9
Пулемёт 1 х 7,62-мм СГМБ
Дальность стрельбы, км до 2,3
Мощность двигателя, л. с. 110, ЗИЛ-123В, бензиновый карбюраторный
Скорость по шоссе, км/ч 65
Запас хода по шоссе, км 550
Колёсная формула 6х6
Тип подвески зависимая рессорная
Клиренс, мм 295
БТР-60ПБ - 600 единиц
Советский плавающий четырёхосный бронетранспортёр, производился в 1960-1987 годах.
Боевая масса, т 9,9
Экипаж, чел. 2
Десант, чел. 8
Бронирование
Тип брони стальная катаная
Лоб корпуса, мм 7 - 11
Борт корпуса, мм 7
Корма корпуса, мм 5 - 7
Башня, мм 7
Пулемёты 1 х 14,5-мм КПВТ, 1 × 7,62-мм СГМБ
Дальность стрельбы до 2 км для КПВТ и 1.5 км для ПКТ
Боекомплект 500 патронов в 10 лентах для КПВТ и и 2000 патронов в 8 лентах для ПКТ
Мощность двигателя, л.с. 2 × 90, ГАЗ-40П, 6-цилиндровые карбюраторные жидкостного охлаждения спаренные рядные
Колёсная формула 8×8
Тип подвески индивидуальная торсионная с гидравлическими амортизаторами
Скорость хода, км/ч 80 по шоссе, 10 на плаву
Запас хода по шоссе, км 500
Клиренс, мм 475
БТР-70 - 600 единиц
Советская боевая колёсная плавающая бронемашина, предназначенная для транспортировки личного состава мотострелковых подразделений и их огневой поддержки, в том числе и в условиях применения оружия массового поражения. Разработана на базе БТР-60ПБ, выпускается с 1972 года.
Боевая масса, т 11,5
Экипаж, чел. 2
Десант, чел. 8
Тип брони стальная катаная
Лоб корпуса, мм 8 - 10
Борт корпуса, мм 6
Корма корпуса, мм 6
Лоб башни, мм 6
Пулемёты 1 х 14,5-мм КПВТ, 1 х 7,62-мм ПКТ
Дальность стрельбы до 2 км для КПВТ и 1.5 км для ПКТ
Боекомплект 500 патронов в 10 лентах для КПВТ и и 2000 патронов в 8 лентах для ПКТ
Мощность двигателя, л. с. 2 х 120, ЗМЗ-4905, спаренные карбюраторные бензиновые
Скорость по шоссе, км/ч 80, 9..10 на плаву
Запас хода по шоссе, км 400..600
Колёсная формула 8х8
Тип подвески индивидуальная торсионная с гидравлическими амортизаторами
Клиренс, мм 475
БРДМ-2 до 700 единиц
Советская плавающая разведывательно-дозорная машина, по западной классификации обозначается как бронеавтомобиль. Серийно производилась с 1963 по 1989 год.
Боевая масса, т 7,0
Экипаж, чел. 4
Тип брони стальная катаная
Лоб корпуса, мм 5 - 14
Борт корпуса, мм 7
Лоб башни, мм 10
Борт башни, мм 7
Пулемёты 1 х 14,5-мм КПВТ, 1 х 7,62-мм ПКТ
Дальность стрельбы, км 1 - 2 (КПВТ), 1,5 (ПКТ)
Мощность двигателя, л. с. 140, ГАЗ-4, карбюраторный бензиновый
Скорость по шоссе, км/ч 95 - 100
Запас хода по шоссе, км до 750
Колёсная формула 4x4 (8х8)
Тип подвески на полуэллиптических рессорах
Клиренс, мм 330
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,5..2,7
Сгоревший БРДМ-2 сирийской полиции. Хомс, 4 февраля 2012 г.
OT-64/SKOT-2АР - до 100 единиц
Чешско-польский плавающий колесный бронетранспортер. Чешская фирма Tatra отвечала за разработку ходовой части, а польская FSC за разработку бронекорпуса. Производился в 1963 - 1970 годах.
Боевая масса, т 14,5
Экипаж, чел. 2
Десант, чел. 10
Пулемёты 7,62-мм пулемёт ПКТ, 14,5 мм КПВ в частично бронированной установке на версии ОТ-64В
Мощность двигателя, л. с. 180, дизель воздушного охлаждения Татра 928 18-V-8
Скорость по шоссе, км/ч 95, по воде 10 км/ч
Запас хода по шоссе, км 700
Тип подвески независимая, телескопические гидравлические амортизаторы на версии ОТ-64С
Колесная формула 8х8
На заднем плане БРДМ-2, что позволяет сравнить размеры машин
Shorland S52 - до 100 единиц
Британский разведывательный бронеавтомобиль - патрульная машина на базе Land Rover One Ten (Defender 110). В производстве с 1980 до 1996 года.
Боевая масса, т 14,5
Экипаж, чел 4
Пулемет 7.62 mm GPMG производства FN HERSTAL SA, 2 установки по 4 дымовых гранатомета
Дальность стрельбы до 1.5 км
Боезапас, выстр 1600
Мощность двигателя, л.с. 134
Максимальная скорость по шоссе, км/ч 120
Запас хода по шоссе, км 630
Глубина водной преграды, мм 500
Дорожный просвет, мм 324
Колесная формула 4х4
Бронеавтомобиль Shorland полиции Нидерландов
САУ
2С1 «Гвоздика» - до 400 единиц
Советская 122-мм самоходная гаубица на базе плавающего артиллерийского тягача МТ-ЛБ. Производилась с с 1971 по 1991 год.
читать дальше
Боевая масса, т 15,7
Экипаж, чел. 4
Тип брони стальная катаная, противопульная
Калибр и марка пушки 122-мм нарезная гаубица 2А31
Боекомплект, выстр 40
Дальность стрельбы, км 0,3 - 15,2
Мощность двигателя, л. с. 300, ЯМЗ-238Н, дизельный с наддувом
Скорость хода, км/ч 60 по шоссе, 4-5 на плаву
Запас хода по шоссе, км 500
Тип подвески индивидуальная торсионная, с гидравлическими амортизаторами
Клиренс, мм 400
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,492
2С3 «Акация» - 50 единиц
Советская 152-мм самоходная артиллерийская установка на шасси Свердловского машиностроительного завода. В производстве с 1967 по 1975 год. С 1975 по 1987 год выпускалась модификация 2С3М. С 1987 по 1993 - 2С3М1. С 2006 года выпускается версия 2С3М2 (в экспортном варианте предусмотрена замена на гаубицу калибра 155-мм М-385).
Боевая масса, т 27,5
Экипаж, чел. 4
Тип брони противопульная
Лоб башни, мм 30
Лоб рубки, мм 30
Калибр и марка пушки 152,4-мм нарезная гаубица 2А33
Боекомплект, выстр 46
Дальность стрельбы, км до 24,4
Пулемёты 1 х 7,62-мм ПКТ
Мощность двигателя, л. с. 520, дизель В-59У
Скорость хода, км/ч 60 по шоссе, 25 - 30 по пересечённой местности
Запас хода по шоссе, км 500
Тип подвески индивидуальная, торсионная с гидравлическими амортизаторами телескопического типа в подвесках 1-го и 6-го катков
Клиренс, мм 450
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,6
Т-34/122 - более 50 единиц
по состоянию на 2007 год
Самоходное орудие местного производства - советская 122-мм гаубица Д-30А на базе танка Т-34-85.
ТТХ орудия
122-мм нарезная гаубица раздельного заряжания 2А18М.
Масса, кг: 3200
Расчёт 8 человек
Длина ствола с дульным тормозом 4,66 м
Дальность стрельбы, км 15.3
Масса осколочно-фугасного снаряда 21 кг
Масса кумулятивного снаряда 14 кг
Масса заряда (полного) 4 кг
Скорострельность, выстр./мин. 6 - 8
Годы производства: 1960 - 1989 гг.
ТТХ гусеничной базы со штатной башней
Боевая масса, т 32,2
Экипаж, чел. 5
Годы производства 1944 - 1958 гг
Тип брони стальная катаная гомогенная
Лоб корпуса, мм/град. 45 / 60°
Борт корпуса (верх), мм/град. 45 / 40°
Корма корпуса (верх), мм/град. 45 / 48°
Мощность двигателя, л. с. 500, 12-цилиндровый четырёхтактный бескомпрессорный дизель В-2-34
Скорость по шоссе, км/ч 55
Запас хода по шоссе, км 250
Тип подвески подвеска Кристи
Клиренс, мм 400
Удельное давление на грунт, кг/см² 0,83
Самоходные средства ПВО
9К33 «Оса-АК» - 14 единиц
Советский автоматизированный войсковой зенитный ракетный комплекс ближнего действия для противовоздушной обороны соединений сухопутных войск во всех видах боевых действий и малоразмерных объектов от ударов самолетов, вертолетов, крылатых ракет и других средств воздушного нападения, действующих на предельно малых, малых и средних высотах. Модификация «Оса-АК» имеет 6 ракет 9М33М2, производилась с 1975 по 1980 год.
читать дальше
К боевым средствам относятся:
- боевая машина (БМ) 9АЗЗБМЗ;
- зенитные ракеты (ЗУР) 9МЗЗМЗ (9МЗЗМ2) в транспортно-пусковых контейнерах.
Функционирование боевых средств комплекса обеспечивается применением технических средств в составе:
- машины технического обслуживания (МТО) 9В210М3;
- юстировочной машины 9В914;
- транспортно-заряжающей машины (ТЗМ) 9Т17БМ2;
- автоматизированной контрольно-испытательной подвижной станцией (АКИПС)9В242-1;
- машины группового ЗИП 9Ф372МЗ;
- комплекта наземного оборудования 9Ф16М2.
ТТХ БМ
Боевая масса, т 18
Экипаж, чел. 5
Дальность стрельбы, км 1,5 - 10
Радиолокационная станция кругового обзора, обнаружение цели типа истребитель на расстояниях до 40 км и 27 км при высоте полёта 5000 и 50 м
Мощность двигателя, л. с. 300, 5Д20Б-300Б
Скорость хода, км/ч 70 по шоссе, 35 по бездорожью, 7 - 10 на плаву
Запас хода по шоссе, км 500
Колёсная формула 6х6
Тип подвески индивидуальная, торсионная на поперечных рычагах
9К31 «Стрела-1» - 20 единиц
Советский зенитно-ракетный комплекс ближнего действия на базе бронемашины БРДМ-2 для непосредственного прикрытия мотострелковых и танковых подразделений от воздушных ударов противника. Производился с 1968 по 1970 год, после чего был начат выпуск модификации "Стрела-1M" с ЗУР 9М31М.
Состав комплекса
- Боевая машина 9А31
- Пусковая установка ЗУР 9М31
ТТХ БМ
Боевая масса, т 7,0
Экипаж, чел. 3
Тип брони стальная катаная
Вооружение 4 х ЗУР 9М31
Дальность пуска, км 4,2, стрельба может вестись в движени
Мощность двигателя, л. с. 140, карбюраторный восьмицилиндровый V-образный
Скорость хода, км/ч 95 по шоссе, 10 на плаву
Запас хода по шоссе, км 750
Колёсная формула 4х4
Клиренс, мм 430
9К35 «Стрела-10» - 30 единиц
Советский зенитно-ракетный комплекс ближнего действия на базе плавающего артиллерийского тягача МТ-ЛБ с ракетами 9М37. Производился с 1973 по 1977 год, после чего был начат выпуск модификации "Стрела-10М" с ракетами 9М37М.
Состав боевых средств комплекса:
- боевая машина 9А35МЗ;
- боевая машина 9А34МЗ;
- зенитные управляемые ракеты 9МЗЗЗ (9М37М).
Состав средств технического обеспечения:
- машина технического обслуживания (МТО) 9В915;
- система внешнего электропитания 9И111;
- контрольно-проверочная машина (КПМ) 9В839М.
Боевая машина 9А35МЗ включает:
- пусковую установку (ПУ) с электроприводом;
- аппаратуру пуска ЗУР;
- оптические средства обнаружения и прицеливания;
- пассивный радиопеленгатор (ПРП) целей (БМ 9А34МЗ отличается от 9А35МЗ отсутствием ПРП).
- аппаратуру оценки зоны (АОЗ) пуска;
- аппаратуру автоматизированного приема целеуказания (АПЦ) и отработки (реализации) целеуказания (АПРЦ).
ТТХ БМ
Боевая масса, т 12,3
Экипаж, чел. 3
Тип брони противопульная
Лоб корпуса, мм 14
Вооружение 8 х ЗУР 9М37 или 9М333
Пулемёты 1 х 7,62-мм ПКТ
Мощность двигателя, л. с. 240, V-образный 8-цилиндровый дизельный жидкостного охлаждения
Скорость по шоссе, км/ч 60, 5-6 на плаву
Запас хода по шоссе, км 500
Тип подвески индивидуальная торсионная, с гидравлическими амортизаторами
Клиренс, мм 395—415
9К37 «Бук» - 20 единиц
Советский зенитно-ракетный комплекс средней дальности, предназначенный для борьбы с маневрирующими аэродинамическими целями на малых и средних высотах (от 30 м до 14-18 км), в условиях интенсивного радиопротиводействия. Создан на базе ЗРК «Куб» (экспортное название - «Квадрат»). В производстве с 1979 года.
В состав ЗРК «Бук-М1» входят следующие боевые средства:
ЗУР 9М38М1;
Командный пункт 9С470M1;
Станция обнаружения и целеуказания 9С18M1 «Купол-М1»;
Самоходная огневая установка 9А310M1;
Пуско-заряжающая установка 9А39.
В состав технологического оборудования комплекса входят:
9В95М1Э - машина автоматизированной контрольно-испытательной подвижной станции на ЗиЛ-131 и прицепе;
9В883, 9В884, 9В894 - машины ремонтно - технического обслуживания на Урал-43203-1012;
9В881Э - машина технического обслуживания Урал-43203-1012;
9Т229 - транспортная машина для 8 ЗУР (или шесть контейнеров с ЗУР) на КрАЗ-255Б;
9Т31М - автокран;
МТО-АТГ-М1 - мастерская техобслуживания на ЗиЛ-131.
Тактико-технические характеристики 9К37 «Бук-М1»
Зона поражения по дальности, км 3,32..35
Зона поражения по высоте, км 0,015..20-22
Зона поражения по параметру, км до 22
Вероятность поражения цели типа истребитель одной ЗУР 0,8..0,95
Вероятность поражения цели типа вертолет одной ЗУР 0,3..0,6
Вероятность поражения цели типа крылатая ракета одной ЗУР 0,4..0,6
Максимальная скорость поражаемых целей м/с 800
Время реакции, с 22
Скорость полета ЗУР, м/с 850
Масса ракеты, кг 685
Масса боевой части, кг 70
Канальность по цели 2
Канальность по ЗУР 3
Время свертывания/развертывания, мин 5
Число ЗУР на боевой машине 4
9К317Э «Бук-М2Э» - 8 единиц
Советский/российский самоходный ЗРК средней дальности. Создан на базе 9К317 «Бук-М2» (принят на вооружение в 1988 году). Все средства комплекса размещены на колёсных тягачах повышенной проходимости типа КрАЗ и полуприцепах «ЧМЗАП». На экспорт комплекс предлагается под наименованием «Урал». Изделие ОАО "Машиностроительный завод им. М.И. Калинина" (Екатеринбург). Ракетный комплекс способен поражать до 24 воздушных целей на удалении до 45 километров и до 25 километров по высоте.
+4
96К6 Панцирь-С1 - 36 единиц
Российский самоходный зенитный ракетно-пушечный комплекс для ближнего прикрытия гражданских и военных объектов (в том числе комплексов ПВО большой дальности), создан в 1994 году, принят на вооружение ВС РФ в 2008 году для замены в войсках ЗРПК «Тунгуска».
Особенность комплекса Панцирь-С1 состоит в совмещении многоканальной системы захвата и сопровождения целей с пушечно-артиллерийским вооружением, создающим непрерывную зону перехвата цели от 5 м в высоту и 200 м дальности до 15 км в высоту и 20 км дальности, даже без внешней поддержки.
Система управления огнём комплекса Панцирь-С1 включает РЛС (на основе ФАР) обнаружения и две РЛС сопровождения (этот радар сопровождает как цели, так и ракеты земля-воздух, запускаемые комплексом). Для целей с эффективной площадью рассеяния 2 м² дальность обнаружения равна 32-36 км. Кроме радара, СУО также содержит оптико-электронный комплекс с длинноволновым термическим приёмником (инфракрасный пеленгатор), а также осуществляет цифровую обработку сигналов и автоматическое сопровождение цели. Два независимых средства наведения — радар и оптико-электронная система позволяют осуществлять захват четырёх целей одновременно. Максимальная скорость захвата равна 10 целей в минуту.
Ракетное вооружение: двухступенчатая сверхзвуковая твердотопливная ракета 57Э6-Е, поражает цели со скоростью до 1000 км/ч на высоте до 15 км и дальности до 20 км. Масса ВВ БЧ 5.5 кг.
Пушечное вооружение: спаренный зенитный автомат 2А38М, калибр 30 мм, скорострельность 5000 выстр/мин, эффективная дальность стрельбы до 4 км, масса снаряда 389 г. Живучесть стволов свыше 8000 выстрелов.
Возимый боекомплект - 12 ракет 57Э6-Е, 1400 снарядов.
Комплекс монтируется на шасси КамАЗ-6560 (колесная формула 8х8, бронирование противопульное, скорость до 90 км/ч, запас хода 500 км) или гусеничном шасси ГМ352М1Е (бронирование противоснарядное, скорость до 70 км/ч, запас хода 600 км).
Российско-сирийский контракт от 2006 года предусматривает поставку до 50 комплексов 96К6 и до 700 ракет к ним (по данным Stockholm Internation Peace Research Institute — Arms Transfers Database).
ЗСУ-23-4 «Шилка» - до 300 единиц
Советская зенитная самоходная установка для подразделений ПВО сухопутных войск полкового звена. Предназначена для поражения низколетящих целей на дальностях до 2500 метров и высотах до 1500 метров, летящих со скоростью до 450 м/с, а также наземных (надводных) целей на дальности до 2000 метров с места, с короткой остановки и в движении. В производстве с 1964 по 1982 год.
Вооружение
Четыре 23-мм автоматические пушки со скорострельностью 11 выстрелов в секунду каждая. Может вести огонь как всеми четырьмя пушками, так и парой или любой из четырёх. Боекомплект — 2000 выстрелов (на все четыре пушки вместе взятые)]. Снаряжение ленты: на три осколочно-фугасных снаряда с трассером или без (ОФЗТ/ОФЗ) один бронебойно-зажигательный трассирующий (БЗТ), пробивающий 25 мм гомогенной брони на дистанции 500 м. Стволы пушек и антенна радиолокационно-приборного комплекса полностью стабилизированы, благодаря чему установка может вести эффективный огонь в движении. По азимуту и углу возвышения пушка наводится гидроприводами; также есть возможность наводить вручную, с помощью маховиков. Живучесть стволов 3000 - 4500 выстрелов.
В состав установки входит радиолокационно-приборный комплекс орудийной наводки РПК-2, смонтированный в башне, дальность обнаружения цели — до 18 км. Также имеется аналоговый счётно-решающий прибор (СРП), который решает задачу встречи снаряда с целью.
Радио приборный комплекс РПК-2М
Радиолокационная станция 1РЛ33М2
Счетно-решающий прибор (СРП) — решает задачу встречи цели и снаряда;
Визирное устройство (визир-дублер);
Система стабилизации (гироазимутгоризонт).
Модернизация «Шилка-М4» содержит в батарее ЗСУ машину подвижного пункта разведки и управления (ППРУ) «Сборка М1» на шасси лёгкого бронированного тягача МТ-ЛБУ в качестве командного пункта.
ТТХ БМ
Боевая масса, т 21
Экипаж, чел. 4
Тип брони стальная катаная противопульная (9-15мм)
Калибр и марка пушки 4 × 23-мм нарезные малокалиберные автоматические пушки АЗП-23 «Амур»
Мощность двигателя, л. с. 280, В-6Р дизельный рядный 6-цилиндровый
Скорость хода, км/ч 50 по шоссе, 30 по пересечённой местности
Запас хода, км 450 по шоссе, 300 по пересечённой местности
Удельная мощность, л. с./т 14,7
Тип подвески индивидуальная торсионная
Преодолеваемый брод, м 1,0
Клиренс, мм 400
Огромную помощь в создании, вооружении и обучении сирийских ВС в своё время оказал Советский Союз, занявший сторону арабов в вооружённом противостоянии между арабскими странами и Израилем во второй половине XX века. СССР оказал существенную поддержку Сирийскому движению за независимость и помог получить государственный суверенитет.
Распад СССР — основного источника вооружений и финансирования для сирийских ВС — привёл к существенному ослаблению сирийского оборонительного потенциала и снижению возможностей для закупки современных видов вооружения. Тем не менее сирийские ВС остаются одними из наиболее многочисленных и обученных в регионе.
Цифры приведены по данным IISS The Military Balance на 2010 год и не учитывают, какое количество техники могло достаться сирийским повстанцам, а также сколько машин было потеряно от действий боевиков оппозиции.
@темы:
и не только
,
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
воскресенье, 26 августа 2012
10:11
Т-34 в войнах 1991-1995 в бывшей Югославии - 2
все записи пользователя в сообществе
N.K.V.D.
Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
Югославская версия модернизированной T34\85 называлась T34B. Активно применялись при войнах в Хорватии (ЮНА против Хорватии) и в Боснии (всеми сторонами).
Их большое количество в составе ЮНА опредилло наличие танков этого типа в составах всех новообразованных армий противоборствующих сторон.
При разделе ЮНА Словении достались 40 шт 34ок. Проданы Хорватии. Использовались в Славонии, были введены в Боснию.
В Хорватии наиболее активное использование. До сих пор хорваты спорят сколько сотен сербских танков наколотили. Сербы опровергают.
После вывода ЮНА 34ки есть в состве войска сербской Краины, до 95 года - когда в результате хорватской агрессии все они были уничтожены.
Македонцами были поставлены на вооружение в свою армию, большая часть выведена в Сербию в состав моторизованных бригад 3й армии.
Черногорские T-34B участвовали в битве за Дубровник (5 моторизованная бригада) как огневые точки.
Активное применение по мимо Хорватии 34ки получили в Боснии.
Сначала в составе ЮНА, после её вывода 34ки были переданы Республике Сербской, где были использованы в основном для огневые точки поддержки пехоты. Особенно при осаде Сараево. 34ки уже встречаются в штучных количествах, но во всех районах боевых действий.
В плане люботных фактов: сербы иногда красили 34ки в красный цвет. Одну из 34ок сербы нашли в лесу, отремонтировали и пустили воевать.
Мусульмане захватили в первые дни войны 19 34ок и позже использовали.
После дейтонских соглашений, в связи с требованием сокращения тяжелых вооружений все 34ки пошли под нож.
В Сербии было порезано 422 34ки, в пределах 10 шт. осталось в качестве памятников. Аналогичная судьба этих машин и в других республиках.
***
+31 фотокарточка...
Из собрания fotki.yandex.ru/users/grinnols
@темы:
танки
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
Последние
1
…
20
…
26
27
28
29
30
…
40
…
43
Бронесообщество
krevolaz
МЕНЮ
Авторизация
Запомнить
Зарегистрироваться
Забыли пароль?
Записи
Календарь записей
Темы записей
436
танки
373
и не только
14
видео
10
юмор
7
История
5
фото
4
История, юмор
2
бронепоезда
2
проекты
2
танки, WW-2
2
история
2
немецкие САУ
2
юмор, бред
1
экскурс в историю
1
военпром
1
реклама
1
эротика
1
сон разума
1
шушпанцеры на марше
1
самобеглые монстры
Все темы
Список заголовков
Главное меню
Все дневники
Главная страница
Каталог сообществ
Случайный дневник
@дневники: изнутри
Техподдержка
Статистика
Наверх
Главная
Случайный дневник
@дневники: изнутри
